Леонид Марягин - Изнанка экрана

Сухобоков согласно кивнул.

— Ее будет играть актриса О. — И Луков назвал фамилию актрисы, недавно вернувшейся из заключения и давно — бывшей его любовницей.

— Но она стара для этой роли, я хотел помоложе, — робко возразил режиссер.

— Ты тоже стар для роли режиссера, — обрезал Луков, — я возьму помоложе, — худрук показал на меня.

Актриса снималась в фильме «Ночной патруль».

Молодой и поэтому самоуверенный режиссер рассказывал своим коллегам, что он начал новый для нашей страны жанр — фильм ужасов.

После просмотра коллега в возрасте вынужден был отрезвить молодого режиссера:

— Ты снял совсем не фильм ужасов, ты снял просто ужасный фильм.

Режиссера Бориса Барнета пригласили вести во ВГИКе режиссерский курс. Барнет провел со студентами три занятия и перестал являться в институт. В ректорате забеспокоились и разыскали Бориса Васильевича.

— В чем дело?

— Ни в чем, — развел руками Барнет, — я уже рассказал все, что знал.

Знаменитый бас М. Рейзен выразительно и проникновенно пел песню о Сталине: «На просторах Родины чудесной, закаляясь в битвах и труде, мы сложили радостную песню о великом друге и вожде. Сталин — наша слава боевая...» и так далее — звучало ежедневно по радио.

Но в Большом театре, где служил бас, его в репертуаре не занимали. Лишь изредка он пел Сусанина в одноименном спектакле.

Начальник Главискусства Храпченко решил уволить Рейзена из штата Большого театра и перевести на разовые вызовы. Сказано — сделано. Бас обиделся и написал жалобу Сталину. Поскольку ее написал Рейзен — жалоба дошла.

Сталин вызвал к себе Храпченко. Тот дрожа вошел в кабинет вождя и увидел в кресле у стены Рейзена.

— Кто это? — спросил Сталин показывая на певца.

— Это Рейзен, — почтительно ответил Храпченко.

— Неправильно, — оценил ответ вождь и снова задал вопрос: — Кто это?

— Это Марк Осипович Рейзен.

— Неправильно. Кто это? — снова задал вопрос Сталин.

— Народный артист СССР Марк Осипович Рейзен.

— Неправильно. Кто это?

— Лауреат Сталинских премий, народный артист СССР Марк Осипович Рейзен.

— Неправильно. Кто это?

— Солист Большого театра, лауреат Сталинских премий, народный артист СССР Марк Осипович Рейзен.

— Теперь правильно, — удовлетворился ответом Сталин. — А ты, говно, иди!

Постаревшая красавица из Дома ветеранов кино, побывавшая замужем за несколькими кинорежиссерами, на мой вопрос, что было модным в конце тридцатых годов, без тени раздумий заявила:

— В конце тридцатых было модно жениться на мне!

На курорте драматург Александр Штейн ежеутренне являлся к столу в свежей накрахмаленной рубашке и новом шейном платке. Молодой режиссер набрался смелости и спросил мэтра:

— Вам не надоедает каждый день так следить за собой?

— Учтите, молодой человек, — ответил пожилой сценарист, — вам это еще пригодится: нет ничего противнее неопрятного старика!

Когда-то Иосиф Прут опубликовал свою пьесу «Катрин», а Театр оперетты поставил ее с Татьяной Шмыгой в главной роли. Знаток французской литературы режиссер Леонид Трауберг, встретив Прута, попенял ему:

— Оня, это же французская пьеса! Оня, ты же ее просто перевел, и довольно небрежно, надо сказать.

Прут не смутился.

— Леня, а кто это знает, кроме нас с тобой?

В театре БДТ у режиссера Товстоногова был администратор, очень любивший все подсматривать и подслушивать. Особенно его интересовало, кто и с кем живет. Однажды на общетеатральном застолье по поводу какой-то премьеры режиссер не выдержал наблюдающих взглядов администратора и во всеуслышание произнес, обращаясь к нему:

— Боря, а ты знаешь, почему земля круглая?

— Почему, Георгий Александрович?

— А чтобы по углам не трахались!

Певец Александр Розенбаум брит наголо и усат. Сценарист Александр Бородянский («Мы из джаза», «Американская дочь») лыс и тоже усат.

Однажды Бородянский поехал в путешествие на теплоходе и был удивлен вниманием, которое ему там начали оказывать: водили по ресторанам, поили, обхаживали...

Но больше всего тревожил сценариста какой-то невысказанный вопрос, который все время читался в глазах «кормильцев». Где-то на пятый день путешествия вопрос прозвучал: «Ты петь-то когда будешь?»

Мы снимали фильм «Вас ожидает гражданка Никанорова» в селе Самбек под Таганрогом. Борислав Брондуков играл ветеринара Дежкина. Он абсолютно серьезно расхаживал среди коров и заглядывал им под хвосты, а я, как режиссер, нахваливал его:

— Ты талантливый ветеринар, Боря!

Местные бабки, пришедшие поглазеть на съемки, соглашались со мной:

— Да, гарный ветеринар!

После завершения съемочного дня, когда я скомандовал: «Съемка окончена!» — к Брондукову подошла одна из местных зрительниц и предложила:

— Пойдем ко мне, милый! В обиде не будешь!

— Зачем? — слегка опешил Брондуков.

— Мою буренку осеменишь!

На юбилейном вечере режиссера Станислава Ростоцкого к режиссеру Эльдару Рязанову подошел почитатель и попросил автограф.

— На чем? — Рязанов вынул авторучку.

Ему протянули программку юбилея Ростоцкого.

— Но я же не Ростоцкий... — слабо воспротивился режиссер.

— Вы — Рязанов, — настаивал поклонник.

Эльдар Александрович расписался и заметил:

— На программке Чехова я бы этого сделать не осмелился!

С. Ростоцкого эта байка очень рассмешила: «Ты открыл существо Рязанова», — сказал он мне.

Выхожу после инфаркта погулять по обледенелому снежку возле дома, а навстречу идет приехавший из Питера Алексей Герман.

— Ты жив? — спрашивает он.

— Как видишь, — отвечаю.

Герман берет меня под руку, и мы вместе гуляем. Я поскальзываюсь, падаю и поднимаюсь с его помощью!

— А жалко, что ты сейчас не умер, — внезапно говорит он.

— Это почему?

— Я бы всем рассказывал, — объясняет мне Герман, — шел Марягин рядом со мной, упал и умер!

Знаменитый актер Борис Ливанов, обиженный на МХАТ за то, что его не назначили художественным руководителем, перестал театр посещать. Расхаживая в окрестностях МХАТа, он останавливал кого-нибудь из актеров и расспрашивал о театральных делах.

Очередной встречный актер сообщил Ливанову, что репетируется спектакль «Медная бабушка» и Пушкина в нем играет Ролан Быков, только что выпустивший свою картину «Айболит-66», где он сыграл Бармалея.