Джованнино Гуарески - Малый мир. Дон Камилло

— Тут Пеппоне проходил, он со Мной поздоровался.

— Осторожнее, Господи. Был уже один такой, он Тебя поцеловал, а сам продал за тридцать серебреников. Так и этот, поздоровался с Тобой, а за три минуты до того говорил мне, что в день народного восстания найдет орудия калибра 75 и пальнет по дому Господню.

— А ты ему что?

— Что и я найду гранатомет калибра 81, чтобы пальнуть по «Народному дому».

— Понимаю. Но беда в том, дон Камилло, что у тебя гранатомет 81-го калибра и в самом деле есть.

Дон Камилло развел руками.

— Господи, у всякого человека есть безделушки, которые жалко выбросить. Это своего рода сувениры. Мы ведь все довольно сентиментальны. И потом, разве не лучше, что все это хранится у меня, а не у кого-нибудь еще?

— Дон Камилло всегда прав, — улыбаясь сказал Иисус, — до тех пор пока не наделает глупостей.

— Ну, тут мне нечего опасаться, у меня же лучший в мире советчик, — парировал дон Камилло.

И Христу уже нечего было ответить.

Каждый год в городке на престольный праздник ходили крестным ходом с Распятием из главного алтаря. Процессия с возвышающимся над ней Распятием шла на дамбу, откуда совершалось освящение вод. Молились, чтобы По вела себя как приличная река и не бузила.

Казалось бы, и в этом году все должно было идти по заренее установленному порядку. Дон Камилло обдумывал какие-то детали чинопоследования праздничной службы. И тут появился Нахал.

— Председатель ячейки, — провозгласил он, — послал меня предупредить, что ячейка намерена участвовать в крестном ходе в полном составе со знаменами.

— Спасибо председателю Пеппоне, — отвечал дон Камилло. — Я буду счастлив, если все члены ячейки по-участвуют в крестном ходе. Однако я попросил бы их быть любезными и оставить дома флаги. В церковных процессиях нет места политическим знаменам. Такие у нас установки.

Нахал ушел, но вскоре появился Пеппоне. Он был весь красный, а глаза его вылезали из орбит. Он вломился в приходской дом без стука и с порога закричал:

— Мы тоже христиане! Не хуже других! Чем мы хуже-то?

— Тем, что входя в дом к людям, не снимаете шляпу, — не потерял спокойствия дон Камилло.

Пеппоне резким движением сорвал с головы шляпу.

— Теперь ты такой же, как все остальные христиане, — сказал дон Камилло.

— Так почему же мы не можем идти в крестном ходе под своим знаменем? — продолжал кричать Пеппоне. — Чем оно вам не угодило? Это что, по-вашему, знамя бандитов, убийц?

— Никак нет, товарищ Пеппоне, — ответил дон Камилло, закуривая тосканскую, — это знамя политической партии, а значит, оно не может участвовать в крестном ходе. Это мероприятие религиозное, а не политическое.

— Тогда и знамена «Католического действия» [22] «Католическое действие» — ассоциация мирян-католиков, основанная в 1867 г., крупнейшее и самое старое в Италии католическое общественное объединение. нельзя нести!

— А это еще почему? «Католическое действие» — не политическая партия, тем более что председателем там — я. Я тебе больше скажу: и тебе, и твоим товарищам по партии следовало бы в это общество вступить.

Пеппоне ухмыльнулся.

— Это вам для спасения вашей черной души следовало бы вступить в нашу партию!

Дон Камилло развел руками.

— Давай так: каждый остается при своем, и дружим, как раньше, — предложил он миролюбиво.

— Мы с вами никогда не дружили, — заявил Пеппоне.

— А когда мы были вместе в горах?

— Это был стратегический союз. Для победы правого дела можно вступить в союз и с попом.

— Ну, ладно, — дон Камилло был невозмутим, — но если вы и впрямь хотите идти крестным ходом, знамена оставьте дома.

У Пеппоне на щеках заходили желваки.

— Если вы себя возомнили дуче, то сильно ошибаетесь, отче, — крикнул он. — Или мы идем под нашим знаменем, или никакого вам крестного хода!

На дона Камилло его крик не произвел большого впечатления.

— Это у него пройдет, — подумал он. И правда, в оставшиеся до праздничного воскресенья три дня вопрос больше не поднимался и ничего на эту тему не было слышно. Но в само воскресенье за час до мессы в приходской дом потянулся испуганный народ. Утром ребята из отряда Пеппоне обошли все дома в городке и предупредили, что если кто соберется на крестный ход, то, значит, ему не дорого собственное здоровье.

— Мне этого не объявили, — сказал дон Камилло, — а, значит, мне нет до этого дела нет.

Крестный ход должен был начаться сразу после мессы.

Дон Камилло облачался в ризнице, когда пришла очередная группа прихожан.

— Что будем делать? — спросили они дона Камилло.

— Как что? Крестный ход, — ответил он невозмутимо.

— Они же могут закидать процессию бомбами, — возразили прихожане, — вы не можете подвергать верующих такому риску. Нужно отложить крестный ход, сообщить в правоохранительные органы в большой город и потом уже, когда прибудет подкрепление, достаточное для обеспечения безопасности и общественного порядка, устраивать процессию.

— Правильно, — заметил дон Камилло, — а заодно объяснить мученикам за веру, что они очень зря себя так вели и проповедовали христианство, когда это было запрещено законом, — надо было подождать карабинеров.

Тут дон Камилло показал делегации, с какой стороны находится дверь, и они, недовольные, разошлись.

Вскоре появилась группка стариков и старух.

— Дон Камилло, — сказали они, — мы пойдем на крестный ход.

— Вы-то как раз пойдете домой, и немедленно, — возразил дон Камилло. — Господь зачтет вам ваши благие намерения, но это как раз тот случай, когда старикам, женщинам и детям лучше посидеть дома.

На площади осталась лишь жалкая кучка испуганных людей. Но когда послышались выстрелы (а это всего лишь прочищал горло своему автомату Нахал, стреляя в воздух в демонстративных целях), и уцелевшая группка благорастворилась. Так что выглянувший из дверей церкви дон Камилло увидел перед собой пустой церковный двор, безлюдный и плоский, как бильярдный стол.

— Ну что, идем, дон Камилло? — спросил из-за спины голос Христа. — Сегодня так солнечно, река должна быть прекрасна. Я был бы рад ее увидеть.

— Идем, — ответил дон Камилло. — Но в этот раз в процессии буду один лишь я. Если Тебе этого хватит…

— О, когда есть дон Камилло, то этого хватает с лихвой.

Дон Камилло поспешно накинул на плечи кожаный ремень с подставкой для основания креста. Он вытащил огромное Распятие из алтаря, укрепил его в подставке и вздохнул:

— Все же могли бы сделать этот крест немного по-легче.

— Мне ли ты это говоришь, дон Камилло, — Христос усмехнулся. — Я нес его почти до самого верха, хотя плечи Мои не такие мощные, как твои.