Стас Иванов - Укротители велосипедов

– Вот вы козлы! – сорвался Дима. – Команда козлов! Здесь меня кто-нибудь вообще уважает? Думаете, можно прикалываться надо мной как угодно и делать всё что хочется? Думаете, я вам всё всегда буду прощать? Никогда и нигде ко мне не относились так плохо! Да пошли бы вы все в жопу! Я больше не хочу иметь с вами ничего общего!

Дима выхватил из руки Ежова ключи, залез в свою машину и, стартовав с места и с пробуксовкой, укатил прочь со стоянки.

Проводив взглядом машину, Ежов растерянно пробормотал:

– Дурак. И куда он собрался в одном-то халате?

Дима обиделся всерьёз и надолго. Настолько, что даже не пришёл ночевать и сбрасывал все звонки на его сотовый. Не объявился он утром и даже перед началом этапа.

– Замечательно! Просто великолепно! – ворчал Ежов, держа в руках Димин номер. Старик стоял вместе с оставшимися тремя гонщиками команды в конце стартовой зоны и вертел головой, выискивая среди зевак за оградой Диму. – Я, конечно, понимаю, ему было на что обижаться, но не выходить на гонку – это слишком, это совсем неспортивно. Как будто не он хочет вернуться в профессиональный спорт. Да какой нормальный менеджер подпишет к себе в команду спринтера, который кидает команду на спринтерском этапа?.. – Ежов исподлобья уставился на Артёма. – А всё ты, дятел. Язык тебе отрезать надо. Наговорил ему вчера гадостей и вот результат.

Артём обречённо вздохнул.

– Как же я устал от тебя, деда. Чуть что – так виноват сразу я. И, кстати, можешь больше не волноваться, – подавляя улыбку, Артём указал старику за спину, – вон идёт наша истеричка.

Ежов крутанулся на пятках и уставился в указанном направлении – и действительно, ведя рядом с собой велосипед, к ним подходил Дима. И после проведённой неизвестно где ночи его внешность несколько изменилась – вместо длинной гривы, его голову теперь украшал ежик из коротких, не больше полусантиметра, волос. А в его взгляде и осанке появилась уверенность в себе и отсутствовавшая прежде решимость. И сбрив волосы и расправив плечи, Дима стал выглядеть намного мужественней и взрослее.

Когда он подошёл, Артём с усмешкой сказал:

– Солдат Джейн, да?

– Не смешно, – ответил Дима. – Я постригся, потому что волосы мешают и голове слишком жарко.

– Давно пора, – пробормотал Ежов. Старик обежал Диму и налепил ему на спину номер. – Ты где пропадал? До старта минут пять.

– Извините, тренер, в навигаторе нет карты этого города и я немного заблудился, когда ехал сюда от гостиницы.

– А позвонить не дано? Почему я должен за тебя волноваться? И где ты пропадал всю ночь? – начал сыпать вопросами Ежов.

– Телефон разрядился, а зарядка осталась в гостинице. А где я был ночью – вас не касается. И вам больше не надо за меня волноваться – сегодня я собираюсь победить. Не для команды, а для себя. И это будет только моя победа. – Дима ухмыльнулся. – А потом, если хотите, чтобы я и дальше гонялся за вас, нам надо будет обсудить условия моего контракта. И не забудьте, что вы должны починить крышу на моей машине.

От слов Димы Ежов аж присел.

– Во дела. Ты сначала докажи, что можешь побеждать, а потом уже и поговорим.

– Обязательно, – кивнул Дима, надел на голову шлем и, застегнув ремешок, заявил: – И это... я собираюсь стать лучшим спринтером за всю историю гонок на велошоссе. Так вот.

Переглянувшись с членами команды, Артём произнёс:

– Ну прикольно, а чё?

Равнинный этап прошёл под диктовку команд, имеющих в своём составе сильного спринтера, и отрыв был съеден как и планировалось – за десять километров до финиша. А на пару попыток убежать от пелотона на последних километрах последовала мгновенная реакция, опасность была ликвидирована в зародыше, и смельчаки, покатавшись перед пелотоном несколько секунд, смиренно вливались обратно в общую группу.

Подготовка к спринту и борьба за лучшую позицию начались за два километра до финиша.

Грайпель-Грайпель, крутил головой Дима, выискивая гонщика в светло-жёлтой форме американской команды. Опасаться-то нужно многих, но реальный претендент на подиум всего один – Грайпель. Из всех команд гонки только его заточена под победы на спринтерских финишах, его развозящие идеально выучены, да и сам Грайпель невероятно быстр и вполне способен побеждать без помощников-грегори. А с ними ему просто нет равных.

Да и профиль этапа как раз под него и его команду. Последний километр – идеальная и широкая прямая, на которой будет котироваться только чистая скорость и выучка развозящих.

Да где же этот немец? Его развозящие в составе четырёх человек уже выстроились в линию и заряжают в голове группы, поддерживая скорость выше пятидесяти километров. Да и другие гонщики-грегори включились в работу и начали выстраивать «поезда» для своих спринтеров. По двое-трое или вообще по одиночке они посадили себе «на колесо» своих спринтеров и несутся вперёд, принимая на себя сопротивление воздуха и сохраняя силы своим спринтерам для последнего рывка.

Боковым зрением Дима заметил светло-жёлтую форму, и наконец показался Грайпель, везущий за собой гонщика из своей команды. Последнее место в поезде его команды было занято спринтером-конкурентом, но Грайпель просто поравнялся с ним, крикнул что-то и его развозящие дружно забрали в сторону, построив вместе со своим капитаном идеальную прямую. А сидящий за Грайпелем гонщик своим присутствием пресекал все попытки соперников занять наиболее выгодную позицию в предстоящем спринте. Американцы хотели лишить своих соперников всяких шансов на победу и у них это хорошо получалось.

Ладно, подумал Дима, никто и не рассчитывал, что всё будет легко. Сегодня позицию за Грайпелем защитили, но до финиша ещё два километра и случиться может что угодно, вплоть до массового завала и падения всех гонщиков из американской команды.

Но так будет неинтересно, нужно победить чисто – иначе не стать лучшим и не получить удовольствия от спринта. А пока что остаётся только сидеть за парочкой гонщиков из другой команды и ждать своего шанса.

Сердце Димы ёкнуло и забилось ещё быстрее от наполнившего кровь адреналина.

Началось! Американцы пошли на финиш и первый в «поезде» начал поднимать темп, разгоняясь всё быстрее и быстрее. Через несколько секунд скорость выросла километров до шестидесяти, до того значения, когда её невозможно долго поддерживать в одиночку. Но гонщик из американской команды и не пытался – разогнав группу, отработав на первой позиции и отдав все силы, он бросил крутить педали и ушёл в сторону. А его место занял товарищ по команде, который продолжил тащить «поезд» своей команды к финишу.

Отлаженная машина спринтерской команды американцев работала и работала на отлично. Набрав сумасшедшую скорость, гонщики постепенно укатывали и изматывали немногочисленных разгоняющих соперников и спринтеров, а их капитан тем временем сидел прикрытый телами товарища от ветра и сопротивления воздуха и берёг силы для финишного рывка.