Array Array - Морская Авиация - есть!

запретило такое "домашнее" обучение, и пришлось мне во главе группы выпускников

штурманского училища ехать на месяц в Николаев, изображать переучивание. Это

отдельная тема, как-нибудь расскажу.

Приехал я из Николаева, начали меня на новом самолете катать. Свозили в зону,

показали, как смотрятся мои ботинки на взлете. Для тех, кто не летал на этом

самолете, скажу, что с малой заправкой самолет очень резво набирает высоту, с

хорошим углом, поэтому в кабине ботинки оказываются выше головы. В первый раз

очень впечатляет, потом привыкаешь. Покатали меня и на "сверхзвук", ничего

особенного, только счетчик дальности РСБН крутится как сумасшедший. Возили меня

сразу с обоих рабочих мест, по достаточно оригинальной программе, чтобы не

затягивать переучивание. Вот и освоил я полеты со всех мест на маршрут, на

бомбометание, на пуски КР. Пришло время становиться боеготовым, то есть слетать

в составе группы на радиус, с бомбометанием и пуском ракет, то есть еще и надо

было формировать ракетный залп.

Вот тут и вмешался в мое обучение ст. штурман дивизии по имени "Валентиныч". Он

решил не тратить на меня ресурс ЛА и керосин, то есть не летать контрольные,

тренировочные и зачетные полеты на радиус. Заодно отмел и такие глупости, как

полеты на инструкторскую подготовку. Волевым решением "Валентиныч" совместил все

вышеперечисленные полеты в один, причем контролирующим решил слетать сам. "Валентиныч"

не был бы "Валентинычем", если бы полетел со мной в простой полет. Нет, не таков

он был. Чтобы я в полете не расслаблялся, он придумал небольшую войну, в которой

главным действующим лицом должен был стать я.

В Приморье, под Владивостоком, в куче всякого рыболовного флота затаился ОБК,

отрабатывал свои задачи. Вот и решили нанести по нему ракетный удар составом

эскадрильи. Все спланировали по-взрослому. Перед эскадрильей запустили РУГ, куда

меня и посадили. Наша задача - полет по маршруту, обнаружение ОБК, выявление

главной цели, нанесение ракетного удара составом РУГ, выдача целеуказаний УГ, на

обратном пути мы должны залететь на полигон и выполнить бомбометание группой.

Полет обещал быть интересным.

Вот залезли мы с "Валентинычем" в самолет, запустились, взлетели. За нами

взлетел ведомый. Потом УГ пошла на взлет. Чтобы я не сильно волновался, "Валентиныч"

сразу расслабился, то есть закурил. Закурил и я. От волненья, так сказать, от

осознанья... После перекура волнение прошло, я вспомнил, чему меня учили, дело

пошло. Все мы обнаружили, все поразили, УГ тоже не промахнулась, бомбы легли

близко к цели.

После полета "Валентиныч" записал мне в книжку все допуски, которые нашел в КБП,

включая инструкторские. И стал я учиться самостоятельно. Если мне надо было

освоить новые виды, я записывался контролирующим к опытному штурману,

внимательно изучал, что он делал в полете, потом повторял все это в

самостоятельном полете. Вот так я и освоил новый тип ЛА.

Очень грамотный инструктор.

Штурман полка. Переучиваюсь на Ту-22м2. Возникли проблемы с бомбометанием.

Не могу правильно выделить цель на малых дальностях, не вижу цель в момент

сброса. Инструктором со мной летает старший штурман полка, окончил морское

училище, пытается доказать, что авиационные штурмана все тупые, весь полет

гундит без остановки. Я сбросил уже 8 бомб, допуск получил, но удовлетворения

нет. Попросил старого штурмана дивизии слетать со мной. У старого сомнений не

возникло, запланировались.

Штурман дивизии сел в самолёт, рассказал, как они вчера посидели с товарищами, и

уснул ещё на рулении. Взлёт, противоистребительный маневр на боевом курсе при

выполнении тактического пуска КР, мягкие постукивания по ЗШ разбудить его не

смогли.

Уяснив, что помощи я не дождусь, выполнил 6 самостоятельных заходов на

бомбометание, все цели успешно выделил, всё, что мог, поразил, выполнили

нормальный полёт по маршруту. Инструктор проснулся только при ударе самолёта об

ландшафт.

Доклад инструктора старшему штурману дивизии о результатах полёта:

Да я и раньше говорил, что он всё умеет, ему только мешать не надо!

Вот я и говорю, что мастерство не пропьёшь!

Крепкий товарищ.

Был я молодым и красивым штурманом ракетоносного полка. Все должности освоил "самоучкой",

то есть без учебы в прославленном 33 ЦБП и ПЛС (Николаев). И вот стал я

засматриваться на должность ст. штурмана полка, ну, время подошло. Командование

не сопротивлялось, но нашло у меня изъян - я нигде не учился. А тут и разнарядку

спустили на учебу, вот я и созрел, пришлось ехать учиться на ст. штурмана полка.

Приказали - поехал.

Ребята на ЦОК попались нормальные (хотя и увели у меня 500 советских рублей),

познакомились, стали жить и иногда учиться. Учеба была очень напряженной,

достаточно сказать, что за 100 дней учебы пришлось 87 раз сходить в ресторан. Но

здоровье и финансовые возможности позволяли, все благополучно закончили

Центральные Офицерские Курсы.

В группе НШ учился один летчик из Североморска, с Ил-38. Жил он вместе с

товарищем с такой "занозистой" фамилией. Северяне-вертолетчики понимают.

В процессе знакомства я поинтересовался основными вехами боевого пути летчика,

почему он в достаточно молодом возрасте ходит "майором" и уже учиться на НШ АП.

Летчик честно рассказал, что дальше "правака" он в летной карьере не продвинулся,

но очень удачно женился, что и привело его на должность НШ АЭ, и на учебу для

освоения следующей должности.

К чести этого летчика надо отметить, что "образованность" свою он и не пытался

демонстрировать, отличался только тягой к самогону и женскому полу, то есть и не

отличался даже, а просто вел нормальный образ жизни. Чего-чего, а самогона и

красивых женщин в Николаеве всегда хватало, поэтому учеба у летчика пошла

нормально. Возвращался он всегда утром, с плоской флягой с самогоном в портфеле,

был весел и общителен. А тут вернулся грустный, выпил самогона, и сказал, что

сегодня он "в школу" не пойдет, потому, как получил утром тяжелую травму. На

вопрос про травму пояснил, что травма носит психологический характер, и помочь в

этом деле может только самогон, который у него как раз и имеется, причем именно

в том количестве, которое может помочь зарубцеваться ране на сердце, то есть

грамм 900 у него есть. Оставив все расспросы на более позднее время, мы ушли "в

школу".

После учебы мы вернулись в гостиницу и приступили к расспросам. Товарищ уже

достаточно поправил здоровье, чтобы честно рассказать, что случилось. А дело