Джером Джером - Веселые картинки

— Это будет недолго, — пробормотал лорд, — Мэри, т. е. мисс Сюелль как раз уходит.

Мэри неподвижно ждала, пока графиня ушла и заперла за собою дверь; затем она повернулась к своему возлюбленному быстро и сказала резким голосом:

— Дайте мне ее адрес, этой девушки, на которой вы хотите жениться.

— Что вы хотите сделать? — спросил лорд.

— Не знаю, — ответила девушка, — но я хочу с ней повидаться.

Она записала имя девушки, а потом сказала, смотря молодому человеку прямо в глаза:

— Скажите мне откровенно, Джек, хотите ли вы на мне жениться или нет?

— Вы знаете, что хочу, Мэри, — ответил он, а глаза его говорили это еще тверже, чем слова.

— Если б я не был графом и таким ослом, у нас бы не было таких затруднений. Я не знаю, как все это случается, но только, когда я решаюсь что-нибудь сделать, мать начинает говорить, говорить и…

— И… — с улыбкой прервала его Мэри, — не спорьте с ней и соглашайтесь во всех отношениях.

— Если бы вы только придумали какой-нибудь план, — сказал лорд, хватаясь за надежду, которую она поселила в нем своими последними словами, — вы такая ловкая.

— Я попробую, — ответила Мэри, — и если мне не удастся, вы должны будете убежать со мною, даже если вам придется сделать это из-под самых глаз вашей матери.

Она хотела сказать — мне придется убежать с вами, но сочла лучшим выразить это другими словами.

Мэри нашла, что ее невольный враг — смирная, нежная девушка, находящаяся столько же под влиянием своего отца, сколько был лорд К. под влиянием своей матери.

Что произошло во время разговора между этими девушками можно только предполагать. Но очевидно, что каждая из девушек, ради своих собственных целей, решились помогать друг другу.

К крайнему удивлению и радости их родителей, в отношениях мисс Клементины Готекис и лорда К. про изошла неожиданная перемена. Девушка более не противилась ухаживаниям молодого лорда, даже (вот как быстро меняется настроение женщины) его ухаживанию она была рада, в особенности, когда они встречались в отсутствие господина и госпожи Готекис. Также замечательна была новорожденная склонность лорда К. к мисс Клементине. Имя Мэри более и не упоминалось, а разговоры о немедленном браке выслушивались без возражений. Более умные люди подумали бы об этом, но и графиня, и бывший подрядчик Готекис привыкли видеть, что все уступают их желаниям.

Графиня наяву и во сне видела свои имения вновь свободными от долгов, а отец Клементины мечтал о титуле, который он мог добыть, благодаря влиянию своих аристократических родственников.

Молодые люди просили и настаивали с необычайною силою, чтобы их брак был в высшей степени тихим, почти тайным.

— Не нужно мне этого глупого шума, — требовал лорд, — пусть это будет где-нибудь в деревне и никакой толпы, — говорил он.

А его мать, думая, что она понимает основание его просьбы, нежно похлопывала его по щеке.

— Мне хотелось бы отправиться к тете Иоанне и спокойно выйти замуж там, — объяснила мисс Готекис своему отцу.

Тетя Иоанна жила на краю небольшой деревушки в Гампшире и находилась в доме священника, известного во всей местности тем, что он потерял небо своего рта.

— Не можешь же ты быть выданной замуж этим старым дурнем, — гремел ее отец.

— Он меня крестил, — настаивала мисс Клементина.

— И черт его знает, как он вас назвал! Никто не может понять ни слова из того, что он говорит!

— Мне хотелось бы, однако, чтобы он выдал меня замуж, — повторила мисс Клементина.

Ни графиня, ни подрядчик не могли одобрить этой идеи; в особенности последний ожидал большой церемонии с самым подробным описанием ее в газетах. Но ведь, в конце концов, брак был самым важным делом, и, может быть, ввиду несколько глупых любовных сцен, происшедших между Клементиной и известным морским лейтенантом без гроша за душой, тишина была наименьшим злом.

Таким образом, в свое время Клементина отправилась к тете Иоанне в сопровождении только своей девушки.

Новая девушка мисс Готекис была совершенным сокровищем. «Чистая, здоровая девушка», — говорил о ней подрядчик Готекис, который хорошо относился к низшим классам, — «знает свое место и умна. Дорожи этой девушкой, Клементина».

— Заметили ли вы, что она достаточно умна? — задала вопрос мать Готекис. — Совершенно достаточно для порядочной женщины.

— Я сама очень люблю эту девушку, — заметила мать Клементины, — ей можно довериться, и она ведет себя вполне хорошо.

Эти похвалы достигли даже слуха графини, которая в это время жестоко терпела от тирании пожилой фрейлины.

— Я должна сама повидать это «сокровище», — подумала графиня про себя, — надоели уж мне эти иностранные крысы.

Но в какое бы время, однако, графиня не являлась, «сокровище» это по той или другой причине, исчезало из дома.

— Вашей девушки никогда нет в то время, когда я прихожу, — смеялась графиня, — можно подумать, что она меня боится.

— Действительно, странно, — согласилась Клементина, слегка покраснев.

Мисс Готекис скорее обнаруживала, чем выражала свое одобрение девушке. Казалось, что она не может ни пойти, ни подумать без нее. Девушка иногда присутствовала даже при разговорах с лордом К.

Как и условились, брак должен был быть на основании разрешения мэра. Мистрисс Готекис решилась серьезно заняться всеми приготовлениями, но когда время пришло, оказалось, что совсем и не нужно брать на себя столько труда. Вся история была очень проста, и «сокровище» так хорошо понимало дело и так готово было взять на себя все, что нужно, что только в самый вечер перед венчанием семейство Готекис явилось на место, наполнив небольшое жилище тети Иоанны до краев.

Графиня и лорд поселились вместе у сестры графини, в одном имении на расстоянии около девяти миль и должны были утром, в день венчания, приехать в карете.

Тогдашний граф Б. был на рыбной ловле в Норвегии и домашние происшествия не интересовали его.

Клементина жаловалась на головную боль после обеда и рано отправилась спать. «Сокровище» тоже дурно себя чувствовало и казалось измученной и возбужденной. «Столько интереса обнаруживает в этом деле наша девушка, заметила госпожа Готекис, как будто это ее собственное венчание».

На утро Клементина все еще страдала головной болью, но уверяла, что она в состоянии выдержать брачную церемонию, если только все будут держаться на большом расстоянии от нее, так как иначе это ее измучит.

За полчаса до отправления в церковь, мать пошла навестить Клементину. Она была еще бледнее и сделалась еще более нервной и раздражительной. Она говорила, что ляжет в кровать и не встанет с нее, если ее не оставят в покое. Она почти выгнала мать из комнаты и заперла дверь за ней. Мистрисс никогда не видала своей дочери в таком раздражении.