Леонид Резников - Агент ноль-ноль-хвост

Утром Иван проснулся рано, едва ослепительный диск солнца показался из-за домов. Спать было просто невозможно, даже сквозь плотные шторы пробивался яркий солнечный свет, и в комнате было светло как днем, словно не полшестого утра, а все десять. Вдосталь накрутившись в душной постели и не в силах заснуть, Иван осторожно, стараясь не разбудить сладко дремавшую рядом Василису, сполз с кровати и, почесывая взопревший бок, направился на кухню. По пути заглянул к детям.

Аленка и Ванька спали, тихонько посапывая и разметавшись на постелях. Легкие покрывала с незатейливыми детскими рисунками валялись скомканные у них в ногах. Под потолком большими лопастями шуршал вентилятор, создавая видимость прохлады.

Кот дрых в зале, забравшись в кресло и свернувшись большим калачиком. Хвост на кресле, видимо, не поместился, и Кот свесил его на пол. На свет, лившийся в комнату из широких, светлых, не зашторенных окон животному было наплевать. Иван позавидовал здоровому крепкому сну и прошел мимо.

На кухне, прикрыв за собой дверь, чтобы никого не разбудить ненароком, он поставил на газовую плиту чайник, сел на стул и включил телевизор. Как всегда смотреть было совершенно нечего – все интересное обычно пускали, когда люди работали, назло или просто по скудоумию – неизвестно. Сегодня была суббота, и, разумеется, интересного уж точно не дождешься.

Пощелкав каналами, Иван выключил телевизор, отложил пульт и выглянул в окно. Во дворе соседка с четвертого этажа выгуливала туповатого, вечно пристающего ко всем мопса. Мопс, вместо того, чтобы заниматься уличными собачьими делами, вертелся у ног своей хозяйки, радостно скача, и все время норовил забраться к ней на руки. Хозяйка что-то недовольно выговаривала собаке, непрестанно перекладывая из руки в руку поводок, чтобы не быть опутанной им.

Чайник подпрыгнул, звякнув крышкой, и засипел. Из его широкого носика повалил пар.

Иван выключил плиту и неторопливо заварил бокал крепкого кофе, чтобы проснуться как следует. Но не успел он присесть обратно за стол, как у двери материализовался самый настоящий бесенок. Иван даже поначалу глазам не поверил, решив, что это просто наваждение под впечатлением прошлого дня. Он даже протер глаза. Однако бесенок никуда не делся и продолжал нахально пялиться черными глазками-пуговками на Ивана.

Росту в нем было меньше полуметра. Худенькое тельце покрывала короткая поблескивающая шерсть. Совершенно лысый длинный хвост, заканчивающийся веселым помпончиком, нервно пощелкивал по полу, изгибаясь, словно вертлявый уж. Маленький влажный пятачок, казалось, постоянно что-то вынюхивал, а острые уши, меж которых торчали короткие прямые рожки, стояли торчком и поворачивались из стороны в сторону, будто локаторы. Бесенок переминался на кривых ножках, тихонько цокая по линолеуму крохотными копытцами.

Пауза затягивалась, но Иван, пытаясь сообразить, откуда и зачем взялась эта невидаль по его душу, все молчал.

– Чего вылупился? – грубо спросил бесенок, первым нарушив молчание.

– Ха! – только и сказал Иван. – Оно еще и говорящее. Ну дела!

– Дела у прокурора, – почему-то разозлился бесенок. – Ты кто?

– Не «ты», а «вы», – терпеливо поправил Иван.

– Буду я еще ко всякой двухметровой сопле на «вы» обращаться.

– А в лоб? – лаконично поинтересовался Иван, закидывая ногу на ногу, и сделал глоток обжигающе горячего кофе.

– Рискни, – нахально бросил бесенок, уперев лапки в бока.

– Была бы охота со всякой полудохлой мелкотой связываться. Даже вставать, и то лень.

– Тогда не возникай и отвечай на вопрос, – надул щеки бесенок.

Иван решил было выплеснуть в мелкого нахала целый бокал кофе, но стало жалко обоев. Вот если бы бесенок чуть к двери сместился…

– Ну, я долго буду ждать? – не дождавшись ответа, зло спросил бесенок.

– А? Прости, я задумался.

– Ты еще и думать умеешь? – съязвил бесенок.

– Бывает иногда. Ты не мог бы встать немного правее? – показал рукой Иван.

– Зачем? – растерялся бесенок, сбитый с панталыку странной просьбой.

– Надо.

– Да без проблем! – Бесенок подвинулся к центру двери.

– Так сойдет?

Иван опять прикинул. Нет, все же была опасность зацепить обои, и потому рисковать не хотелось.

– А зачем нужно было двига?..

Тр-рах!

Дверь резко распахнулась, припечатав к стене наглого беса, и на пороге кухни возник Кот.

– Доброе утро! – протянул он, потягиваясь. – Чего не разбудил?

– Рано еще. Шел бы спать, – вытянул шею Иван, пытаясь заглянуть за дверь.

– Мы, коты, ранние пташки, – важно сообщил Кот, приглаживая когтями шерсть на лбу. – Ты куда смотришь?

– Дверь прикрой, если нетрудно.

– Да сколько угодно!

Кот подцепил дверь когтем и потянул на себя. Из-за двери, покачнувшись на нетвердых ногах, вывалился бесенок и распластался у лап Кота. Глаза у него были собраны в кучку, а на слегка помятый пятачок плавно опустилось какое-то письмо.

– Ой, у тебя крысы завелись! – в ужасе отпрыгнул Кот в сторонку и, дрожа всем телом, прижался к ножке стола.

– Успокойся, трус несчастный. – Иван сделал еще один глоток кофе. – Это не крыса, а бес.

– Бес?! – Кот опустился на четыре лапы и медленно подобрался к лежащему пластом бесенку. – Не знал, что их разводить начали.

– Никто его не разводил. Он сам объявился, хамить здесь начал, – пояснил Иван. – Ну-ка, побрызгай на него водичкой. Я хочу знать, что ему от нас понадобилось.

– По-моему, он дохлый. – Кот в сомнении повертел головой. – Может, просто выкинем в окно?

– Сначала я узнаю, в чем тут дело.

Иван, поняв, что придется делать все самому, прошел к водопроводному крану и набрал в рот немного воды. Приблизившись к бесенку, Иван с натугой выпустил тучу брызг, окатив беса с копыт до рогов.

– О-о! – простонал тот и, подвигав пятачком, разлепил веки. – Что это было?

– Кара божья, – сказал Иван, возвышаясь над бесенком.

Бесенок мгновенно вскочил и прижался спиной к двери.

– Не трогай меня, ты, орясина! И кота своего паршивого убери!

– Смотри-ка, быстро очухался, – усмехнулся Иван, подбоченившись. – А теперь, клоп, рассказывай, какого лешего ты сюда заявился, иначе познакомишься с нашим ручным леопардом.

Кот покосился на Ивана и, мгновенно приняв воинственный вид, продемонстрировал острые клыки.

– Но-но! – заметно перетрусил бес, предупредительно выставив лапку. – Вы не имеете права! Я буду жаловаться Владыке!

– Уже лучше, – похвалил Иван. – Видишь, как просто вежливо разговаривать. А Владыка, кстати, еще добавит за хамство, когда узнает, как было дело.

– Ну чего вы сразу: Владыка, Владыка! – захныкал бесенок, сжимаясь и подворачивая хвост. – Дело у меня к вам, а вы котами дикими травите.