Любовь Тильман - Сны над облаками

Сдерживаю мысли на пороге,

Много безымянных там осталось,

В этом неизведанном чертоге,

И слежу, чтоб Дверь не открывалась.

Там, за ней, то ли болезнь, то ль тайна,

Явь картинок, цвета, голосов…

Приоткрыть – лишь несколько шагов.

Но дорога эта так фатальна.

Дверь к себе и тянет, и манит,

Принимает безобидный вид.

Любопытный? Что ж, повеселись.

Но закрыть её, потом не тщись.

Громоздиться не спеши на пьедестал,

Ты – не избран, ты – избрал.

Только неизвестно – Свет иль Тьма?

Тайна Тайная, иль игрища ума?

Необычным утром

Начинался день!

Лёгким перламутром

Плыл туман как тень!

Поднимался в горы

Из крутых лощин,

Открывал просторы

Сказочных долин.

Призрачная небыль,

Сон издалека.

Возвращались в небо,

К солнцу, облака.

Когда мы совсем не ждём,

Тихо Сказка входит в дом.

К нам на цыпочках подходит,

Колыбельную заводит:

Про Мишутку, что в мороз

Розу Солнышку принёс,

Тихий Домик_У_Реки,

Где в воде блестят мальки,

Про беднягу водолаза,

Про парнишку-многоглаза,

Про коней и лебедей,

Да про лунный быт людей…

Ни о чём и обо всём.

Птичьи трели за окном

Эту песню допоют,

Подарив Душе уют.

Нашу Сказку вспоминай,

И с Улыбкой засыпай…

Доброй Ноченьки! Бай-Бай!

Нежность? – Это Страсти Джин в бутылке

Разума, праправнука Культуры,

Что горит, но тих в своей улыбке,

Плачет, но смеются партитуры.

Нежность – это тёплое мгновение,

Когда страсти буря отпылала,

Есть ответы все, и все решения,

Но уже нельзя начать сначала.

Здесь свой опыт каждого тиранит.

Каждый вновь боится ошибиться.

Когда страсть всё сердце нам изранит,

Нежности лишь разрешим пробиться.

Ах, как сладко пелось. Жаль, что отыгралось.

Только строчек смелость. Только жизни малость.

А в Душе так много нежности и жажды.

Голос твой услышать мне б ещё однажды.

Мне б тебя увидеть с милою в обнимку,

И с открытым сердцем улыбнуться снимку.

Строчками промчаться городом, и лугом.

И не расставаться с Милым Добрым Другом.

И какая разница, что там приключилось?!

Главное, что праздником жизнь преобразилась,

Что Душа летела, пела в облака.

Вот и отзвенела, вот и отпылала,

Но твоя улыбка звёздочкою стала,

Светлым огонёчком мне из далека.

Ветры тучи гоняют, и иллюзия восстаёт,

Словно тучи стоят, а месяц по небу плывёт.

Остроносой лодочкой, горбушкой белого хлеба,

А горизонтом – огни городов в полнеба.

Отклик обретя, Душа,

Прикликая мира ласку,

Сочиняла нежно сказку,

Опыт жизни вороша.

Смолкли звуки и пропали.

Крылья музыки опали.

Стало тихо. Белый лист

Вновь непогрешимо чист.

Я влюбилась в строчки, чуть смешливый лад.

В них, как уголёчки, буковки горят,

В ум твой, и познания, и в твою тактичность,

Признаки внимания, сердца поэтичность.

И неважно, сколько лет

Прожил кто на свете.

Имени и даты нет,

Лишь никнейм в Инете.

Сменишь аватар и ник,

И исчезнешь, как возник.

Эта любовь виртуальная,

Смешная и нереальная.

Любовь? Может только – восторг,

Твой образ из сердца исторг?

Ты меня не увидишь, я тебя не узнаю,

Наши судьбы коснулись по самому краю.

Словно в детстве – восторг, обожанье немое!

Как бы мы ни назвали – это – нечто иное.

Слова текут, невнятны и не чётки,

Я их перебираю, словно чётки,

И складываю за рядком рядок.

И вот уже кончается листок.

Читаю – не могу не удивляться:

Не строчки – мысли по листку струятся.

Мои? Чужие? Как пришли? Откуда?

И чем достойна я такого Чуда?!

Спит котёнок, зевая сладко,

Разрываясь, трещит шутиха…

Время снова, кошачьей лапкой,

Новый Год подпускает тихо!

Он идёт в мишуре и блёстках,

Он взрывает шары огневые…

И стоят на всех перекрёстках

Чудо-Ёлки – его часовые!

И все взрослые – словно дети,

Достают вновь свои игрушки,

Нам известные уж столетия -

Звёзды, шарики да хлопушки.

Что-то куплено суперновое,

Что разбилось, что затерялось…

Блюдо праздничное, знакомое

На столе вновь обосновалось…

Время, тихо вздохнув, вдруг сжалось,

Сквозь года прорезав туннель.

И стремительно в дом ворвалась

Всех прошедших веков метель.

И представились, как живые,

Не прожитые нами дни,

Сквозь летящие, огневые,

Бертолетовые огни!

Ушедших Снов ещё не стёрся след.

«Ни от тюрьмы, ни от сумы не зарекаюсь»,

И от стихов своих не отрекаюсь.

За все их сказки – мне держать ответ.

Погружаюсь в твоё молчание,

Как в пучины холодных вод.

И заканчивается кислород.

И затягивает отчаяние.

И болезненны и смешны

Резь в глазах и боль перепонок…

А порог жизни очень тонок:

От разрыва – до тишины.

Крепко держат объятия вод.

Изнутри наполняясь бедой,

Растворяюсь, тону, и вот

Уж сама становлюсь водой.

По поверхности все корабли.

Их небрежно волной качаю.

А сама – всё пеной по краю

Такой близкой недавно земли.

Оставаясь со мной, покидают друзья.

Всё, что близко – уходит далёко.

И вернуть ничего к сожаленью нельзя.

И обидно. И так одиноко.

Сердце полнится грустью, впадая в Ничто.

Разум ищет и ищет причины.

И лишь только Душа понимает про то,

Что ни мы, ни они не повинны.

Пора взрослеть? – Да не смеши, мой друг.

Под старость лет? Взрослеть? С чего бы вдруг?

Давно уже пора раздать наследство,

Расслабиться, и тихо падать в детство.

Порой рождаются стихи, как по заказу,

Вдруг, неожиданно, приходит всё и сразу,

Бывает, ночью будят ото сна.

Их мысль тебе прозрачна и ясна.

Событья их тобой не пережиты.

Откуда? Чьею памятью сокрыты?

А иногда их пишешь на заказ,

На праздники срифмуешь пару фраз.

Ведь можно научить и обезьяну

Всё рифмовать легко, и без изъяну,

Рождая штампы штампов прошлых лет.

Я памятник воздвиг – писал Гораций.

Державин, в перевод, своих внёс раций,

И текст списал ещё один поэт.

Вот так, переплетаясь временами,

Одни сюжеты всё играют нами,