Даниил Хармс - Рассказы для детей

— Держи его! — кричал Карл Иванович. Володя бежал за Карлом Ивановичем.

— О-о-о! — кричал Карл Иванович. — Сейчас я его! Раз, два, три!

Чёрная борода Карла Ивановича развевалась в разные стороны. Карл Иванович скакал через кусты, кричал и размахивал руками.

— Пуф! — сказал Карл Иванович, останавливаясь и вытирая рукавом лоб. — Пуф! Как я устал!

Заяц сел на кочку и, подняв ушки, смотрел на Карла Ивановича.

— Ах ты, паршивый заяц! — крикнул Карл Иванович. — Ещё дразнишься!

И Карл Иванович опять погнался за зайцем. Но, пробежав несколько шагов, Карл Иванович остановился и сел на пень.

— Нет, больше не могу, — сказал Карл Иванович.

1936

Человечек посмотрел прямо на Володю и нахмурил брови.

— Кто вы такой? — спросил Володю человечек.

— Я Володя Петушков, ученик 1-го класса, 1-ой ступени, — сказал Володя.

— А-а-а! — сказал человек с черной бородой, протягивая Володе руку. — Разрешите с вами познакомиться. Зовут меня Карл Иванович Шустерлинг. Вот это мой домик, в котором я живу. Пойдемте ко мне, я вам покажу интересные книжки с картинками.

Володя вошёл в домик. В домике было две комнаты. В комнатах стояли столы и стулья, а на столах

— А это мой домик, в котором я живу. Пойдемте ко мне в домик, я покажу вам интересные вещи.

Володя сделал к домику несколько шагов и хотел уже взойти на крылечко, как вдруг земля задрожала, вокруг что-то загудело, подул страшный ветер и через володину голову полетели огромные комки.

— Скорее! Скорее! — закричал Карл Иванович. — Скорее бегите за мной! Начинается землетрясение!

Карл Иванович схватил Володю за руку и побежал с ним в поле. Небо потемнело и покрылось тучами. Из туч блистали яркие молнии и грохотал такой гром, что у Володи заломило в ушах и заныли зубы.

— Куда мы бежим? — крикнул Володя Карлу Ивановичу.

— А-о-а! — прокричал что-то Карл Иванович. Разобрать слов было невозможно, так вокруг звенело, свистело и грохотало.

— Что-о-о? — крикнул Володя.

— И-и-э-э-у-у! — отвечал что-то Карл Иванович, продолжая бежать вперед и таща за собой Володю.

Было решено, что как только кончится немецкий урок, все индейцы должны будут собраться в тёмном коридоре за шкапами с физическими приборами. Из коридора нельзя было видеть, что делается за шкапами, и потому индейцы всегда собирались там для обсуждения своих тайных дел. Это место называлось «Ущельем Бобра».

Бледнолицые не имели такого тайного убежища и собирались, где попало, когда в зале, а когда в классе на задних скамейках. (Но зато у Гришки Тулонова, который был бледнолицым, была настоящая подзорная труба). В эту трубу можно было смотреть и хорошо видеть всё, что творится на большом расстоянии. Индейцы предлагали бледнолицым обменять «Ущелье» на подзорную трубу, но Гришка Тулонов отказался. Тогда индейцы объявили войну бледнолицым, чтобы отнять у них подзорную трубу силой. Как раз после немецкого урока индейцы должны были собраться в Ущелье Бобра для военных обсуждений.

Урок подходил уже к концу и напряжение в классе всё росло и росло. Бледнолицые могли первые занять «Ущелье Бобра»; ввиду военного положения это допускалось.

На второй парте сидел вождь каманчей Галлапун, Звериный Прыжок, или, как его звали в школе, Семен Карпенко, готовый каждую минуту вскочить на ноги. Рядом с Галлапуном сидел тоже индеец, великий вождь араукасов Чин-гак-хук. Он делал вид, что списывает с доски немецкие глаголы, а сам писал индейские слова, чтобы употреблять их во время войны. Чин-гак-хук писал:

Ау — война

Кос — племя

Унем — большое

Инам — маленькое

Амик — бобр

Дэш-кво-нэ-ши — стрекоза

Аратоки — вождь

Тамарака — тоже вождь

Пильгедрау — воинственный клич индейцев

Оах — здравствуйте

Уч — да

Мо — орёл

Капек — перо

Кульмегуинка — бледнолицый

Куру — чёрный

— Сколько минут осталось до звонка? — спросил своего соседа Галлапун.

— Восемь с половиной, — отвечал Чин-гак-хук, едва двигая губами и внимательно глядя на доску.

— Ну, значит, сегодня спрашивать не будет, — сказал Галлапун.

«Надо сказать Никитину, чтобы он минуты за две до звонка попросил бы у учителя разрешения выйти из класса и спрятался бы в Ущелье Бобра», — подумал про себя Галлапун и сейчас же написал на кусочке бумажки распоряжение и послал его Никитину по телеграфу.

«Телеграфом» назывались две катушки, прибитые под партами, одна под партой Галлапуна, а другая под партой Никитина. На катушках была натянута нитка с привязанной к ней спичечной коробочкой. Если потянуть за нитку, то коробочка поползёт от одной катушки к другой.

Галлапун положил в коробочку своё распоряжение и потянул за нитку. Коробочка уплыла под парту и подъехала к Никитину. Никитин достал из неё распоряжение Галлапуна и прочёл: «Галлапун, Звериный Прыжок, вождь каманчей, просит Курумиллу за две минуты до конца немецкого плена бежать в „Ущелье Бобра“ и охранять его от бледнолицых».

Внизу послания была нарисована трубка мира, тайный знак каманчей.

Курумилла, или как его звали бледнолицые учителя — Никитин, прочёл распоряжение Галлапуна и послал ответ: «Курумилла, Чёрное Золото, исполнит просьбу Галлапуна, Звериного Прыжка».

Галлапун прочёл ответ Никитина и успокоился. Теперь Никитин сделает всё, что требуется от индейского воина, и бледнолицым не удастся занять Ущелья.

— Ну, теперь «Ущелье» наше, — шепнул Чин-гак-хуку Галлапун.

— Да, — сказал Чин-гак-хук, — если только не помешают нам мексиканцы.

— Какие мексиканцы? — удивился Галлапун.

— А вот видишь, — сказал Чин-гак-хук, разворачивая лист бумаги. — Перед тобой план нашей школы, а вот посмотри, — это карта Северной Америки. Я дал каждому классу американские названия. Например, Аляска на карте помещается наверху, в правом углу, а на плане нашей школы там находится класс Д. Потому класс Д я назвал Аляской. Классы А и Б на нашем плане стоят внизу. В Америке тут как раз Мексика. Наш класс — Техас, а класс бледнолицых — Канада. Вот посмотри сюда!

И Чин-гак-хук подвинул к Галлапуну лист бумаги с таким планом:

— Значит, мы техасцы? — спросил Галлапун.

— Конечно! — сказал Чин-гак-хук.

— Перестаньте разговаривать! — крикнул им учитель. Чин-гак-хук уставился на доску.

Вдруг раздался звонок. Шварц и Никитин вскочили со своих мест.

— Урок ещё не кончился! — крикнул учитель. Шварц и Никитин сели.

— По моим часам осталось ещё три минуты до звонка, — сказал Чин-гак-хук.

— Значит, часы твои врут, — сказал Галлапун. — Но как же быть? Ведь бледнолицые могут занять Ущелье.

— К следующему разу выучите NN 14, 15, 16, 17 и 19, — диктовал учитель.