Кристина Джонс - Волшебный пирог

Хейзи Хассокс немного тормозил.

– Они раздеваются! – весело крикнула Тарния, обращаясь к зрителям в своем ряду.

Да, они раздевались. Страшнее зрелища Митци не видела никогда в жизни. Тридцать с лишним пенсионеров разделись, демонстрируя всем свое серенькое бельишко и тела, которые у некоторых были еще серее белья. Лав и Лоб, в комплектах от «Ведонис» [65] Британская фабрика традиционного белья. , выглядели великолепно. Слава богу, подумала Митци, что вовсю работают вентиляторы-воздухонагреватели.

– Пошли. – Шей вскочил на ноги и протянул руку Лу. – Мы же туристы. Мы присоединяемся к этой оргии.

За какие-то секунды он, уже без «Ливайсов» и теплой футболки, выскочил на сцену. Через минуту за ним последовала и Лу, в маечке и трусиках «Слогги».

– Ничего себе! – Долл, подняв брови, глянула на Митци. – Какое у Шея красивое тело. – Заметив, что Брет нахмурился, она добавила, – ну, конечно, не настолько, как у тебя, но все же...

Как только на сцене появились Шей и Лу – они пели, танцевали и обнимали друг друга, – Хейзи Хассокс быстро врубился в суть дела, и повторного приглашения не понадобилось. Одежда была отброшена, как и любые запреты, и, роняя за собой кресла, зрители, в разной степени обнажившиеся, двинулись на сцену.

Тарния со смехом скинула свой сверкающий наряд из розовой кожи и понеслась по ступеням на сцену – на ней был весьма симпатичный комплект белья от «Джанет Регер». Задавала Марк закрыл лицо руками.

– Я туда не пойду, – сказала Долл. – Не в моем же положении. А что ты добавила в выпечку? Сцена всеобщей любви мне что-то кажется чересчур натуральной.

Митци кивнула. Она и была натуральной. Толпа совершенно неподходящих друг другу людей в порыве чувств хватала друг друга. Оргия грозила стать самой настоящей. Значит, нужно еще немного подкорректировать состав «Поцелуев омелы».

– Пошли, Митци! – Фло и Клайд Спрэггс, на которых осталось до ужаса мало одежды, схватили ее за руки. – Поднимайся, голубушка!

– Нет! То есть, я не пойду.

– Да пойдешь, конечно. Это же так весело! Посмотри на Хеда и Бифф! И на миссис Элкинс, и на молодежь, на Тамми и Вив, на Гвинет, на Громилу Иду, – ой, глянь-ка на Бориса и Отто!

И Митци посмотрела. Из стереосистемы ревела песня «Харе Кришна», а по сцене ходили и актеры, и зрители, и все они обнимали друг друга, пели и целовались. Тарния взасос целовалась с совсем юным парнишкой из района Бат Роуд.

Митци заколебалась. Интересно, не разного ли цвета на ней трусы и лифчик? Да какая теперь разница?

Стянув джинсы, скинув джемпер, слыша восторженные крики Долл и Брета, она бросилась вместе с Фло и Клайдом на сцену, где уже было не протолкнуться. Черный лифчик и трусики, надетые на ней, были не из лучших, но все же выглядели вполне прилично, да и волосы на ногах она не забыла сбрить.

Да, решила она, это весело. Кажется, она где-то читала, что в шестидесятые на одном из представлений «Волос» к актерам присоединилась принцесса Анна. Митци, подняв руки над головой, покачивалась и махала, хлопала в ладоши и во весь голос пела «Харе Кришна». Все было совсем как в молодости, как на блюзовом фестивале в Шептон-Маллет. Ну и что, что сердце ее разбито? Ну и что?

– Так держать, голубушка! – завопил ей в ухо Фетровая Шляпа. – Выкладывайся на все сто!

Митци бросила на него взгляд. Из одежды на нем осталась одна лишь шляпа.

Она, танцуя, умчалась от него подальше, а потом, взяв за руки Ронни и Филиппа, начала танцевать, как девица из кабаре. Шум все нарастал; зал наполовину опустел, а на сцене яблоку было некуда упасть. Все обнимались с кем попало. Чары «Поцелуев омелы» снова сработали.

Митци улыбнулась, взглянув на сидевших в первом ряду Долл и Брета, – они подпевали и хлопали в ладоши. Больше на зрительских местах она никого не видела, кроме нескольких самых сдержанных местных жителей; все они, сидя в темноте, махали руками, хлопали в ладоши и подпевали.

Все, кроме того, кто стоял у дальней стены зала.

Того, кто наблюдал за ней. А грубовато-красивые черты его лица оставались непроницаемыми.

– Вот проклятье, – простонала Митци.

Было двадцать третье декабря. День был темный, серый и очень холодный. На кухне у Митци был полнейший разгром. Ричард и Джуди, все в муке и сахарной пудре, задрав хвосты, веселыми пылесосиками сновали по полу, готовые заглотить все, что попадется на пути.

– Кому вообще пришла в голову эта дурная мысль – устроить свадьбу накануне Рождества? – проворчала Митци.

Довольно что-то жующие под столом Ричард и Джуди в ответ промолчали. Ничего на это не ответила и группа «Хоукуинд», чья пульсирующая музыка раздавалась из проигрывателя.

За те дни, что прошли после «Волос», Митци сделала все покупки к Рождеству, абсолютно все приготовила к свадьбе и попыталась забыть о Джоэле.

Первые два дела дались легко, третье – не особенно.

Когда выскочившая на сцену полиция (то есть актеры мюзикла, а не настоящие констебли) «арестовала» участников этого разгула, объявили антракт и все вернулись на свои места, но Джоэла уже не было.

Господи! От одних воспоминаний Митци снова стало неловко. Ей же уже через несколько лет можно будет получать пенсию по старости, и он ее видел, ее, с кругами под глазами, с обвисшей кожей, без макияжа и с растрепанными волосами, скачущей в полуголом виде перед жителями всех трех деревень.

Гордость и инстинкт самосохранения не позволяли ей спросить у Долл, упоминал ли он тот ее выход на сцену.

Она тяжело вздохнула и постаралась сосредоточится на бабушкиной кулинарной книге, лежавшей перед ней на столе. «Поцелуи омелы», «Зеленые наряды» и другие блюда были уже готовы. Оставалось только испечь последнюю партию «Помадок мечтаний», разморозить продукты для свадебного пира, отвезти все в «Волшебную долину», зайти к Полин, чтобы сделать укладку, как подобает матери невесты, и постараться не забыть все время улыбаться.

На какие-то доли секунды, на сцене в ратуше, она позабыла о том, что ее сердце разбито, и перестала злиться на себя за собственную глупость. Но, как только она увидела стоявшего в темноте Джоэла, темноволосого и красивого, ее эйфория тут же улетучилась, как воздух из проколотого шарика. А сегодня, поскольку стоматологический центр закрывается на рождественские каникулы, Джоэл поедет домой, в Манчестер.

– Глупая ты корова! – выругала себя Митци. – Ты любишь его, он был твоим, и ты его упустила – все из-за какой-то глупой, девчоночьей романтической причуды.

Группа «Хоукуинд», не проявляя ни капли сочувствия, энергично заиграла «Серебряную машину».

«Волосы» имели оглушительный успех. Второй акт прошел еще лучше первого. Актеров несколько раз вызывали на сцену, а после представления закатили вечеринку на несколько часов. Возбуждающее действие «Поцелуев омелы», которое имело такой потрясающий эффект в сцене «оргии», прекратилось еще нескоро, так что все оставались еще довольно страстными и несдержанными.