Игорь Сотников - Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

Но вся эта жестокая правда жизни для владельцев этого пивного заведения, открывается только с парадного входа, тогда как в одном из внутренних помещений, не таком просторном, как главный зал пивного бара (давайте уже называть вещи своим именами), но всё же не без своих уютных преимуществ, сегодня собралось куда как больше людей, чем в том главном зале. И единственное, что этих людей отдалённо объединяло с людьми из главного зала, так это их нахождение на стульях перед одним общим столом. И если мысли людей из главного зала, всё больше крутились вокруг кружки перед собой, то собравшиеся в этом помещении люди, вдали от чужих глаз, хоть и имели перед собой по такой же кружке и притом полной, всё же они смотрели на мир перед собой, куда как более широко.

А вот к чему склонялись все эти люди, собравшись здесь, так от всех отдалённо, и какого было их мировоззрение, то, во-первых, это, конечно, к столу перед собой, а во-вторых, всё их мировоззрение на данный момент в себя вбирало сидящих за столом людей. Где каждый из сидящих за столом человек, разносторонне смотрел вокруг и главное на своё окружение.

И это скорей не зря, если учитывать то, как они все были разны и крайне непохожи. А внешняя непохожесть и различие, всегда ведёт к очень похожим мыслям насчёт друг друга. О которых вслух по этическим соображениям не говорят, но все и так отлично знают, и понимают, что всё это значит и к чему это всё ведёт – как минимум, к осторожности высказываний и демонстрации своей наличности. – А-то я знаю такого рода, незнакомую и непохожую от меня публику. От неё уж точно ничего хорошего не дождёшься. – Сами себе противоречат эти по-разному выглядящие и мыслящие люди, единые только в одном, во взглядах друг на друга.

Ну а что это был за клуб по интересам, – а это был, несомненно, клуб по интересам, иначе зачем им так закрыто от всех собираться, – то об этом вам и в том числе и мне, никто так просто не скажет. Ведь это всё-таки закрытый клуб, состоящий из ограниченного числа людей, и сюда посторонних вряд ли допускают. Но тогда возникает закономерный вопрос. А откуда тогда стало известно о существовании этого клуба? И есть ли он вообще в помине? Или это всё есть плод фантазии некоторых заинтересованных людей, в чью сторону не нужно указывать пальцем, когда и так ясно, кто это?

А всё на самом деле просто. Следуя причудам человеческого разумения, для которого мир существует в двух плоскостях видения, реальности, – то, что стоит перед нашими глазами, в плоскости нашего зрения, – и домысленного, – это то, что находится с обратной к нам стороны головы человека, на его затылке (и что там находится, нам на 100% неизвестно), – то этот клуб вполне возможно, что получил это своё право на существование в глазах того же пьяньчушки, сидящего ближе к внутренним помещениям этого заведения, а может, для возникновения этого были куда как более весомые причины и основания. Но всё это тайна за четырьмя дверьми, считая от парадного входа в это питейное заведение. И спроси этих собравшихся людей за общим столом, что их всех тут в одном месте собрало, то они, пожав в ответ плечами, скажут: Обстоятельства.

А вот у владельца этого заведения, на этот счёт было своё отдельное мнение. Он по своей наивности думает, что он сдаёт внаём одно из своих подсобных помещений, для изголодавшихся по мужскому общению женатиков. И не просто женатиков, а женатиков ещё не полностью потерявших себя в этом образе былых мужчин, и ещё пытающихся бороться и сказать своё веское слово… Здесь, в кругу своих единомышленников. Которые за кружкой пива и под карты, раз в две недели выплёскивают всю свою горечь и обиду на несправедливое устройство мира женатого на ведьме человека.

И этому, так уж иногда случается, есть свои подтверждения в разговорах этих людей, бывало, что касающихся этой деликатной темы – роли мужчины в семье.

– А вы не заметили, – и это даже не обсуждается, – что уже не звучит вопрос о главенствующей роли мужчины в семье. – Как правило, в такого рода разглагольствованиях был замечен сидящий лицом к выходным дверям, с одного из торцов стола, человек респектабельной наружности, в очень приличном, даже не по местным меркам костюме. И всё это внешнее благородство подчёркивалось его баритональным акцентом в сторону западного вещания – он акцентировал своё внимание не только на западных ценностях, но и отчётливо голосом подавал сигналы о том, как ему близко умонастроение людей так цивилизационно мыслящих: он ко всему здесь, в другой ипостаси существования, относился критически и от всего воротил свой орлиный нос.

Что, правда, не очень вязалось с этой темой его разговоров, касающихся сложного положения мужчин в отживающей своё конструкции под названием брак, инициатором которых он всегда и был. Ведь цивилизационный путь развития современного человека предполагает (пока что в отдалённом будущем) новую концепцию брака, если он, конечно, ещё останется – свободу отношений, без всяких лишних обязательств друг перед другом.

Ну а в ближайшем будущем, пока не разработаны механизмы определения собственности, этого фундамента всякого брака, как первый шаг к новому обустройству будущей семьи, посредством средств массовой информации подаётся неоднозначный сигнал жёнам, до этого дня, безвольным и стонущим под гнётом своих тиранов мужей, что на этом всё, хватит довольствоваться своей данностью и теперь, образно говоря, можете тянуть на себя одеяло. Пусть теперь этот гад помёрзнет без одеяла и, как следует, покрутится, если хочет согреться. А вы и сами самодостаточные, и всё сами видите, как без вас ему холодно и неуютно в вылезших ногах (они у него длинноваты, вот они вечно и вылезают, путаются в своих и чужих ногах, а также на них всегда натыкаются люди в поезде). Но как бы невыносимо это было видеть, вам не должно быть жалко этого измотанного холодностью ваших отношений муженька. И вы ни в коем случае не должны идти ему навстречу и прикрывать его одеялом. Вы должны для себя уяснить главное правило – чем холоднее ваши отношения с мужем, тем горячее он дышит в вашу сторону.

– Это всё перефразирование всем известного эпитета Пушкина. – Без всякого страха встречных исков на тему дискриминации женского разумения, контраргументировал бы им в ответ этот представительный человек, большой знаток семейного права, скорей всего адвокат, сколотивший немалое состояние на своей практике по справедливому разделу (а этого всегда и притом все хотят: чем не золотая жила) совместно нажитого имущества людьми ещё вчера ничего такого друг о друге не думавших и живущих своим сердцем. А вот сегодня, то есть в некотором будущем от вчерашнего беззаботного и не особо хотелось думать, когда так счастлив, настоящего, тебе дали повод подумать и задуматься, то ты такого надумал при виде произошедшего на твоих глазах, что у тебя и слов нет без матерных указаний. И только одно и выговаривается: «Хочу всё поделить по справедливости!». Затем после глубокого вздоха ещё немного сил находится, и добавляются свои знаковые уточнения. – И чтобы она точь-в-точь, что и я, полную чашу горя хлебнула. Для начала хочу прищемить хвост этой блудливой кошке.