Мирсай Амир - Рыбацкие байки

— Пока не выясню все подробности, с места не тронусь,— сказал он.

Увидели мы его снова лишь через три дня, и он рассказал нам, что экспертиза обнаружила на трупе следы насилия. Есть предположения, что несчастного или утопили, или, предварительно убив, бросили в воду. Кто жертва — неизвестно. Преступника ищут, но давний срок преступления сильно осложняет следствие. Фанилю обещали, что его будут информировать о ходе расследования.

...Наступило лето. Мы встречались с Фанилем, но ничего нового о Маше и Ване он нам не рассказывал. Преступника так и не нашли! И вот теперь — на тебе — Тази привез новость: живой Ваня приехал!

Завтра — рыбалка! И притом — серьезная! Завтра без рыбы нельзя возвращаться: гости обещали приехать. Таскать на дачу мясо городского базара не хочется, довольно с меня и картошки! Вся надежда на рыбку. Но ведь ее еще поймать нужно!

Я написал «на дачу». Пожалуй, надо объяснить читателю, что я называю дачей.

В последние годы окрестности больших городов покрылись фруктовыми садами. Сажают деревья рабочие, служащие и прочие городские труженики на своих, отведенных им маленьких участках земли. Тут же вырастают крохотные фанерные домики. Вот это и есть «дача». У меня есть такая «дача» и у Тази тоже.

Нам с ним повезло: мы успели занять хорошие места под наши домики. От железной дороги недалеко, во и не рядом — грохот поездов спать не мешает... А самое главное — дачи стоят на берегу одного из волжских рукавов. Лодка привязана прямо к порогу домика. Кроме того, соседи хорошие, что тоже очень важно. У меня сосед — Тази, но между Тази и мной стоит дачка Махмута. «Коль взгрустнется, на порог я выйду, на поющую птичку взгляну!» — есть такая песня. Мне же поющую птичку заменяет сосед Махмут. Он такой оптимист, такой весельчак, что любую грусть-тоску развеет в одну секунду. Выхожу утром на свое крыльцо. — Эй, Махмут, сосед, как спалось? Как бы плохо он ни спал, всегда весело а бодро откликается:

— Отлично! Один раз лег, семь раз спал!

Когда только еще мы закладывали наши сады — давно уже это было! — привезли нам саженцы яблонь. Посадили. Приезжаем на следующий день утром — вай, на участке Махмута все саженцы кто-то выдернул и унес.

Я утешаю его, а он смеется.

— Скажи спасибо, что выдернули саженцы. Укради они мои деревья позже, когда яблони стали бы плодоносными — вот тогда было бы жалко!

Весной, в половодье Волга затопила наши участки. К домикам не подойти. Когда вода спала, мы приехали. И что же? Домик Махмута разрушен! Пошли с Тази утешать его, а он опять смеется.

— Хорошо получилось. Спасибо Волге! Давно надо было домик повыше перенести, все было лень. А теперь — хочешь не хочешь! — перенесу. Кстати, сын вчера приехал — поможет. И действительно, не прошло и недели — перенес свои домик на новое, безопасное место. Надо бы и нам с Тази встать в один ряд с Махмутом,— жаль, что Волга нас не торопит!

Оптимизм Махмута поистине неистощим. На днях утром выхожу на участок и вижу, что кто-то срезал мои великолепные пионы. На клумбе след маленькой босой ноги. Все ясно! Моя дочка и моя жена очень расстроились. Стоят и чуть не плачут.

— Чтобы ты, воришка окаянный, руки-ноги себе занозил, когда через забор лез, чтобы пчела тебя в нос ужалила, когда ты наши цветы будешь нюхать!

Посмотрел я на участок соседа — вижу, Махмут в одних трусах ходит среди грядок, поливает свою клубнику. Стой! А где же его пионы? У него их больше нашего было, а сейчас пусто. Ни белых, ни розовых. — С добрым утром, сосед!

— С добрым утром.— Голос бодрый, довольный.— Какие новости?

— Плохие. У нас все пионы срезали. Он смеется.

— У меня тоже!

— Чего же ты радуешься, как дурачок?!

— А почему же мне не радоваться?! Это очень приятный симптом.

Я рот разинул от удивления. Он, посмеиваясь, объясняет

— На веранде висели мои новые брюки. Сарай не заперт — в нем лодочный мотор. Погреб без замка, там и масло, и мед, и творог — все, чего душа пожелает. Ничего не тронуто.

Что ты этим хочешь сказать?

— Хочу сказать, что даже тут проявился рост нашей культуры и благосостояния. Ни вещей, ни еды не крадут. Цветы нужны. Вот вам логика оптимиста! Что на это скажешь?! Спорить с ним всерьез вроде бы ни к чему. Ведь оптимист и юморист одного поля ягоды.

Я схитрил:

— Знаешь, что бы сказал по этому поводу Мухаметша?

— Знаю. Он бы сказал, что на рынке один пион стоит рубль, а такие, как мои, за полтора оторвут с руками.

— Правильно! Значит, вор украл твои цветы для продажи?

Но нашего Махмута не так-то просто переубедить.

— А что бы делал вор с твоими пионами, если бы не было людей, готовых отдать ему презренный рубль за прекрасный цветок? Разве это не говорит о том, что народ тянется к красоте?

— Но согласись, что когда дети занимаются воровством, это плохо.

— В этом не они, а мы, дружок, виноваты!

— То есть?

— Я да ты да детские писатели!

Тут к нам подошел Тази. И — с места в карьер:

— Братцы, у меня пионы украли!

На этот раз вместе с Махмутом расхохотался и я.

Да, хороший человек мой сосед Махмут. И жена у него ему под стать. Живут они дружно, мирно, в полном любовном согласии. Идеальная семья! Одно только плохо — рыбу Махмут ловить не умеет! То удилище у него не в порядке, то леска спутана, то с кормушкой неладно. А рыба капризное создание. Она любит, чтобы ее ловили по всем правилам, чтобы у ловца во всем был полный порядок! Иначе не станет клевать — и все тут!

Сидим втроем: у Тази — клюет, у меня — клюет, а у Махмута не клюет! И хоть тресни! Он начинает уговаривать рыбу;

— Ну, клюнь, милая, клюнь! Мне ведь много не надо: одну рыбку маме с дочкой, вторую мне с кошкой. Клюнь, пожалуйста! Не клюет!

Тогда Махмут принимается соблазнять рыбу: — Смотри, какого красивого, жирного червяка я для тебя приготовил!.. От себя отрываю, ешь — не жалко!

Не клюет!

Махмут пробует взять рыбу хитростью. В ход пускаются заклинания и прибаутки, которые он помнит еще с детства!

— Поплевал я и забросил, ты подпрыгни — ухвати, на дне лодки заблести. Не подпрыгивает и не хватает!

— Слушай, удочка не моя, а Фатимы святой, клюй спокойно!

Не клюет!

— Слушав рыбка, удочка не моя, а Тази... Не моя, а Шолохова!.. Не моя, а Хемингуэя!

Не клюет. И такие авторитеты не помогают. Тогда, браня на чем свет стоит рыбу, не желающую клевать, Махмут начинает сматывать свои несчастливые удочки.

— Ладно, не хотите клевать — не клюйте, вам же хуже, а мне что! Даже хорошо, что не было клева,— не придется рыбу чистить.

Правда, без рыбы он все же не остается. Мы свято соблюдаем правило: тот, у кого клюет, должен закинуть свою счастливую удочку для того, у кого не клюет, и пойманную рыбу отдать невезучему товарищу. Махмут долго отказывается взять у нас рыбу, пытается нарочно охаивать ее: то она, видите ли, мала, то большая. Однако, несмотря на его увертки, мы все же наделяем нашего друга рыбой так, чтобы ему хватило и на жену с дочкой, и на него самого с кошкой!