А Крамер - Трое раввинов в лодке

— Второй? Я и не знал, что вы женились, — говорит владелец. И про себя добавляет: — Везет же людям!

— Если бы я был Рокфеллером, — говорит меламед (учитель иврита), — то жил бы побогаче Рокфеллера.

— Каким образом? — интересуется его друг.

— А я прирабатывал бы уроками.

Двое приятелей философствуют, уже крепко заправившись вином. Первый говорит:

— Как подумаешь, сколько горестей приносит нам, евреям, жизнь, то смерть совсем не кажется несчастьем. Иногда думаешь, что лучше вообще было бы не родиться!

— Как глубоко ты прав, — вздыхает другой. — Только сколько их, таких счастливчиков? Одного на десять тысяч не наберется.

Маленький газетчик, продающий газеты возле банка, не успел продать последнюю газету, как к нему подскакивает товарищ.

— Привет, Хайми! Как насчет пяти долларов до вторника?

— Извини, не могу.

— Что значит «не могу»?

— Да у меня договор с банком. Он обязался не продавать газеты, а я не давать ссуды.

Гольдштейн приходит к портному, вне себя от злости: три месяца тот не может закончить простые габардиновые брюки!

— Сколько можно тянуть! Бог мир сотворил всего за шесть дней!

Портной вздохнул.

— Ну и посмотрите вы на этот мир.

Миссис Нудельман и миссис Киршхаймер сидят у бассейна и наблюдают за купающимися. На вышку поднимается молодой человек.

— Ай-ай-ай! — восклицает миссис Киршхаймер. — Вы посмотрите на него! Нос длинный, да ещё крючком! Глаза маленькие, губастый, живот, как у старика.

Миссис Нудельман нахохлилась и ледяным голосом произносит:

— К вашему сведению, это мой сын!

— Ну?! Вот я и хочу сказать: как же ему всё это идет!

По настоянию дочери, озабоченной здоровьем матери, миссис Эпштейн в свои семьдесят пять лет впервые пошла к гинекологу. Тот просмотрел её историю болезни и говорит:

— Хорошо, раздевайтесь.

Миссис Эпштейн покраснела и с удивлением посмотрела на врача.

— Совсем? — спросила она.

— Да.

Миссис Эпштейн погрозила врачу пальцем.

— Скажите, доктор, а ваша мама знает, чем вы зарабатываете на жизнь?

Низенький и полный торговец, потный и запыхавшийся, с тяжелым чемоданом в руке, подбегает к выходу на посадку в самолет, но дверь захлопывается буквально у него перед носом.

Расстроенный, он кричит:

— Постойте! Задержите его! Возьмите меня!

Пожилой человек, читающий газету на идише, поднимает голову на шум.

— Черт возьми, я опоздал на полминуты! Всего на какие-то тридцать секунд! — продолжает шуметь торговец.

Человек с газетой ворчит:

— Тридцать секунд, а шум подняли, словно на час опоздали.

Маркс захотел вступить в очень респектабельный пляжный клуб в Ньюпорте. Его друг советует ему отказаться от этого намерения: мол, клуб печально известен своим антисемитизмом.

— Ну и что? А у меня жена шиксе. Так что, может, они позволят заходить в бассейн моему сыну — по пояс.

Корнблюм, любитель альпинизма, счел, что у него достаточно навыка, чтобы подняться на гору Хорив (священная гора — и группа гор — на Синайском полуострове — примеч. перев.). Во время подъема из-под ноги у него вываливается камень, и Корнблюм начинает катиться вниз. Через несколько метров ему удается схватиться за сук дерева. Висит он на суку и зовет на помощь. И вдруг с небес раздается трубный глас:

— Сын мой, веришь ли ты в меня?

— Да, Господи, верю! И всегда верил!

— Веришь ли безгранично?

— Да, Боже, да!

— Тогда отпусти сук.

— Отпустить?

— Да, я, твой Господь Бог, велю тебе отпустить сук.

Наступает молчание, затем обливающийся потом Корнблюм спрашивает:

— Пардон, конечно, но нет ли у вас там наверху ещё кого-нибудь?

Шестилетний Сэмми вышел из школьного автобуса после первого дня учебы. К нему навстречу бросается мать.

— Ну, дорогой, скажи, что ты выучил в школе?

— Я научился писать, мама!

— За один день? Какой же ты у меня гениальный! И что же ты написал?

— Не знаю. Я ещё не умею читать.

Женщина врывается в прачечную Готтлиба и поднимает крик:

— И это называется первоклассная прачечная! Самая лучшая! Ха! Вы только посмотрите, что вы сделали!

Сам Готлиб внимательно разглядывает материал в руке женщины.

— Мадам, чистейшее кружево, никакой грязи.

— Кружево! Я принесла вам сплошную ткань!

Миссис Плотник встречает в детской консультации свою подругу и спрашивает:

— Так это правда, что у тебя тройня?

— Да-а. Причем доктор сказал, что такое бывает один на три миллиона раз.

Миссис Плотник схватилась за голову.

— Боже мой, Ханна, когда же ты успевала приглядывать за домом?!

Когда у пациентов доктора Фридмана не было денег на операцию, он ретушировал для них их рентгеновские снимки.

Жокей все подхлестывает и подхлестывает лошадь. Вдруг лошадь оборачивается к нему и говорит:

— Что ты всё хлещешь да хлещешь меня? За нами уже давно никто не гонится.

Сол сладко спал, когда жена разбудила его.

— Ой, Сол, я замерзла. Поди закрой окно, на улице холодно.

Сол с ворчанием вылез из-под одеяла, закрыл окно и вернулся в постель.

— Ну, закрыл. Что, от этого там потеплело?

Молодая пухленькая женщина присматривает себе норку и спрашивает у продавца мехов, не вредит ли меху дождь. Продавец усмехается:

— О чем вы волнуетесь? Вы когда-нибудь видели норку с зонтиком?

Молодой бухгалтер молится в синагоге:

— О владыка вселенной, да будет благословенно имя твое, пошли мне двадцать пять тысяч долларов, а я обещаю, что две с половиной тысячи из них отдам бедным. А если, о Господи, ты не веришь мне или видишь обман в моем сердце, то вычти две с половиной тысячи, а мне выплати разницу.

После пяти примерок и шести перешивок дорогой костюм по-прежнему сидел на Файнберге мешок мешком.

— Втяните живот, — говорит ему портной, — теперь согните левую руку в локте, поднимите повыше правое плечо, теперь немного втяните руки в рукава. Ну, теперь вы словно родились в нем!

Рассерженный Файнберг выскакивает на улицу и идет, стараясь выполнять инструкции портного.

Вдруг его по плечу хлопает незнакомец и спрашивает:

— Простите, вы не дадите мне телефон вашего портного?

— Да какой это портной?! Зачем он вам такой?!

— Не скажите! Надо быть большим мастером, чтобы сшить на такого урода.

Два марсианина столкнулись друг с другом на Пятой авеню, и один спрашивает:

— Как ваше имя?

— Пять-два-шесть-семь-девять-три.