Амалия Март - Задорная Мандаринка

– Зачем ты сделал это? – спрашиваю твердо, пресекая любую жалость к себе, ненавижу это.

– Что именно? Почему подвёз тебя или почему ударил того упыря?

– Последнее, – стараюсь не смотреть на него.

– Потому что нельзя такое говорить девушке. Особенно красивой!

– Пф! – фыркаю я, – как будто сам лучше!!!

– Не понял… – недоумевает скот.

– Что за игры Вы устраиваете, Илья Геннадьевич? Зачем постоянно меня унижать? Это какие-то извращённые фантазии? Вам нравится, когда людям плохо?

– Так, я окончательно перестал что-либо понимать, – Илья разворачивается ко мне туловищем, насколько это возможно в тесном салоне его машины и картинно приподнимает бровь. Ох уж эта его бровь!

– Да все ты прекрасно понимаешь! – в гневе перехожу на "ты". – Зачем было устраивать этот цирк на обеде? Я, итак, знаю, что не фотомодель, и до Кононовой твоей любимой мне как до Сатурна! Но зачем притаскивать мне диетическую еду, насмехаясь, а? Вот скажи, мне, скажи, я жажду понять твои мотивы! – предательские гневные слезы все-таки выкатываются, грозя перерасти в новый приступ истерики.

– Боже, что за извращённый мозг в этой хорошенькой голове? Может, не стоило перекрашиваться? Хотя бы было оправдание твоим глупым выводам! – говорит насмешливо, отчего из меня вырывается громкое рыдание, и я прячу лицо в ладонях.

– Мандаринка, – касается моих ладоней, пытается отнять их от лица. – Послушай меня, Мандаринка! Я вообще ничего такого не имел в виду! Просто накормить тебя хотел, думал ты злая такая из-за того, что не ешь ничего. Мне твои коллеги сказали, ты на одних мандаринах сидишь. Я просто хотел угодить…

Я прислушиваюсь к его словам, но смысл до меня доходит не сразу. В смысле, угодить? Убираю ладони и внимательно смотрю на него опухшими глазами. Ну и видок у меня сейчас, наверно. Но, ничего, мне же не замуж за него выходить, пусть знает, как реальные девушки выглядят!

– Серьезно? – спрашиваю на грани слышимости.

– Ну да, ты напридумывала, конечно. У тебя фантазия – самое место в маркетинге работать! – усмехается он. А я вспоминаю, что мне повышение теперь не светит и снова начинаю всхлипывать.

– Господи, ну сейчас-то я что не так сказал?

– Мне… я… – продолжаю всхлипывать. – Я презу… провалила.

– Глупости! Ты была лучшей, тебе завтра придет письмо с приглашением на третий этап собеседований. Уж поверь, мы за тот день и на своих насмотрелись, и на кандидатов со стороны. Всем до твоих идей, как до Китая! – жарко убеждает меня Хромов.

– Но я слышала… Ты сказал: да это же просто…

– Крышесносно! Я сказал: крышесносно! Боже, женщина, у тебя все такие в семье, или ты одна мастер по додумыванию? – смеется надо мной, но беззлобно, по-доброму, и я начинаю улыбаться.

– Нет, это все планеты виноваты! Я такая одна, неповторимая.

– Это точно, – произносит тихо и замолкает. Смотрит на меня пронзительно, до самой души пробираясь.

А вокруг нас накаляется атмосфера. Градусы повышаются, воздух электризуется, нас притягивает друг к другу, словно магнит. И вот, всего минуту назад я рыдала, ненавидя мужчин, а сейчас сгораю в объятиях не лучшего из их представителей, но как же хорошо касаться его, как удивительно правильно. Наши губы встречаются, и дальше начинается магия.

Илья

Мягкая, теплая, сладкая. Настоящая мандаринка. Умопомрачительно ласковая, головокружительно нежная. Поймал ее, взял в плен своих рук, поцелуев, дыхания. Не отпущу. Пусть потоп, смерч, землетрясение – не выпущу ее, не остановлюсь.

Перетягиваю податливое тело к себе на колени, отодвигаю кресло назад, избавляюсь от дурацкого пуховика. Она такая сексуальная! Кажется, меня сейчас разорвет на части. Ее изгибы, по которым я путешествую ладонями, – идеальны. Ее губы – пухлые, сладкие – само совершенство. Прокладываю дорожку из поцелуев по ее щеке, с трепетом собирая солёную влагу недавних слез, достигаю чувствительного места за ушком и ловлю дикий кайф от ее стонов.

Втягиваю ванильный запах ее волос, и мое сердцебиение переходит в тахикардию. Ещё чуть-чуть и я схвачу инфаркт. Но мне так нравится, нравится, нравится… Разве так должно быть? Разве может быть такое притяжение?

Касание ее пальцев – разряды тока по венам. Ее тихие стоны – тугой узел в груди. Я схожу с ума. Мир вокруг двигается так быстро, кажется, сменяются времена года, климат, религия, а мы застыли в этом моменте: где познаем друг друга не спеша, шаг за шагом, глоток за глотком.

Ее задорные пальчики играют с пуговицами на моем пальто, расстегивают их, пробираются к торсу. Я улыбаюсь где-то в районе ее оголенного плеча, забираюсь одной из рук по бедру к кромке свитера, желая снять эту ненавистную тряпку. Но она отстраняется от меня, прерывая тесный контакт.

– Не надо, – шепчет она.

Я смотрю на нее как ополоумевший, словно сейчас свяжу ее и заставлю остаться со мной навсегда. С трудом восстанавливаю дыхание, все еще не выпуская ее с рук. Не уйдешь от меня, Мандаринка, не теперь.

– Эй, а почему ты голый? – и я понимаю, что ее взгляд обращен на пиджак, не скрывающий тело.

– Кашемир и чечевица несовместимы, – пожимаю плечами.

– Боже, прости, – выдыхает она и прижимается лбом к моему. – Я вспылила, надумала, и вообще, как ты понял, я ходячие неприятности, – она приподнимает руку с красующимся перевязкой средним пальцем.

Я касаюсь ее щеки легким поцелуем. Шепчу: "Ты – совершенство". Снова поглаживаю ее талию поверх свитера, тянусь под него, сгорая от желания ощутить ее кожу. Но Мандаринка опять отстраняется.

– Не надо, пожалуйста, – снова просит она.

Конечно, какой же я дебил. Не хочет, чтобы ее разложили в салоне машины, как какую-то…

– Поехали ко мне, – шепчу, загипнотизированный ее раскрасневшимися губами.

– Что? – произносит хрипло.

– Ты права, нужно сделать все правильно. У нас впервые… не может быть так. Не должно. Хочу тебя в своей постели, на черных простынях, так идеально подходящих твоим волосам. В ванной, где зеркальная стена отразит тебя тысячью мандаринками. У окна от пола до потолка, которое запомнит все твои изгибы. Ты идеально подходишь моей квартире. Вот увидишь, тебе там понравится! – говорю горячо, импульсивно, заведенный собственной фантазией.

– Ты должно быть шутишь! – гневно выдает она и тут же неуклюже сползает с моих коленей. – Вот ты скот, Хромов! А я – наивная дурочка… на те же грабли!

Отыскивает на заднем сидении пуховик и, набрасывая, буквально вылетает из машины. Прежде чем со всей силы долбануть дверцей, орет:

– Даже не подходи ко мне больше, козел!

Ошарашенно пялюсь во след этой неадекватной. Ну что, что произошло на этот раз? Зарываюсь руками в волосы, изнутри вырывается протяжное "Аааа". Вот стерва! Она наверняка специально все это делает. Наслушалась дурацких курсов "Как завлечь мужика", где какая-то неудачница втирает таким же лохушка, что с мужчиной нужно кнутом и пряником, и вот! На ровном месте!