Франсуа Шаму - Футбольная сказочка 2012: Матч эры за Грааль

Безусловно, и место работы тоже способно дать уверенность в себе, в особенности если это крупный бренд, солидная корпорация. С социальными гарантиями, концертами по поводу юбилеев, службой безопасности и (обязательно!) красивым логотипом. А в Японии еще и с корпоративным кладбищем. Поиск той сказочной толпы, в которой острый локоть соседа не только причиняет физическую боль в боку, но и способствует обретению гармонии и примирению с окружающей действительностью, – этот поиск и есть борьба за счастье, о которой размышляют философы под сенью деревьев в публичных парках. И горе человеку, если в одиночестве, упрямо и целеустремленно доказывая свою правоту, он не желает принадлежать партиям и объединениям, а тем паче ставит истину выше коллектива. Его участь – свалка истории… Delete его ко всем чертям!

Борис совершенно неожиданно для себя вступил в новое сообщество сразу по прибытии в аэропорт Женевы. И не в простое сообщество, а в элитное. Он сел попить кофе, и рядом с ним оказался господин с точно таким же, как у него, вакуумным бронированным кейсом от «Gehrer». Борис знал, сколько стоит этот агрегат, сколько их выпущено и зачем они нужны – следовательно, немедленно зауважал случайного соседа. Тот, конечно, тоже проникся значимостью такой внезапной встречи и подсел к Борису. Обменялись Skype-визитками.

Одет Голан – крупнейший в мире торговец артефактами. Борис представился внуком выдающегося ученого.

Голан пригласил в свой антикварный магазин. Борис пообещал ему сеанс в комнате эйфорических ароматов New wave.

Голан намекнул на то, что у него есть один весьма древний манускрипт. Борис вежливо отказался и продемонстрировал свой список персон для Матча эры – нет ли чего из их барахла?

У Голана вещей этих достойных мужей в ассортименте не оказалось. «Слабак», – не сказал ему правду Борис. И разочарованно допил кофе.

Пожали руки, чуть не перепутали кейсы, но Борис карманным пультом немедленно идентифицировал подмену, и они, поощрительно смеясь, вернулись к нулевому варианту.

Впрочем, Борис Акулин – глава группы захвата, снаряженной Шишаковым, – этого не заметил. Зато заметил, что вокруг парочки с кейсами барражирует группа заинтересованных товарищей, которые зевали, чесали затылки, набивали эсэмэски, завязывали шнурки, задумывались о чем-то важном у колонн – в общем, прикладывали массу тщетных усилий для того, чтобы выглядеть безразличными.

Этот детский театр имени Дурова Акулин сразу признал за охрану, но она повела себя совершенно не по-охраннически после того, как Голан проследовал в зал ожидания, а Борис на посадку. Охрана растворилась в окружающей общественности. Будочников возвратился уязвленный и смущенный. И еще потный. Бежал, но те, видимо, помобильнее были или ушли от его слежки дверями для сотрудников аэропорта. Впрочем, от габаритного Будочникова увернуться действительно не сложнее, чем ушлому спаму от защиты ламера.

Отсутствие охраны, конечно, настораживало, но облегчало задачу по захвату контейнера. В конце концов, объект мог снять охрану, потому что посчитал – в зоне вылета он в полной безопасности. Европа – они тут все непуганые. Акулин просчитывал варианты, как выманить объект, но объект выманился сам. Объявили, что рейс на Нью-Йорк откладывается до утра, что вызвало ропот. По аэропорту началось легкое брожение. Сотрудники засуетились. Объект дернулся и начал кого-то вызванивать, суетиться, ходить между рядов кресел.

Акулин похвалил себя за паузу. Поспешность – враг разведчика. Владелец кейса поспешил на выход. Поймал такси. Никакошидзе, оставленный в машине на парковке, приоткрыл окно и обменялся с Акулиным многозначительными кивками. Затем он нырнул в багажник (заднее сиденье легко трансформировалось) и из укрытия немедленно зарядил пулей с радиосигналом в бампер такси. Будочников и Акулин неспешно, чтобы не возбуждать подозрение, проследовали на парковку, Никакошидзе уже привел заднее сиденье в порядок, и они погнали за объектом всего лишь с минутным опозданием. Ерунда! На трассе они легко идентифицировали и догнали такси, но решили перехватывать чуть попозже – на менее оживленном участке дороги.

Правда, через пять минут от первоначального плана пришлось отказаться. Сзади висел «хвост». И еще какой! Наглый и виляющий, как у невоспитанной привокзальной дворняги. Акулин включил задний фотоаппарат, который тут же выдал на монитор двадцатикратно увеличенные снимки преследователей. Знакомые рожи. Будочников их упустил в аэропорту, но они сами объявились. Нахальные и бесстрашные, судя по всему, готовые на все. В отличие от группы Акулина, которой была дана четкая директива – обойтись без оружия. «Хвост» резко пошел на обгон, но Никакошидзе не дал им поравняться с машиной, потому что они могли открыть огонь из стволов. Он резко дернул к обочине. Преследователи вильнули, чтобы избежать столкновения, и слетели в кювет. Неглубоко, но чувствительно.

Акулин с парнями сразу выскочил, чтобы там добить врагов, пока они растеряны. Не на тех напал! И к тому же их командир был таких размеров, что даже Будочников в первое мгновение приостановился. Впрочем, рукопашный бой все равно развязался. Получился он коротким, но вместе с тем весьма насыщенным. Конфликтующие стороны моментально прочувствовали, что имеют дело с себе подобными. Никакошидзе, чтобы переломить ход борьбы, отпрыгнул назад и изящно метнул нож в сердце гигантскому предводителю врагов. Сталь стукнулась о тонкий бронежилет противника. Никакошидзе матюгнулся от досады по-русски. Ему ответили тем же. И тут сражение приостановилось… Вплоть до выяснения гражданства сражающихся группировок, их мотивов и задач.

Гражданство совпало!

Мускулистые парни смело и совсем не по конспиративным законам выкрикивали друг другу имена и чины руководителей, названия «крыш» и информационных каналов. Встреча родственного подразделения в одной и той же разработке и с аналогичным заданием, да еще и на окраине Женевы, удивила настолько, что самоконтроль пропал, как стыд у напившейся мартини десятиклассницы. Минута словесной перепалки все прояснила, а посему было принято оперативное и единственно верное решение – объединить усилия.

Одного человека оставили у поверженной машины, а четверо русских богатырей с примкнувшим к ним грузином Никакошидзе устремились в погоню за объектом, который стремительно приближался к городу, чтобы коварно в нем исчезнуть вместе с чертежами сканера. И какой русский не любит быстрой езды! Даже нацмен Никакошидзе против нее не возражает.

Водитель такси преследуемого Одета Голана был законопослушным швейцарцем, поэтому даже любивший риск Борис не взял бы его шансы на отрыв меньше, чем 1 к 15, а то и вовсе бы проигнорировал ставку, чтобы не выкидывать деньги на безнадежное дело. Фотографические вспышки на светофорах фиксировали нарушения скорости и проезд на красный со стороны вороного BMW, в котором спасала родину группа Акулина, подкрепленная дополнительным десантом. По ходу дня номера у BMW пару раз менялись. Минимум раз в день машина перекрашивалась. Поэтому чеки на штрафы и повестки в суды приходили скромным, тихим обывателям. Номера ведь не выдумывались парнями Акулина, а кропотливо подбирались по базе данных в соответствии с маркой и цветом машины.