Александр Олсуфьев - Ведро на обочине

Мать сочувственно погладила сына по плечу. Андрей вздохнул и немного успокоился. Родителям с высоты их прожитых лет, наверное, виднее что важнее, а что «образуется», потому что суеты в их жизни тоже хватало, а время идёт и всё проходит, всё меняется, как снаружи, так и внутри.

То, что казалось вначале ужасным, чуть ли не катастрофой, угловатым и цепким, с течением лет, как будто стирается, принимает более мягкие очертания, расплывчатые формы и даже начинает казаться комичным. Кто может точно сказать, когда закончится один этап в жизни, и как это будет выглядеть, и где начнётся то, что принято называть «новой жизнью»? Конечно, хочется, чтобы всё шло гладко, без срывов и обвалов, но такое разве бывает? Этого почти никогда не бывает и остается необыкновенной редкостью, необыкновенным исключением из общепринятого правила.

Но, несмотря на все эти философские рассуждения и осознание того, что «всё течёт, всё меняется», на душе у Андрея продолжала висеть тяжёлая черная туча, от чего под этим августовским ясным небом краски дня показались ему блёклыми и смазанными.

«Работу жалко, столько усилий было затрачено, столько изучено нового, столько всего пришлось пережить и всё напрасно, всё впустую. Не дали закончить, сволочи. Время-то лечит, но и все тропки засыпает так, что обратно дорогу не найдёшь, столько песку навалит сверху, столько листвы натащит и не разберешь уж откуда пришёл. Придётся идти дальше… А куда? Куда идти-то? Куда пробираться? Все кинулись в разные стороны, кто во что горазд. Вон, и Леонид Самуилович уехал. Обещал не забывать… Да кто ж о таких, как я, вспоминает? Сейчас приедет, обустроится, жизнь и потекла своим чередом, а там и деньги придут, и все такое прочее. И надеяться не стоит, что о тебе вспомнят. Живой труп, можно сказать. Что делать-то, а?»

Дня два он не выходил со двора. Всё строгал, да пилил, помогая по хозяйству, а на третий день, прослышав, что Крынкины опять натаскали белых грибов, взял корзину и пошёл в лес.

Ходил, бродил под тенистыми лесными сводами, разговаривал сам с собой и с голосами своими, спорил, доказывал и, в конце концов, не придя к какому-нибудь решению, устал и замолчал.

Ближе к вечеру он вышел из лесу. В корзине грибов было выше, чем край, насыпано с горкой. Вышел он почти там же, где в прошлый раз, и опять пошёл через поле, тяжело ступая по высокой траве, то и дело, перекладывая корзину из одной руки в другую. Вдруг сзади послышался уже знакомый ему звук, будто кто-то ритмично бил молотком по бревну. Звук приближался. Андрей обернулся. Лошадь неслась прямо на него, точно так же, как в тот злополучный день.

И что на него нашло, и какая мысль промелькнула в его голове – неизвестно, но Андрей сделал осторожный шаг в сторону, словно хотел попробовать на прочность землю, прежде чем перейти болото, попавшееся ему на пути, где вся почва неустойчивая, зыбкая и страшно раскачивается под ногами. Куда бы и ходить не следовало вовсе, но раз уж попал, то придётся выбираться – иначе засосёт и следов не останется. Можно было бы и вернуться, но возвращаться некуда…

Оглянувшись, он заприметил небольшое углубление в земле, наступил в него и присел на корточки, поставив корзину рядом. Трава, что росла вокруг, скрыла его с головой. Там он и затаился, прислушиваясь к биению сердца и к приближающимся ударам копыт о землю.

Стук-стук, стук-стук. Ближе. Ещё ближе…

И тут он как выпрыгнет из своего укрытия, размахивая руками, и как заорёт во все горло, выпучив для ещё большего страха глаза. Не ожидавшая ничего лошадь, увидев перед собой выскочившее вдруг неизвестно откуда, почти что прямо из под земли, бешено орущее существо, резко остановилась, присев на задние ноги, и взвилась на дыбы, стала выше Андрея на целый человеческий рост, отчаянно забила в воздухе передними ногами и громко захрипела, вращая дикими от страх глазами.

Видела ли девушка куда спрятался Андрей и специально направила туда лошадь, чтобы проучить в очередной раз наглого и упрямого грибника, или не видела – неизвестно.

После того, как лошадь взвилась на дыбы, поводья наездница не удержала. Прижавшись к лошадиной шее, она судорожно пыталась ухватить болтающийся во все стороны кожаный ремешок, но лошадь, ударив землю передними ногами, вдруг злобно лягнула воздух, подбросив девицу в седле так, что одна нога её выскочила из стремени, потом опять поднялась на дыбы, наездница не удержалась в седле, перевалилась на одну сторону, сильно ударившись о землю, и тут лошадь понесла изо всех сил. Одна нога девушки запуталась в стремени, и лошадь волокла её по земле, сворачивая то в одну сторону, то в другую. Она пыталась освободиться, старалась дотянуться до ремня, но лошадь гнала вперёд все сильнее и сильнее, пока они не скрылись в лесу, в густых зарослях орешника.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.