Аркадий Смирнов - Узоры и узорчики военной лямки

Сходил налево

Куда деваться холостяку в провинциальном гарнизоне, когда гормоны начинают сочиться из ушей? Город, полный домов отдыха, Кобулети недалеко – напрямую – километров 10. Но прямых дорог нет. Приходится ехать по большому кругу электричкой или автобусами с пересадкой. Как гласила устная инструкция в общежитии военного городка: ехать надо на второй день нового заезда отдыхающих. И вечером появиться на дискотеке в военной форме. Отдыхающие одинокие женщины подразделяются на три типа. Первые пускаются во «все тяжкие» сразу, охотно и с любым мужчиной. Они достаются местной грузинской молодежи. Вторые – хранят верность кому-то и весь отпуск неприступны. Третьи хотели бы завести романчик, но опасаются кавказского темперамента и непредсказуемости. Вот они и рады увидеть мужчину в форме. То есть становятся объектом охоты гарнизонных холостяков.

Кроме холостяков к охотникам относятся «ходоки». Эти содержатся на семейной диете, но не только в чужое меню заглядывают, но и попробовать не пропускают. Наш герой, старший лейтенант Шевляков Слава, уже не был холостяком, но и в ходоки еще не записался. Просто его жене надоела жизнь в гарнизоне, и она улетела в Москву пожить месяца 2-3 у родителей. Когда игра гормонов перекрыла все остальные желания, поехал Слава в Кобулети. И повезло ему: на дискотеке в первый же вечер познакомился с очень привлекательной женщиной лет 24. Назвалась Мариной. Она пригласила Шевлякова в гости к себе в одноместный номер, но Слава был в форме и не пошел, рассудив, что в гражданский дом отдыха его на вахте не пропустят, а 10 рублей на взятку было жалко, да и привлекать внимание нельзя. Вахта отсекала местных жителей, а Шевляков только в цивильном платье может сойти за отдыхающего. Поэтому Слава сослался на занятость и пообещал приехать через три дня – вечером в субботу.

Приехал. Одет был по последнему писку 80-х годов. Джинсы, бежевый батник (это рубашка с накладными карманами и на кнопках вместо пуговиц) и бежевые туфли в дырочках. Марина предложила сначала повеселиться на дискотеке: хотелось ей потанцевать с кавалером, а местных, горячих парней, она боялась. Под музыку одолели по паре крепких коктейлей, разогрелись – лето – жарко, и пошли к Марине в номер принять душ. Времени уже было около полуночи. На вахте вопросов не возникло. В номере на 7 этаже был накрыт роскошный стол. Коньяк двух наименований, шампанское в холодильнике, икра красная в баночке, копченое мясо, виноград, минералка, шоколад, растворимый дефицитный кофе. Оказалась – Марина работала снабженцем крупного гастронома в Ленинграде, поэтому могла себе такое позволить.

Пару раз выпили коньячку, закусили, покурили. И пошла Марина в душ. Слава разделся до плавок и, ожидая, отщипывал по ягодке и кушал виноград. В дверь постучали. Шевляков глянул на часы: полпервого ночи.

–

Ты ждешь кого-нибудь? – крикнул он в направлении душа.

–

Нет. – Марина появилась кружевных трусиках и обтягивающей маечке.

Стук повторился.

–

Кто же это стучит?

–

Не знаю. Я здесь ни с кем пока не знакомилась, кроме соседей по столу в столовой. Но они – муж, жена и дочка – не знают моего номера.

Шевляков, как единственный рыцарь, пошел разбираться. У двери он спросил:

–

Кто там?

Ответа не получил, но постучали снова. Открыл дверь. Ничего увидеть не успел. Получил удар кулаком в переносицу. Кто-то схватил его за волосы и выдернул в коридор. Дверь в номер захлопнулась. Удар был резким, но не сильным. Разлепив глаза, Слава обнаружил себя на корточках у стены напротив двери в номер. Коридор был освещен, по нему ходили люди. В его конце, у открытого окна, курила группа мужчин. Босиком и в одних плавках было как-то неловко. Ситуация требовала осмысления. Шевляков прижался ухом к двери: в номере было тихо. Понимая, что неизвестный ему сразу не откроет, Слава пошел к окну и стрельнул сигарету. На отсутствие одежды на нем не обратили внимания.

И так – одежда, удостоверение личности и деньги остались в номере. В таком виде и без документов его сразу задержит милиция. Будет скандал с долгими разбирательствами на службе, партийным взысканием, строгачом за утерю удостоверения и возможный развод с женой в финале. Погулял! Получил удовольствие. Шевляков попросил еще сигарету, выкурил, ничего не придумал и пошел к номеру. Постучал по привычке: три коротких, один длинный. Раздались шаги, щелкнул замок, дверь распахнулась. Слава не стал раздумывать. Грузину лет 30, одетому, в отличие от него, он засветил в крупный нос и, дернув за волосы, выкинул из номера. Заскочил, закрыл дверь. Марина сидела в кресле, поджав ноги и накрывшись покрывалом с кровати. Вид у нее был испуганный.

–

Ты что, так долго?

–

А кто это был?

–

Не знаю, клеился ко мне вчера днем, я отшила…

В дверь забарабанили.

–

Он тебе ничего не сделал? – Шевляков судорожно одевался.

–

Нет. Уговаривал подружиться с ним.

Дверь тряслась от ударов ногой. Грузин начал кричать:

–

Открывай, сука! Хуже будет! Друзья придут – дверь вынесем!

–

У тебя телефон внутренний есть в номере?

–

Вон там.

–

Звони на вахту! Скажи: в дверь ломятся!

Ну вот. Теперь попал в свидетели скандала. На службу сообщат. Уехал из гарнизона, не отпросившись у начальства, а положено. Строгача не миновать. До жены дойдет. Ну и погулял!

Марина позвонила. Через минут пять раздался топот по коридору, стук прекратился. Из-за двери спросили:

–

У вас все нормально? Мы его забрали.

Марина посмотрела на Шевлякова. Тот кивком головы показал на дверь, чтобы ответила.

– Да, нормально.

–

Наша помощь нужна? Откроете?

Шевляков отрицающе замотал головой.

–

Нет, спасибо. Я уже спала и не одета.

–

Хорошо, если что, звоните, – шаги по коридору удалились.

Слава налил в большие фужеры коньяку грамм по 150.

–

Давай, а то протрезвел.

Выпили. Зажевали бутербродами с икрой.

–

Я пойду, пожалуй.

–

Куда ночью – то?

–

На автовокзал. Ты извини, но всю лирику сломало. Пока.

И Шевляков ушел. Пока шел по коридору к лифту пообещал обязательно в церкви свечку поставить за благополучный исход. Так в ходоки и не записался.

Комендант Затирыч

В Черниговском летном училище был одно время комендантом капитан (а потом и майор) Затирыч (фамилия немного изменена). В коменданты обычно назначают «насквозь деревянных» и исполнительных. Все четыре устава они знают назубок. Отличаются отсутствием юмора и садистским отношением к нижним чинам. Затирыч обладал крестьянским юмором возможно потому, что в военном училище никогда не учился. Был солдатом, сверхсрочником, закончил краткосрочные полугодовые курсы и получил младшего лейтенанта. На должностях типа «подай-принеси» дослужился до капитана и был назначен комендантом. Тут и проявился его талант.