Алена the-mockturtle - Вивараульчеги

- Да што ж я не сдохну-то. – запричитал Раульчег, безуспешно пытаясь отыскать в сложных посудных новоообразованиях хоть одну чистую чашку.

Когда он вернулся в гостиную, Угачавес как раз демонстрировал Фидельчегу порядок захода бомберов на цель. Штурвалом Уге служила ложечка для обуви, а рокот мотора с успехом имитировал телевизор, в котором кривлялись и дергались обнаженные мулатки.

Пол был усыпан обертками от шоколадных батончиков, которые Уга с Фидельчегом использовали в качестве горючего. Беззастенчиво чавкая и пачкая шоколадом бежевый ковер, Угачавес вдохновенно врал, что на обратном пути ему обязательно дадут порулить над Соединенными Штатами.

- Я тоже! – немедленно завопил Фидельчег. – Я тоже хочу порулить стратегическим бомбардировщиком! Хоть раз в жизни за сорок девять лет на этих галерах, да!

- Бол-та тебе на лопате. – тихо, но твердо отчеканил Раульчег. Из опасений за свое душевное здоровье он решил не уточнять, какой процент от общего количества батончиков утоптал конкретно Фидельчег. Вместо этого он ухватил Угу за локоть и выволок в коридор.

- Слушай, Уга, - сказал Раульчег предельно вежливо, - а тебе, часом, не ПОРА?

- Куда? – не понял Уга, добродушно тараща на Раульчега свои косые индейские глаза.

- Домой, говорю, тебе не пора? – зловеще уточнил Раульчег, привставая для солидности на цыпочки. – К осиротевшему народу Боливарианской, ёжкин кактус, Венесуэлы! – здесь он попытался пнуть Угу тапочком в голень, но только отбил пальцы о форменные ботинки, которые Уга не снимал даже в бане.

- - Ахтак. – зашипел Раульчег. – Ах вот вы, значит, как. – и с этими словами он похитил из прихожей аппарат правительственной связи, уволок его в ванную, включил воду и, воровато озираясь, набрал номер Дмитрия Анатольевича Медведева.

- Быдрвлгщылг! – сказал Дмитрий Анатольич, потому что в Москве было шесть утра, и он как раз чистил зубы перед работой.

И Раульчег, мешая русские слова с испанскими, оперативно наябедничал, что Угачавес с бомбардировщиками – это хуже, чем женщина за рулем, и нельзя ли в целях безопасности занять его и Фидельчега чем-нибудь другим, не столь стратегическим.

Через пятнадцать минут по новостям передали, что в Штатах грянул финансовый кризис, а к берегам Венесуэлы идет с дружественным визитом группа кораблей Северного флота…

Исходник от 1greywind:

В школе Фидельчег очень увлекался спортом.

А Раульчег не увлекался, ему вполне хватало Фидельчега.

Жизнь для Раульчега начиналась только тогда, когда Фидельчег уезжал на какое-нибудь очередное первенство провинции Орьенте по плевкам в длину.

В эти редкие дни Раульчег сползал с постели только затем, чтобы прошвырнуться до столовки, где сердобольные поварихи тайком от начальства скармливали ему фидельскую порцию (включая компот).

В остальное время жизнь Раульчега больше походила на иллюстративный материал к доктринам пессимистического экзистенциализма. Это было унылое прозябание между рассредоточенными в пространстве точками, в каждой из которых субьекта поджидали пинки, тычки и пенделя (пограничные ситуации, в терминологии Ясперса).

Пенделя Раульчегу отпускал Фидельчег, который остро нуждался в эмоциональной разрядке после соревнований. Кроме того, Фидельчег нуждался в усиленном питании, и потому все домашние гостинцы делились им строго по-братски: половину себе, половину опять себе, а остальное – женщинам и детям.

А еще Фидельчег соблюдал режим. Соблюдать его он начинал с половины шестого утра, когда нормальные люди только-только засыпают после вчерашнего. Первым делом Фидельчег врубал транзистор, из которого на спящего Раульчега изливались неблагозвучные спортивные марши. Потом какое-то время шумно пыхтел, выполняя комплексы гимнастических упражнений по системе Гутс-Мутса. И, наконец, удалялся в душ, где, судя по звукам, изображал одного из героев известного полотна Петрова-Водкина „Купание красного коня”.

Все это время Раульчег сосредоточенно жевал подушку, чтоб, чего доброго, не нарваться на пограничную ситуацию (в терминологии Ясперса) прямо с утра. В конце учебного года эти изжеванные подушки доставляли немало хлопот кастелянше иезуитского колледжа, чье убогое воображение наотрез отказывалось представлять, какие такие штуки вытворяли с казенным имуществом эти милые мальчики из хорошей семьи.

Неудивительно, что в конечном итоге Раульчег возненавидел спорт черной ненавистью и на уроках физкультуры развлекался тем, что выкалывал глазки изображениям великих атлетов в красном уголке. А маме на деревню писал, чтоб родила ему младшего брата, потому что должна же быть на белом свете хоть какая-то справедливость.

Эта последняя мысль настолько понравилась Фидельчегу, регулярно шмонавшему ящики раульского стола на предмет карманных денег, что он на время задвинул спорт и замутил на Кубе социалистическую революцию.

Но это уже совсем другая история.

Для shibzdya, у которой сегодня деньражденя.

Однажды Фидельчег прилетел в Советский Союз завезти раульчеговы домашки в Академию Генштаба по проспекту Вернадского, сто.

Из аэропорта он первым делом позвонил почетному гражданину города Калуга Валентине Владимировне Терешковой и долго сопел в трубку со значением.

Но Валентина Владимировна сказала только «Хулиганьё!», потому что из-за фидельского сопенья у нее сбежало молоко и подгорели рубленые котлеты по-партизански.

Фидельчег про молоко не знал и очень расстроился. И даже хотел вернуться обратно в самолет, но вовремя вспомнил про раульчеговы домашки.

В Академии Генштаба брезгливо полистали замусоленные конспекты товарища Кастро и сказали зайти после обеда. Потому что, во-первых, перед едой никто такое читать не будет, а во-вторых, исключительно из пролетарской солидарности, Раульчега все равно оставят на второй год.

Из Академии Фидельчега повезли на тематический утренник. Вообще-то, там должен был выступать второй космонавт планеты Герман Степанович Титов, но его до сих пор не выпустили из центрифуги.

В школе Фидельчегу не то чтоб обрадовались. Потому что план по встречам с революционерами был уже перевыполнен, а по космонавтам, напротив, откровенно буксовал. Пока очкастая училка мучительно искала связующее звено между кубинской революцией и советской космонавтикой, Фидельчега традиционно приняли в пионеры (шестой раз за последние два года) и заставили посмотреть полную режиссерскую версию концерта художественной самодеятельности учащихся седьмых-девятых классов «Через тернии – к звездам».