Франсуа Шаму - Футбольная сказочка 2012: Матч эры за Грааль

Вторая четверть как-то совсем испортила настроение хозяину Кремля, напомнив о школе. Учился он хорошо, но вокруг было полно хулиганов. Охрана тогда его не окружала, и его, бывало, обижали… Поэтому при трехкратном упоминании второй четверти он выпроводил астрологов доброжелательным взглядом и велел запустить Миляша. Тот вошел, сияя, хотя на душе скребли даже не кошки, а огромные саблезубые тигры. По данным ученых, они, правда, давно вымерли, но в то же время кто способен помешать страшным тварям навести панику и ужас, если не собственной персоной, то в воображаемом мире нравственных терзаний. Это были они, саблезубые тигры!

– Здравствуйте. Присаживайтесь, Алексей Парисович. Как ваша миссия?

– Здравствуйте! Все замечательно. Два из трех трансферов выкуплены, – бодро отрапортовал Миляш.

– Как два? – Президент отказался от телепатии и перешел к диалогу с прямыми смыслами. – А третий? Где третий? Они же во всех СМИ в предварительный список включили три кандидатуры. И по нашим агентурным сведениям, у них три! Почему нет третьего? Кого вы не купили? – Президент начал притоптывать ногами, вытянувшись в кресле, чтобы доставать ими до пола.

– Главные трансферы – вот. – Алексей Парисович похлопал по портфелю, но звук вышел каким-то пустым и глупым, как щелбан по голове двоечника. – Грозный и Ленин – наши, а со Сталиным не сложилось.

– Это как же так? – прошипел президент.

– Не продается Сталин, – засмеялся Алексей Парисович так, как смеялись люди в тридцатые, когда за ними приезжал «воронок». Они-то ощущали свою полную невиновность и непосредственностью поведения пытались убедить в том же визитеров.

– То есть, как… не продается? Люди Родину продают, близких, друзей… А тут… Тут ерунда какая-то! Они же предатели, они на все должны согласиться за деньги.

– Да… но вот взяли и уперлись… Как-то так получилось и… – И Алексей Парисович протянул подписанные бумажки, чтобы продемонстрировать, что он все-таки работал, что не просто так слетал в Женеву и ему есть чем гордиться.

– И сколько вы заплатили за Ленина и Грозного?

– По пятнадцать миллионов.

– Ты дискредитировал Россию, – резюмировал президент, отбросив никчемный этикет.

– Долларов, а не евро. По пятнадцать миллионов долларов я заплатил. Не так уж и много. Это хорошая цена, – никак не желал признавать поражение Миляш, но президент не слушал его жалкие оправдания.

– Такие, как ты, позорят страну! Разработана серьезнейшая программа по восстановлению пошатнувшегося авторитета Сталина. Фильмы, лекции, книги… Новый школьный курс. Нам надо еще больше укреплять вертикаль власти, прекратить очернять историю. Это была важнейшая стратегическая задача второго срока. Нужно делать из граждан патриотов. А тут ты…

– Я… Извините, конечно, если не вполне оправдал, но… я готов… можно исправить… – трепетал Алексей Парисович.

– Нет, ни к чему ты не готов! – бушевал президент впервые за свой первый срок. – У тебя теперь один выход.

– Самоубийство?

– Дубина! Все – отставка тебе. Послом поедешь…

– Куда? – Миляш ужаснулся исполнению своей догадки даже больше, чем перспективе покончить карьеру суицидом.

– Ты поедешь в страшное место!

– В Африку?

– Африка – слишком мягкое наказание. Украина! Там тебе напомнят, как ты трубу им перекрывал.

– Нет!! – возрыдал Алексей Парисович и пал на колени. – Не будьте так жестоки!

Но ад уже закрыл свои двери за этим несчастным.

Утихли мольбы, выветрились слезы – скупые чиновничьи слезы отчаяния, и разжалованного отвели к врачу. Давление, печень – все мгновенно забарахлило. Впрочем, и президент разволновался. Его таким никогда не видели. И не слышали. Слышно было даже в приемной. Вице-премьер Зубов сам, конечно, у замочной скважины не дежурил, но ему быстренько донесли. Он дунул в кулак, сымитировав старый добрый пионерский горн, под звуки которого осуществлял первые карьерные шаги. Потом Зубов попросил секретаршу принести крепкую сигару и капуччино, сам набрал номер и излил переполнявший его восторг:

– Приветствую, это Зубов. Вы роскошны… Нет, что вы, не только как женщина, но и как агент. Мата Хари просто школьница из кружка «Умелые руки»… Это он так надышался газом? Нет, не верю, скромничаете… Это вы его обольстили, вот он и потерял голову… Президент визжал, газовое ничтожество послано в отставку, теперь мы рулим… Отлично, продолжайте разработку в том же направлении. Целую, если позволите…

Зубов задымил сигарой и мечтательно проследил за ускользающим дымом. Обычные люди смотрят на дым и думают об эфемерности жизни, которая так же тает и растворяется, причудливо закручиваясь в начальной стадии своего пути наверх, чтобы потерять всякое своеобразие и подобие формы в конечной фазе своего короткого бытия. Но Зубов не был обычным человеком, он был полновесным баловнем судьбы, поэтому его мысли приняли принципиально иной оборот. Настолько энергичный и угрожающий для обывателя, что сказочник (а кто ж, по-вашем, вам все это рассказывает?) не решается передать даже намеками их содержание. Так и должно быть! Мысли сильных мира сего – запретная зона.

С мыслями Бориса, тоже затягивавшегося в это же время (правда, травкой), все значительно проще. Он тосковал. Тосковал и боялся. Вот он, казалось бы, снова обрел жизненный плацдарм, направив свой азарт в русло умеренности. Борис осознанно устроил дебоши в ближайших казино и с удовлетворением получил «черную метку». Перешел на тотализатор, ставил на амбициозных аутсайдеров, но крайне умеренно. В основном выигрывал, из-за чего повысил самооценку. Еще пара месяцев такого консервативного бытия, и наверняка возникла бы идея обзавестись недвижимостью. А там, глядишь, и семья приплюсовалась бы. Но…

Кайлин строго велел исполнить важную миссию. Смертельно опасную. Завтра утром Борис с тремя пересадками отправляется на Ближний Восток. Половину пути он проведет с завязанными глазами. И нет гарантий, что по прибытии сможет их открыть и вновь взглянуть на белый свет, отражающийся с удвоенной силой от песков пустыни.

После контактов с несколькими посредниками возникла договоренность о передаче для нужд New wave футболки Усамы бен Ладена. Футболки «Арсенала», в которой террорист номер один в былые годы ходил на «Хайбери». Кто-то из его ближайших соратников за три миллиона долларов обещал украсть любимую носильную вещь предводителя джихада. В ней Усама – так по крайней мере божился алчный предатель – делал все свои заявления для западного мира. Сверху арабская одежда, а под ней – форма «Арсенала». На фарт!