Игорь Сотников - Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

И теперь все вокруг и забыли о своих претензиях к Моне, а всем было совершенно непонятно, с какой это стати, этот Авва, человек подверженный крепкому влиянию своей властной и быстрой на расправу супруги, столько на себя берёт авторитета и права на сомнение.

– Ты, Авва, вначале у себя в семье разберись, кто там у вас главный, а уж затем морочь людям голову своими вопросами. – Пока по дружески и жалеючи Авву (его явно подбивала на эту его неуёмность его нетерпеливая супруга – не желает она, видите ли, ждать счастья, как все, а ей всё сейчас подавай), с таким посылом посмотрели на Авву его сородичи, люди, в общем-то, неплохие, но когда прижмёт обстоятельствами, то могут и вспылить, надавав ему по сусалам. И если на то пошло, то не только у одного Аввы в дорожной повозке сидит и вредничает невероятно требовательная ко всему что касается её, супруга. И каждый из здесь, на лобном месте, находящихся мужчин, испытывает на себе стойкую неприязнь и недовольство своей второй половины, для которой всё не так и всё не эдак. Но ничего, они держат себя в рамках благородства и не выносят сор из семьи на общественное обсуждение.

Между тем слово берёт Моня, человек тоже добрый и отлично понимающий нужды и сложности положения своего народа – всё зло от баб, ради которых они рая лишились. На что у них, как оказывается, иное, полностью отвергающее очевидность мнение. Их, вообще-то, никто не выгонял оттуда. А только Адаму указали на дверь. А они, а точнее Ева, видя, как удручён и неприспособлен к жизни поникший головой Адам, пожалела его на свою голову и так сказать, спасла его от самого себя и верной смерти от этого одиночества. И только посмей выразить сомнение в сторону этой их абсурдной версии, то вмиг на практике отправишься проверять свою выживаемость наедине с самим собой.

– Так какие у тебя есть вопросы, Авва? – интересуется у Аввы Моня.

– Ты обещал нам, что за этим горизонтом нас ждёт другая жизнь. А я пока что-то этого не заметил. Как упёршись в горизонт своей мечты, идём, так и продолжаем идти. – Вполне по делу выражает претензии Авва. И теперь все смотрят на Моню и ждут от него ответа.

Моня, как большой мастер риторического слова, снисходительно улыбается в сторону такого наивного Аввы, и спрашивает его. – А разве мы, указанный мной горизонт, уже преодолели?

– По моим расчётам да. – Авва просто поражает Моню своей самоуверенностью и эгоцентричностью рассуждений. Он, видите ли, тоже знает основы математики и умеет считать, и у него даже есть свои расчёты и планы на эту их экспедицию. И пока ты, Моня, тут за всех стараешься, переживаешь и на себе несёшь весь груз ответственности, я, Авва, как человек куда как более дальновидный и расчётливый, отсижусь у тебя за спиной. А как только увижу, что нам с тобой не по пути, то бывай, как знаешь.

– По твоим расчётам. – Громко усмехается Моня, вызвав улыбки у всех вокруг, кроме самого Аввы, человека без чувства юмора на свой счёт и как уже было выше замечено, то живущего серьёзно и вредно для окружающих его людей. И понятно, что первым его ответным желанием было желание поинтересоваться у Мони: «А что тут смешного?», но Моня предупредительно сам ответил на этот его незаданный вопрос. – И что это за расчёты такие, о которых нам ничего неизвестно? – уже без всяких шуток, а на полном серьёзе интересуется у Аввы о его будущих планах Моня. О чём крайне интересно знать и всем вокруг людям, вдруг почувствовавших неладное с этим Аввой.

И всем людям тут собравшимся и стоящим вокруг Мони и Аввы, а деваться им просто было некуда, вокруг пустыня, сейчас не просто кажется, а они на все сто процентов уверены в том, что Авва не только расчётлив, – что в разумных пределах приветствуется (если не давать свою мошну в рост, то какой рост экономики может быть), – а он за их счёт такой беспринципный негодяй. – За дураков нас всех считает, вот на чём основываются его расчёты! – возможно впервые за всё это время, все взгляды присутствующих здесь людей единодушны насчёт этого расчётливого молодца Аввы.

И всем тут начинают вспоминаться до сегодняшнего дня несущественные детали в поведении Аввы, и разные мелочи, которые он на некоторое время позаимствовал у них. И если сложить все эти мелочи вместе, то это уже никакая не мелочь, а тут целое состояние выходит (так на практике реализуется принцип нахождения целого через первоначальное его разделение на мелкие части). А вот куда собрался деться с этим состоянием Авва, то это не вопрос для человека с состоянием – да за тот же горизонт, где его потом только и видели. – Так вот почему Авву так интересовал вопрос расстояния до горизонта! – осенила догадка всех вокруг людей. – Для его расчётов, как нас тут всех кинуть в неоплаченном долгу, нужны точные цифры. – И озарённые этим открытием подлой сущности Аввы люди, так цепко в спину Аввы посмотрели, а руки у них сжались в кулаки, что у Аввы спина вспотела, так его обдало жаром.

Правда среди этого общего мнения на Авву, нашлись и не так крепко на его счёт думающие люди. И им такой ход мысли Аввы в некотором роде показался заманчивым и в чём-то даже логичным. – А Авва не такой уж и простак. – Подумали эти не крепкие умом личности, с досадой также подумав, как они так неразумны и нерасторопны как этот Авва.

А Авва и сам понял, что сболтнул лишнее, и теперь судорожно соображал, как отговориться от обвинений в отступничестве, которые непременно возникнут. И при этом ему соображать нужно немедленно, а иначе …Он сам знает, что с ним будет. – Я это…думал…– сбиваясь на слова, было заговорил Авва, но на этом всё, Моня его в одно своё вопросительное замечание заглушает. – Ах, вон оно что! Он у нас сам думал. Ну, тогда понятно. Только одно непонятно, как это тебе разрешили так разбрасываться мыслями. Ведь у вас в семье есть, кому думать? – от души рассмеялся Моня, к чему тут же присоединилось огромное количество его сторонников. А вот у этого расчетливого Аввы сторонников не было и ему пришлось в одиночестве быть осмеянным.

– А теперь серьёзно. – Утихомиривает смех Моня и, обведя взглядом толпу своих сородичей, остановившись в конце на Авве, пускается в объяснения. – Пустыня, по которой мы все с вами идём, помимо всех трудностей, которые встают на нашем пути и которые мы мужественно преодолеваем, наиболее опасна своими миражами. Которые стараются манипулировать нашим сознанием и направляют наше разумение на ложный путь. И все эти расчёты, которые нет, да и возникнут в наших головах, всё пустая трата времени. И указанный мной горизонт, нельзя определить простым визуальным образом, для его узнавания требуется иной подход. – Моня сделал необходимую для себя паузу, чтобы продохнуть. Затем приподнялся на примеченный им рядом бугорок и, указав рукой внимающему ему народу на бесконечность пустыни вокруг, заговорил: