Вячеслав Кузин - Боб

Совершив очередное злодеяние и весело облаяв с трудом выпутавшуюся жертву, пес ринулся в новую атаку. Серафим лишь успел заметить, что живая торпеда на предельной скорости сделала два круга и понеслась к противоположной стороне улицы, предательски затягивая прочный узел на его ноге. Последовал рывок, и он, взмахнув обеими руками, взлетел в воздух. Выпорхнувший из-за пазухи нейтрализатор, оказался над головой Серафима.

- Не-е-ет!

Тестер сделал отчаянную попытку поймать оружие в воздухе, однако вращающийся нейтрализатор, неудачно брякнувшись на проезжую часть рядом с упавшим Серафимом, четко отработал программу ликвидации, отчего оглушенные грохотом люди, находившиеся вокруг ошарашенного тестера, в ужасе попадали на асфальт.

Большой фонарный столб, идеально ровно срезанный вибрацией выпущенного заряда, рухнул поперек дороги, подмяв под собой капоты сразу четырех автомобилей. Началась паника.

Сид в один прыжок оказался рядом с оружием, и уже было собирался поднять его, как Серафим лежа что есть мочи лягнул «приболевшего коллегу» по руке.

- Не трожь!

- Шалишь! – злобно скалясь, пригрозил пальцем вирус и сделал еще одну попытку забрать нейтрализатор.

- Ага! – согласился Серафим. – Шалю! - Одной ногой он прижал оружие к асфальту, другой приготовился отбрыкиваться от неприятеля. – Слушай, может быть, дашь наводку на адресок нашей служебной квартиры? День такой странный – я тоже запамятовал! Вот незадача! – играл в опасную игру Серафим.

Разоблаченный вирус лишь натужно засопел и кинулся на тестера.

- Убивають! – пискляво заверещал кто-то у Серафима над ухом.

- Ой… - упавшим голосом охнул оглушенный выстрелом тестер и удивленно уставился на Сида, только что всадившего заряд ему в бок.

- …ва…ют… - медленно затухая, раздался повторный визг в ушах тестера.

Серафим медленно закрыл глаза и отключился.

Сознание вернулось достаточно быстро. Тестер понял это по гвалту голосов и автомобильному гулу. Он нащупал в кармане брюк упаковку жевательной резинки. Слава Бобу, не забыл! Хоть что-то в порядке…

Но как же болит бок!

Просто чудовищная боль!

Серафим страдальчески сморщился, и заставил себя немного разомкнуть веки. Ну, приехали! Дух хлещет из дыры в боку, как из водопроводного крана! Хорошо, что его не видят простые смертные.

А где хирург? Смылся? Наверное, посчитал, что с Серафимом все кончено. Так и есть. Если он сейчас не соберет все силы и не затолкает себе в рот жевательную пластинку спасительного пентатикалифаина…

- Простите, – еле слышным срывающимся голосом обратился тестер к кому-то, находящемуся за матовой пеленой, раскачивающейся перед его полузакрытыми глазами. – Закиньте мне в рот одну жевательную резинку из пачки в кармане моих брюк.

Серые пятна зашевелились. Вероятно, это были склонившиеся над телом сочувствующие.

- С ума сойти! – поразился кто-то из толпы. – Вот-вот на небо отправится, а жвачку просит.

- Дайте! – скомандовал решительный голос. – Будем выполнять просьбу пострадавшего. Может быть, она у него последняя.

- У-у-у… – тихонько заскулил Серафим.

Пентатикалифаин начал действовать - тестер с трудом поднялся на ноги.

Но обольщаться не стоило, действие волшебного препарата закончится очень скоро. За это время Серафиму нужно успеть добраться до служебной квартиры, открыть Врата и попасть в Агорию. Точнее, на больничную койку зонального отделения реанимации. Иначе… Серафим глянул на свой бок и вздохнул – дух беспрепятственно струился через рваное отверстие.

- Вот кто-то и сходил на охоту, – философски резюмировал Серафим. – Наловил хирургов. Два садка.

- Вам нельзя двигаться, – бросилась к агорианцу какая-то полная тетушка.

- Посмею с вами категорически не согласиться – мне еще как нужно двигаться! И чем быстрее, тем для меня же и лучше.

Женщина сочувственно посмотрела на сморщившегося тестера:

- Скорая уже в пути. И полиция. Вот-вот приедут.

- Очень рад за них. Но сегодня, знаете ли, пропущу, – раскланялся Серафим, и, насколько это позволяла рана, поковылял с места грандиозного происшествия. Настолько грандиозного, что он понимал – скоро в его трудовой книжке будет стоять большая прямоугольная печать: «УВОЛЕН!».

Серафим чуть не рыдал:

- Какой позор! У меня отобрали оружие и чуть не порезали на колбасу! Хорош! Что и говорить! Избил в уборной ресторана беззащитного старика, оставил нетронутым инфицированное зеркало и чуть не привез из командировки заразу! Точнее, вирус! Опасного монстра! Ну, я - герой!

Неожиданно бок Серафима свело так, что, охнув, он присел на корточки. Стелящиеся по земле клубы духа, оптимизма не добавляли. Тестер зажал рану рукой, другой достал коннектер.

- Ага. Улица Луговая. Потом до пересечения с Дорожной. Потом… Стоп!

Мини-взрыв просветления, посетивший тестера в эту секунду, был такой силы, что вызвал к жизни Серафима-ловчего.

На фантома было жалко смотреть – лицо его представляло один большой синяк, а рубцы покрывали тело призрака сплошным ковром.

- Я уже решил, что ты не додумаешься, – натужно кашляя через каждое слово, прохрипел бывалый ловчий. – Вирус же специально сделал из тебя сосунка-подранка, который приведет его в логово своей мамочки.

- Я уже и без тебя понял. Такие чудовища не оставляют свидетелей. А если и оставляют, то с определенным умыслом.

- Ты уже выбрал?

Серафим обхватил голову руками:

- Что я еще должен выбрать? Остаться здесь и погибнуть от обездушивания, но жить в памяти потомков героем, или же привести за собой хвост и негласно объявить себя ничтожеством?

- Ну, дурак! – хлопнул себя по лбу фантом. – Ты в любом случае не должен сейчас покидать Землю. Инструкция гласит о том, что любая опасность, грозящая безопасности нашего мира, должна быть нейтрализована командированным сотрудником, заметившим ее, еще на субстрате.

- Тогда что еще не так? – обиделся и без того расстроенный Серафим.

- Я имел в виду, что ты можешь выбрать любого человека в качестве контейнера для временной консервации своего духа. Или ты хочешь окончательно залить им весь город?

- Как я мог забыть! – просияло лицо Серафима. – Ну, конечно! Маяк!

Никто из тестеров еще никогда не ставил маяк. Да, Серафим изучал эту методику в теории, но чтобы применить ее, так сказать, в полевых условиях – до этого никогда не доходило.

Цель консервации была проста – сохранить дух при нестабильной работе тела или вследствие полученных сотрудником повреждений при работе на субстрате. Параллельно с духом, в человеческий организм-инкубатор помещался позывной маяк, благодаря которому ловчие получат призыв о помощи.