Илья Илюшин - Белый лев

За другую руку Петьку неожиданно взяла девочка в васильковом платье.

– Вот я и узнала, как вас зовут, – шепнула она на ухо Петьке. – Петя Ромашин. Красиво звучит. А меня зовут Викой.

– А вот и нет, – сказал Петька. – Меня зовут Граф Монте-Кристо.

Девочка посмотрела на Витьку и заговорщицки улыбнулась:

– В таком случае, этой больнице очень повезло: тут лечатся целых два графа и оба Монте-Кристо.

Петька понял, что попал впросак. Ведь ясно, как день, что Витька, как пить дать, уже "подкатывал" к Вике с такими же "понтами"…

Петька с разбегу налетел на маму. Обнял ее так крепко, что она на несколько минут была лишена возможности дышать.

Когда же, наконец, он разжал свои объятия, мама поцеловала его в макушку, потом в лоб, потом опять в макушку, и так ещё раз пять.

Вся честная компания, которую притащил с собой Петька, с умилением взирала на эту сценку.

– Как же я соскучилась, котёнок, – сказала мама, ласково перебирая рыжие вихры Петьки. – Как ты тут? Здесь хорошо кормят?

– Да, – соврал Петька. – Я сегодня просто чуть не лопнул от еды. Прям спасенья нет. Так и бегают за тобой то с сосисками, то с кашей. Мама, познакомься – это мои друзья.

Петька ткнул пальцем в сбившихся в кучу детей.

– Это Вика, это ее сестрёнка Даша, это Витька, а это новенький – древний наполовину грек Спартак.

Мама с улыбкой оглядела всю эту ватагу, не удержалась и погладила по голове Дашу. Та сразу активизировалась.

– Ну где зе вкусняски? – топнула ножкой девочка. – Обесяли вкусняски!

– Садитесь, – сказала мама.

Дети расселись на лавочке в беседке, а мама достала из сумки пирожные "картошка" – целых пять штук и раздала детям. Хватило всем, даже Петьке.

– Мама! – засмеялся Петька. – Как же ты узнала, что нужно купить именно пять?

– О, – хитро прищурив правый глаз, сказала мама. – Ты же знаешь, моему пальцу все известно! Она согнула крючком указательный палец и стала потрясать им перед носом каждого ребенка, делая при этом страшные глаза.

Это было так уморительно, что дети захохотали. Особенно заливался Спартак.

– Вот так ппппалец! – оглушительно завывал он, приплясывая на месте. – Вот так ппппалец!

Тут все покатились уже над Спартаком.

Петька изо всех сил пытался не засмеяться, боясь очередного приступа кашля. Но все же не удержался – закашлялся, и мама по привычке стала колошматить его ладонью по спине.

– Мама, – сквозь кашель пытался образумить ее Петька, – Я же не подавился колбасой, у меня воспаление лёгких! Остановись!

Мама, конечно, все поняла, но продолжала колотить Петьку по спине, чем вызвала новый взрыв веселья. Дети заливались смехом на все лады.

Тут Витька действительно подавился пирожным, и мама, наконец, отстала от Петьки и серьезно взялась за Витьку, довольно сильно наяривая кулаком ему по горбу.

– Ой, мамочки! – заливалась смехом Вика. – Ой, держите меня восемь человек!

– Восемь тилавек, восемь тилавек! – звенела колокольчиком Даша.

Тут кусок пирожного, наконец, вылетел из глотки Витьки и угодил в глаз Спартаку, который с неподдельным интересом наблюдал за маминой операцией по спасению Витьки, стоя перед ним на коленях.

– Ой, – сказал Спартак. – Мой глазик покормили пирожным. Моему глазику очень вкусно!

Это был полный финал. Тут, наверное, и дерево бы засмеялось, если бы росло рядом. Дети попадали на лавки и хохотали, держась за животы.

Когда, наконец, буйное веселье закончилось, слово взял Спартак.

– Пппрочитайте же нам свежую ггггазету, добрая женщина, – с серьезным видом обратился он к маме Петьки. – Я уже полдня не слежу за новостями мировой политики.

Мама порылась в сумке и развела руками: газеты там не оказалось.

– Ой, погодите-ка, – спохватилась она. – А что, если я почитаю вам супер-пупер интересную книжку?

– Да, да! – закричали дети. – Валяйте!

Мама раздала каждому по два овсяных печенья, достала из сумки книжку из серии "Иностранная литература". Книжка была крошечная, на обложке у нее был нарисован оранжевый дракон, изо рта которого торчало два змеиных языка.

– Это валлийские рассказы, – сказала мама. – Жил давным-давно в Англии такой славный народец – валлийцы. Они верили в волшебство и всяких разных фей.

– Я тозе фея! – сказала Даша. – Но никто мне не велит.

– Я верю, моя хорошая, – сказала мама и погладила Дашу по макушке. – Ну так вот, этот славный народец жив и сейчас. И его представители сочиняют интересные рассказы, один из которых я хочу вам прочитать.

Лучи заходящего солнца освещали беседку таинственным оранжевым светом, от которого рыжие волосы мамы горели огнем. Лёгкий теплый ветерок играл ими, и на мгновение Петьке показалось, что она одна из тех самых валлийских фей. Дети жевали овсяное печенье и завороженно слушали рассказ, который назывался "Огненная пирамида". В нем говорилось о том, как к одному лондонскому писателю приезжает друг и рассказывает о том, что в его деревне бесследно исчезла одна красивая девушка. А потом в саду он находит разные таинственные фигуры, сложенные из наконечников стрел. Каждый день фигуры были разные: сначала линии, потом круг в виде чаши, а потом пирамида…

– Ужин! – закричала женщина в белом халате. – Уважаемые родители, время посещения окончено. Дети, зайдите в стационар. Ужин!

Мама крепко поцеловала Петьку в обе щеки, сунула ему в руку пакет с остатками вкусняшек и пообещала забежать завтра. На сердце у нее было легко: она увидела, что её сын не одинок, а, наоборот, весел, нашел себе друзей и явно идёт на поправку.

А Петькина компания после ужина собралась у него в палате и хохотала, болтала и прыгала по кроватям до тех пор, пока не пришла дежурный врач и не разогнала всех по палатам.

Утром Витьке стало плохо. Он лежал на спине с вытаращенными глазами и, как выброшенная на берег треска, жадно хватал ртом воздух.

– Витька, держись! – тряс его за плечи до смерти напуганный Петька. Он только что проснулся, увидел своего товарища в таком плачевном состоянии и растерялся. Но быстро взял себя в руки.

– Я щас, – закричал Петька и прямо в трусах, как спал, побежал на пост дежурной медсестры. Вместо Ксении дежурила другая медсестра. Петька не знал ее имени, и на него напал ступор: он не знал как к ней обратится.

– Ты чего, мальчик, бегаешь по отделению в такую рань? Ты из какой палаты?

– Скорее, пойдёмте за мной, – наконец, решился заговорить Петька. – Там мой друг, кажется, умирает.

– Господи!

Медсестра вскочила из-за стола, и они с Петькой побежали в палату, где лежал Витька.

Глянув на него, медсестра бросилась обратно на пост и стала кому-то звонить по телефону. Петька бегал то к Витьке и гладил его по лбу, то возвращался на сестринский пост и твердил: "Ну что? Ну что?"