Сергей Шапурко - Два миллиона (сборник)

– Ах ты, стерва! – зарычал подраненный следователь и вновь повалил на камни Екатерину.

Михаил навалился всем телом на женщину и ощутил две мощные, еще не потерявшие форму, груди. У него слегка закололо под «ложечкой» и немного закружилась голова.

Екатерина, побившись, как рыба в сети, в стальных объятьях Михаила, затихла. Сильные руки Брыкина сдавливали ее. Было трудно дышать, но она вдруг ощутила сладостную истому и вопреки воле, вся растаяла.

Следователь, почувствовав, что сопротивление иссякло, поднял женщину и, отряхнув ее и свою одежду, спросил:

– Вы не ушиблись?

– Нет… не очень… Вы простите, что я на вас так налетела.

– Ничего – ничего. Бывает…

– Вы в Сочи?

– Куда ж еще! Надо же найти вашего мужа.

– Какой он мне муж?! – вскипела Катя, – Подонок! Бросил сразу же, как только появилось много денег!

– Согласен, не по-мужски как-то.

– А где их сейчас мужчин-то найти?!

– Вот тут вы заблуждаетесь, Екатерина Викторовна. Есть еще мужчины! И, возможно, даже где-то недалеко от вас.

– Это вы, как я понимаю, на себя намекаете?

– Не исключено.

– Действительно, в чем-то вы соответствуете этому понятию, – строго сказала Екатерина и, вспомнив железные объятья следователя, слегка покраснев, добавила:.

– Есть даже женщина, которая смогла бы это оценить.

Недавние мечты вновь заволокли внутренний взор Брыкина. Он в этих новых грезах был уже не один.

Развитию так неожиданно начавшегося романа слегка помешала промчавшаяся мимо «Вольво», из окон которой выглядывали Тони, бывший учитель Крабов и кавказец Джабраил.

Не сговариваясь, Катя и Михаил заскочили в микроавтобус.

– Поймай их, Миша! Ты же милиционер! – крикнула Екатерина и, недовольно поведя носом, спросила:

– Что это за запах тут у тебя?

– Это куры подохли. Выкинь их, если не трудно, в окно.

Микроавтобус миновал гальку и выехал на шоссе.

– Катюша, я хотел тебе сказать… – начал было Брыкин.

– Не надо сейчас об этом, Миша! Я и так все поняла. А когда дело закончим, тогда и поговорим.

Весь путь до Туапсе летел как одно доброе мгновение. Влюбленные объясняли свои чувства с помощью таких сложных и неоднозначных фраз, что постороннему человеку могло бы показаться, что это дипломаты двух держав ведут переговоры о чем-то чрезвычайно глобальном.

Микроавтобус, подвывая на подъемах, исправно делал свою железную работу. Тони и его команду нагнать пока не удалось, но Михаил с оптимизмом смотрел в будущее.

– Догоним, никуда они не денутся. У них – «Вольво», в конец убитая, а у нас – «Тойота». Японцы лучше шведов машины делают. Догоним!

– Я в тебе и не сомневаюсь, – мило улыбаясь, сказала Катя.

Зашифрованные любовные слова были высказаны ранее и теперь, чтобы не молчать, предстояло хотя бы слегка разобрать завалы предыдущей жизни.

– Катя, а как же тебя угораздило с Соскачевым связаться?

Екатерина горестно вздохнула, что-то вспомнила, о чем свидетельствовала небольшая слеза, появившаяся в углу левого глаза, и ответила:

– Два года назад это было. Я окончила институт и не могла найти приличную работу в Москве. А тут он. Весь такой успешный. Кругом разруха, а у него – машина фирменная. Во всем неразбериха и бардак, а у него – все схвачено. В общем, потеплело глупое девичье сердце и… Короче, Миша, не хочется мне все это вспоминать. Было и хорошее, не стану отрицать. Но как можно оценить моральные качества человека, бросившего свою жену, причем втихаря, как последний подлец?!

– Все, все, Катя! Не волнуйся так. Больше о нем ни слова! А у меня история тоже была. И, кстати, тоже два года назад. Проходила у нас по одному делу Ольга Пер… Ну, неважно, как ее фамилия. Так вот, допрашиваю ее, а она как расплачется! Я: «В чем дело?». «Люблю», говорит. «И кого же?» «Вас!» И опять в слезы. Я тут потерялся слегка – впервые такое со мной, но все же спрашиваю: «Когда же успели влюбиться в меня-то?» «Да вот, прямо сейчас! С первого взгляда». Я-то умом понимаю, что бред все это, неправда, а сердце колотится! Разрумянилась она от слез, жуть, какая красивая сидит напротив меня, о любви своей щебечет. Ну, и поплыл я! Отмазал ее, вскользь по делу провел. Вызволил ее из СИЗО, у себя поселил. Жили мы, поживали ровно две недели. Потом она, когда я на работе был, собрала мои вещи, те, что поценнее, и поминай, как звали.

– Да… Ты еще хуже меня вляпался. Так и не нашел Олю эту?

– А я и не искал. Смысл? То, что она утащила, я опять нажил. А сердце разбитое разве склеишь?

Машина, преодолев Агойский перевал, подъехала к Туапсе. Строгий ГАИшник взмахом жезла приказал Брыкину остановиться.

– Сержант Сайкин. Предъявите документы.

Брыкин вышел из автомобиля и, показав свое служебное удостоверение, коротко бросил:

– На задании.

Сержант взял документ и прошел к служебному автомобилю. Через минуту он вернулся с еще одним сержантом, который держал автомат Калашникова наперевес и недобро улыбался.

– Гражданин Брыкин, вы арестованы, – казенным голосом сказал сержант Сайкин, – микроавтобус «Тойота», госномер А303НК числится в угоне. Он принадлежит гражданину Грохотько, проживающему в станице Ветхозаветной.

– Я знаю, кому принадлежит данный автомобиль. Он был реквизирован мною по служебной необходимости. Я – следователь, капитан милиции.

– Это я прочитал в вашем удостоверении. Однако, какой-либо документ, подтверждающий то, что вы находитесь на задании, у вас отсутствует. Если он у вас есть, предъявите его.

– Я не обязан перед вами отчитываться!

– Хорошо. Тогда пройдите в машину. Поедем в отделение, там разберемся.

– Вы за это ответите!

– Ведите себя достойно! Пройдемте!

Катя, затаив дыхание, наблюдала как ее, недавно обретенного любимого, посадили в машину и увезли в неизвестном направлении.

Водить автомобиль она не умела. Пришлось остановить такси и ехать на автовокзал.

«Сначала деньги у Соскачева заберу, потом вернусь в Туапсе и Мишу выкуплю», – решила она, садясь в автобус.

Наиболее крепок запах дороги в междугородних автобусах. Присутствует он в них всегда и создается впечатление, что их с ним и строят. Катя сидела на бывшем когда-то мягким кресле и вдыхала этот сомнительный запах. Она прикрыла глаза. Впереди был Сочи и новые поиски, необходимо было немного отдохнуть.

На въезде в Сочи стоял местный сумасшедший Гоша. Сатирически настроенные граждане снабдили его затертым милицейским кителем, армейской фуражкой и жезлом. Карикатурный образ ГАИшника стал местной достопримечательностью. Настоящие милиционеры его несколько раз забирали и даже однажды побили, но Гоша с завидным постоянством вновь появлялся на прежнем месте. У местных автолюбителей он вызывал лишь улыбку или недобрую ухмылку. Определенную опасность он представлял лишь для гостей города, въезжающих в курортные чертоги.