Алексей Савельев - Вцепления и срывы [СИ]

Настя поставила кровать на ножки, положила небрежно матрас и постельное бельё, а затем стала искать стамеску с киянкой, но не нашла и решила вышибать так. Приставила ноготь большого пальца своей ступни к детской пухлой пятки, приподняла свою пятку, и держа пальцы на полу, стукнула с силой пяткой по полу.

— Никак, — провизжала детским голосом Волга.

— Сейчас, сейчас, — произнесла Настя, подняла пятку и снова принялась стучать.

Ноготь продолжает оставаться в полу.

— Волга, а ты попробуй его вытянуть.

— Нет. Никак не выходит.

Настя опять приподняла пятку и принялась долго-предолго стучать. Лежит бабушка, связанная на диване и, и выпучив глаза заорала, Зашевелила ступнями и пальцами на руках. Настя же, не обращая внимания на выкрутасы бабушки, приподняла снова пятку и бахнула в пол. Другая бы уж поняла, что бесполезно, но Настя очень упрямая девочка. Волга стоит спокойно и поглядывает то и дело на свои пухлые ступни с огромными ногтями. Настя сказала ей:

— Когда ноготь вышибу из пола, то больше пока не вцепляйся. Мама так велела.

Волга покивала. Настя продолжила долбить пяткой. Материться из ванной Таня, кричит мама:

— Меня яишет, меня переяишевает. Переяишевает пиздец сильно.

— Да блядь сука, — раздался на весь дом крик Тани, — да что ты не получаешься? Да что за ёбаный в рот?

Настя остановилась, приставила отращённые ноготь левой ступни и продолжила. Затем поглядела на ступню Волги и заметила, что вроде как ноготь большого пальца немного вышел из пола и продолжила стучать ещё сильнее, сказав при этом:

— Мне кажется, что ногти больших пальцев у тебя заклинивает часто потому, что они очень громадные.

Бабушка прокричала:

— Зря вы меня скрутили. Сейчас если верёвки лопнут, то меня так пойдёт крутить, что всё в доме разломаю. Ёбаный в рот, — и закричала долго и жутко.

Настя испугалась, но продолжает пытаться вышибить вклинивший ноготь, бацая пяткой ежесекундно. Бабушка заорала:

— Всё, пиздец, сейчас порву все верёвки. Ааааааа, держите меня на хуй, суки ёбаные. Сейчас весь дом расхуячу. Аааааа. Держите меня.

Настя ускорила стучание пяткой и провизжала:

— Бабушка, прошу не надо, не надо.

— А не хуя меня было связывать. Дали бы мне свободу в прокруте, а теперь я не знаю, что ожидать от самой себя, — она уставилась в потолок и заорала истошно со всей дури, — мамочки, мамочки, сейчас будет пиздец, это всё. Это всё. Это пиздец. Убегайте все на хуй, я тут всё расхуярю.

Задолбила Настя неистово пяткой:

— Ну, блядь, ну давай же сука выбивайся, — и смотрит на бабушку, всё более расходящуюся в крике:

— Убегайте все на хуй, сейчас будет пиздец, сейчас будет пиздец. Ааааа. Блядь, убегайте.

Задолбила Настя неистово пяткой и завизжала со всей силы. Волга заплакала и начала крыть детским матом вклинивший ноготь. Окутали матные детские слова детские пухлые пирожковые стопочки.

Бабушка заорала:

— Ну всё, сейчас порву все верёвки, это будет пиздец. Это будет пиздец. Убегайте в подпал, в подпал.

Настя завизжала и ещё ускорила стук пяткой:

— Ну, блядь да выбивайся же ты ёбаный в рот. Что ты не выбиваешься, скотина ты ебучая? — заревела Настя, исказив от злобы лицо.

Волга завизжала во всю силу. Детский писк полетел на весь дом. Волга зашпарила матом на свои ступни. Настя лупит пяткой что есть мочи. Бабаханья раздаются ежесекундно и длятся без перерыва.

— Убегайте, сейчас пойдёт, убегайте, сейчас пойдёт, — загорлопанила бабушка, делая страшные выпученные глаза.

Волга дристанула на ляжки Насти жидким поносом. Запахло отвратительно и вонюче. Настя глядит на бабушку и лупить пяткой по тёплому светлому поносу, разбрызгивая капли на стены и орёт. Работает левая ляжка в поносе. Ноготь большого пальца ноги в поносе. Детские ляжки и пухлые ягодицы то же в поносе и пол в поносе. Волга плачет:

— Я боюсь, я боюсь.

Настя же, продолжая колотить пяткой, проорала:

— Бабушка, не надо, бабушка не надо. Ты что дура что ли ну я прошу тебя, бабушка, родная, пожалуйста, ну не надо. Я всё для тебя сделаю. Всё сделаю милая моя бабушка.

— Прости меня, Настенька, прости, я ничего не могу поделать. Сейчас меня начнёт крутить с утроенной силой и уже никто меня не удержит, — и оглушительной заорала.

— Нет, нет, нет, я прошу тебя, — захныкала Настя, долбя пяткой со всей мочи.

Выскочил внезапно ноготь Волги из пола, как пробка шампанского.

Бабушка порвала верёвки, вскочила с кровати, подбежала с ором к книжному шкафу и с криком нагнула его. Посыпались книги, под визг Насти и Волги. Бабушка опрокинула книжный шкаф. Он бабахнулся со всей силы, издав страшный оглушительный грохот. Настя схватила Волгу за руку и закричала:

— Бежим, бежим, бабушка взбесилась. Она сама не своя.

Они побежали из общей комнаты, оставляя поносные следы.

Раскрылась дверь ванной. Оскаленная мама пошла вперёд, а следом Таня, крутящая ей на ходу соски и шлёпающая по половому лобку:

— Я чего — то начудила, я чего — то с тобой начудила, милая мама, прости меня, я неправильно тебя регулировала. Мама постой. Мама постой.

Мама орёт, а из влагалища хлещет желтая склизкая жижа.

— Кия, — раздался из общей комнаты крик бабушки. Послышался треск ломающегося дерева. Настя забежала с Волгой в свою комнату.

Таня стала затаскивать обратно орущую маму в туалет.

И продолжаются прокруты, визги, писки, беготня, ножные бесконечные происшествия и безумные танцы, а также страшные невообразимые ножные чудачества, что уже не вместит в себя, увы, это произведение. Но ничего не окончено, откройте окно, вдохните свежего космического воздуха, идущего из других планет, поглядите на звёздное ночное небо и прислушайтесь, только очень хорошо прислушайтесь, а вдруг вы услышите крики ножных чудачеств через внезапно открывшийся портал между двумя вселенными.