Алексей Савельев - Вцепления и срывы [СИ]

— Тихо, тихо моя доченька, моя Людмилочка. Всё хорошо. Всё хорошо.

Раздались ещё щелчки. Людмила завизжала и затопала ногами в пол. Таня подняла её и посадила на свои голые ляжки. Людмила задрыгала ногами и завизжала. Таня обхватила её за живот и прижала к себе:

— Моя милая доченька, моя хорошая. Сейчас всё пройдёт. Сейчас тебя отпустит моя милая. Всё будет хорошо. Потерпи, потерпи. Сейчас всё наладиться.

Людмила визжит и сучит пухлыми ногами с упитанными жирными ляжечками похожими на два больших пышных пирога. Ступни также похожи на пирожки с крупными ногтями. Визг из комнаты Тани разноситься по всему дому. Мама сказала своей дочке Волге:

— Вон, слышишь, как Людмилу сорвало. Если не хочешь также, слушайся меня, поняла?

Волга покивала.

— Вцепляйся и следи внимательно, чтобы все ногти встали ровно.

Волга согнула пальцы ног и стала делать прилежно то, что говорит мама.

Визжит Людмила и дрыгает ногами. Таня ласковые слова произносит:

— Милая моя хорошая доченька, сейчас всё пройдёт. Потерпи, потерпи. Сейчас всё будет в порядке.

Людмила перешла на тонкий писк. Таня опустила её на пол и сказала:

— Побегай, побегай моя милая, быстрей отпустит.

Людмила завизжала и побежала с визгом по комнате. Таня вышибла свои ногти ступней и стала наблюдать за дочкой. Она бегает и визжит. Топают босые пухлые ступни. Таня то же визгнула, замолотила пятками и принялась кричать. Она глядит на дочку с умилением, наблюдая за тем, как она бегает и визжит. Людмила открывает постоянно ротик, оглашая комнату визгом и писком, топает босыми пухлыми пирожками пахнущими сыром. Таня уже много раз нюхала её ступни и знает, как пахнет каждый её пальчик. Людмила остановилась, стала вилять попой, то повизгивая, то покрикивая.

Таня захлопала, начав визжать. Дочка забацала в пол босыми ступнями, завизжав и закричав на всю комнату.

— Ой, как крутит милую, ой, как крутит хорошую, — заулыбалась мама, и продолжая хлопать в ладоши.

Людмила побежала опять с визгом по комнате. Таня воскликнула:

— Снова босонятку понесло. Ой, как носят, ой, как носят её стопочки.

Людмила остановилась и пристукнула пару раз в пол босой ступней.

— Эх ты как, вот так вот так, моя милая девочка.

Людмила остановилась и подошла к маме.

— Ну что, перестало тебя крутить?

— Да.

— Давай снова вцепляться.

— А давай песенку с тобой споём, которую мы с воспитательницей пели в группе и будем колосками обмениваться, — предложила Людмила.

— А ты хочешь?

— Да.

— Тогда давай.

Мама сняла с Людмилы платье и трусы, разделась сама легла поперёк комнаты возле кровати Людмилы и подложила под голову подушку, а сверху на половой лобок села Людмила детскими половыми губами. Таня вцепилась ногтями ступней в стену, Людмила согнула пухлые пальчики на ступнях и вцепилась в пол, на котором уже лунок от ногтей стало больше.

Мама запела первая:

— Колосок идёт, нагревается. Солнышко с небес улыбается. Милый бедный колосок ты идёшь через столько ног.

Тут запела Людмила вместе с мамой.

— Колосок по босыни идёт. Что с тобой он нам принесёт?

Мама изменила выражение лица и пропела:

— Может радость, а может беду. На тебя, на милого гляжу.

Выделился на последнем слоге детский голос.

— Милые бедный колосок ровно заходи на ноготок, — поёт мама, — покрутись на ноготке и снова ты иди во влагалище ко мне. И снова ты иди во влагалище ко мне. Бедный милый колосок ты идёшь ко мне в носок. Ты идёшь на пятку, хочешь босонятку.

— Давай ещё раз споём, — попросила Людмила.

— Давай, — улыбнулась Таня и погладила дочку по голове, — поглядела на детский половой лобок дочки и спросила:

— Зацепила мой колосок своим колоском?

— Да.

Тогда давай.

Они запели снова тонкими голосами ту же самую песню, сделав жалостливые лица. Обе поют и морщат лбы. Колоски бегут по их ногам и ступням, переплетаясь между собой на босынях Тани и Людмилы, крутятся на ногтях и бегут снова в рычащие влагалища. Мама взяла руки дочки и стала ими шевелить в такт пению. Людмила принялась петь и улыбаться. Всё идёт хорошо. Колоски послушные и отличные. Они крутятся на ногтях, бегут по босыням, сплетаясь в сложные причудливые узоры, источая на всю комнату запах влагалищ. Людмила закричала маме, сделав испуганные глаза:

— Мамочка, у меня на левой босыни колоски запутались.

Таня прекратила петь, приподняла голову, оторвав её от подушки, лежащей на деревянном полу и уставилась на левую ступню Людмилы.

— Блядь, вечно эти колоски спутываются, да что такое? — Она положила свою руку на пухлую детскую босынь и стала водить пальцами по ней:

— Распутывайтесь, распутывайтесь, давайте же бедные тонкие колосочки, распутывайтесь, идите правильно.

— Мама, они ещё больше спутываются.

— Блядь ёбаная, — рявкнула мама, — ну сейчас пойдёт всё, на хуй сука блядь.

Они заорали в два голоса долго предолго, затянув первый гласный звук. Смешались вместе женский и детский голос, превратившись в какофонию.

Рявкнула мама за стеной:

— Блядь, снова чего — то у них пошло не так. Ну каждый вечер чего то у них начинается. Ни одного вечера нормально не проходит у них в комнате.

Мама знает, что Таня просила не вмешиваться в обучение её дочки. Она неоднократно видела и слышала её ошибки в обучении, но держала своё слово и потому, как только снова услышала за стеной крики старшей дочери и своей внучки, то осталась в комнате, продолжая обучать вцеплениям Волгу. Взглянула Таня на свои ступни и закричала:

— Спутались, спутались, переколосило.

Указала Людмила на левую босынь:

— Мама, они ещё больше спутались.

— Вот же блядь, — рявкнула Таня и принялась сильнее натирать босынь. Стали выскакивать из пола один за другим в хаотичном порядке ногти, сопровождаясь вычурными двойными визгами Тани и дочки. После чего детскую ступню затянуло во влагалище Тани. Обе завизжали, расширив глаза. Таня вытянула детскую ступню Людмилы из своего влагалища, а она снова туда заскочила, заставив завизжать Таню и Людмилу ещё громче.

— Чего делается, — произнесла за стеной мама, посмотрела на Волгу и произнесла:

— Умничка, Волжаночка, а теперь осторожно выбей свои ноготочки и перецепись.

Волга застучала пятками, ногти стали выскакивать, а пальцы распрямляться.

— Так, умница, Волга, а теперь вцепись сырно — босырно.

Волга соединила пятки, развела носки и снова вцепилась ногтями в пол.

Таня в это время уставилась на ступни Людмилы и прокричала:

— Блядь, колоски снова затягивают. Мамочки.

Таня обхватила детскую пирожковую ступню Людмилы и принялась работать на плюсне пальцами:

— Распутывайтесь, распутывайтесь.