Алина Кускова - Свадьба по гороскопу

Для полноты и правдоподобия картины она зашла в магазин и купила любимое лакомство рекламодателя – бананы. Макар с Пчелкиным перебьются без ее подарков, желающих позаботиться о них вполне хватает. Когда она сидела в такси, которое направлялось в знакомое лечебное учреждение, на мобильный телефон позвонил Елисеев. Он сказал, что только что заходил к ней на работу, но не застал ее на месте, чему очень огорчился, потому что в его кармане лежат два билета на вечернее цирковое представление. Он очень надеется, что она успеет закончить все свои дела до семи часов, они встретятся и культурно отдохнут. «Мне сейчас только цирка не хватает», – подумала Алина и выпрыгнула из остановившегося такси.

В это время Иван Васильков стоял на больничном крыльце и оглядывал округу в поисках свободной машины, готовой довезти его до дома. Перед этим у него состоялся нелегкий разговор с братом, поводом к чему послужило свинское поведение последнего по отношению к их общей знакомой, строящей далеко идущие планы. Кирилл отрицал всякую возможность совместного с ней строительства и предательски цеплялся за любой повод для встречи с безмозглой девицей в норковой шубе, устроившей драку в ресторане. После категоричного заявления, что Нонна – богатая перспективная риелторша, а Алина – маньячка-убийца с улицы Вязов, Иван хлопнул дверью кабинета брата и отправился прочь.

Через несколько минут к крыльцу подъехала машина с опознавательными значками, говорящими о том, что это такси. Иван бросился к задней дверце автомобиля, боясь, что водитель не заметит желающего совершить платную поездку и уедет. В этот миг дверца распахнулась, и холодная металлическая ручка с адской силой припечатала Василькову интимное место. Он слабо вскрикнул и осел. Из машины выпрыгнула девица-маньячка, убийца с улицы Вязов, и побежала в травматологическое отделение. На полусогнутых ногах, схватившись за пострадавший детородный орган, изрыгая фальцетом проклятия вслед сумасшедшей, Васильков добрался до сиденья. Мысль о том, чтобы рвануть за ней следом и задать ей хорошую трепку, вытеснила сильная боль, да и возвращаться к брату-изменнику он не желал.

Безусловно, Иван не умер. Через пару недель голос его восстановился, через пару месяцев восстановилась функция поврежденного органа. Алена жила все это время, как в гареме, и чувствовала себя нелюбимой женой.

Алина, озираясь по сторонам, пробиралась к палате Выкрутасова. Сейчас она не была готова столкнуться с Васильковым. Чуть позже, потом, когда-нибудь, но только не сейчас.

– А вот и я! – радостно сообщила она, оказавшись на пороге знакомой палаты.

Выкрутасов отставил стакан с коньяком на тумбочку и с интересом уставился на нее.

– Пришла проведать больного, как я вижу, уже вполне здорового, – продолжала радоваться Алина, натягивая на себя улыбку и выставляя вперед бананы.

Если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то путь к Выкрутасову проходил по бананам. Его физиономия приняла довольное выражение, он криво улыбнулся и попытался пошутить:

– Прошла! Прижалась!

Прижиматься она не стала, но присела на краешек кровати. Выкрутасов тут же принялся рассказывать, как у него на нервной почве чуть не случился гипертонический криз, вылечить который удалось только коньяком, принесенным Алиной пару дней назад. Алина заметила, что действительно початый сегодня Выкрутасовым коньяк был в совершенно иной упаковочной таре. Значит, господин рекламодатель вряд ли станет ее убивать и «Купеческий рай» вполне может рассчитывать на дальнейшее сотрудничество. Окрыленная первым успехом, она поняла, что тянуть удачу за хвост не стоит и нужно попытаться найти Василькова. Кое-как отделавшись от уже ходячего больного Выкрутасова, она побежала дальше. Из комнаты врачей не доносилось ни звука, но встретившая ее как родную добрая нянечка успела шепнуть, что Кирилл на рабочем месте. Алина медленно-медленно дошла до палаты Пчелкина. Остановилась, задумалась и чуть-чуть приоткрыла дверь. Как она и ожидала, Леня возлежал на подушках в окружении женщин – мамы и Лизы. Картина семейного благополучия в отдельно взятой палате травматологического отделения выжимала слезу. Что с ними будет после? Бедная Лиза. Где-то Алина уже это слышала. Бедная Лиза там тоже плохо кончила. Алина закрыла дверь и медленно-медленно направилась к Макару. По идее, рядом с ним должна была сидеть жена. Алина не станет им мешать, она просто заглянет в щелочку и уйдет. Почему? Она не знала, почему. Скорее всего, чтобы протянуть время, собраться с мыслями, настроиться на Василькова. Ведь должен же он ей попасться на глаза сегодня вечером?! Или его рабочее место переместилось на другой конец города?

Макар сидел на кровати и читал роман. Никакой жены рядом не было. Он сразу услышал шорох за дверью и поднял голову. Пятиться назад не было смысла, Алина толкнула дверь и вошла.

– Ты?! – Макар искренне обрадовался.

– Я, – ответила Алина и пожалела, что зашла.

Макар воспринял ее приход как проявление нежных чувств к нему, Макару. И торжественно начал свое признание. Он долго говорил о родстве душ, о половинках, обремененных поисками друг друга, о щемящем сердце одиночестве… После чего честно признался, что его бросила жена, а он стеснялся в этом признаться. Жена, прихватив ребенка, ушла к его товарищу по бизнесу, но между ними тремя все еще сохранялись дружеские отношения, ведь по-иному он, Макар, не может. Он великодушный, благородный, порядочный, одним словом, рыцарь, встающий на одно колено перед дамой сердца. Встать на колено Алина ему не позволила, она наспех стала что-то объяснять, махать руками и пятиться к выходу. У порога она распахнула дверь и пулей вылетела из палаты.

Удар пришелся по лбу. Константин сказал, что она бродит по всей больнице в поисках его, и Кирилл поспешил ей навстречу. Звездный потолок в мелкую сеточку поплыл перед глазами припавшего к стенке Василькова, маньячка-убийца с симпатичной испуганной мордашкой двоилась и троилась. Рядом суетились люди в белых халатах… Он очнулся на больничной кровати, Алина судорожно сжимала его руку и плакала.

– Какая я травматологическая, – причитала она, – все от меня страдают. Я приношу несчастья даже самым близким мне людям.

– Кто вы? – Кирилл удивленно поглядел на девушку, сжимающую его руку. – Я вас не знаю.

– Васильков! А как же сквер, снежинки и любовь?! – Алина опешила от подобного заявления.

– Какой сквер, какие снежинки? Девушка, не дурите мне голову, я вижу вас в первый раз. – Он схватился за лоб, там красовалась огромная шишка.

– Брат-близнец! – догадалась Алина. – Я снова их перепутала.

– Амнезия! – заявил довольный Васильков. – Потеря памяти.