Виктор Белько - Легенды о славном мичмане Егоркине

Дед, тем временем сказал, что в голове у него шарики передвигаются с ужасным грохотом и скрипом, и он не может сейчас вспомнить кое-какие волшебные формулы и вызвать Снеговика к себе, которому он точно сегодня же от всей души начистит морковку, что у него торчит вместо носа. Но! Для этого надо сосредоточить свою мозговую энергию, а это никак в таком состоянии не получается. “Да и развелось тут “иностранцев”, проводил он взглядом парня в характерном костюме Санта – Клауса. Космополиты, тьфу! Ну, разве может у нас Новогодний или Рождественский там дух ходить в такой короткой куртке или в сапожках? Фи-гу-шки! Он себе враз все подвески ниже пояса отморозит и будет кое-чем в штанах звенеть, почище колокольчиков на его оленях! А уши у него в таком колпаке и сами отвалятся! – мстительно предрек наш Дед. “Да, а ведь еще Петр Первый в своем указе об объявлении Нового Года с 1 января 1700, глаголил: “В этот день пьянства и мордобою не чинить, на то и других дней в году хватает!”. А у вас всегда к указам положительно относятся! На любой хороший Указ высокой власти кладут: чиновники – так сукно с чернильным прибором, или там, допустим, пресс-папье, а народ тоже кладет, но чего попроще! Эх, что говорить!” – расстраивался и сокрушался Дед. Видно, совесть мучила. Бывает! Кто из нас не проходил через этот этап отрезвления?

Тем временем мы поднялись ко мне, дома – никого, жена, очевидно, вышла к соседям. А детки-то наши по институтам в столицах, и Новый год там встречать, конечно, веселее! А нам Деда надо было срочно реанимировать – до Нового года, полтора часа! Для этого я решил использовать горячий хаш – испытанное радикальное средство. Кавказцы раньше славян с вином, а – следовательно, и с похмельем познакомились, но и гнать его прочь тоже раньше научились. Но вот как-то на Деде это скажется? Я, почему-то на самом деле поверил в его морозно-снеговую сущность! А вдруг растает? Но ему самому – видней! Быстро расплавил на плите тарелку холодца и заставил его все это съесть! Не совсем, конечно, “хаш”, но, если принципиально, то – сойдет! Кто захочет попробовать – сделайте лучше по настоящему рецепту, в любой “Кулинарии” возьмите, а то вкус испортите!

Тут Рюмин встрял в рассказ Егоркина и авторитетно заявил: – Темнота пещерная! Надо было ему (Деду) дать две таблетки пирацетама, и уже через 15 минут он бы у вас решал в голове уравнения третьей степени! Сколько раз проверял на своем командире лодки еще в молодости!

– За что я вас люблю, врачей, так это за то, что вы диагнозы ставите, и лечения назначаете вовремя! По результатам вскрытия, как правило! – парировал Александр Павлович. Ну, слушайте дальше.

Дед поел хаша, и ничего с ним не случилось, похвалил только. Да и заметно стало по нему – на пользу пошло, зарозовел, потом покрылся, а это первый признак избавления от похмелья!

Вдруг, открывается дверь, и входит моя супруга, правда, еще не в боевой раскраске, но вся в кулинарном полете. А тут нас четверо… Подозрительно оглядев компанию, она со всеми поздоровалась, а я тут вспомнил, что Новогодний подарок для нее остался на корабле, запертый в сейфе! Я весь похолодел, как наш Дед, а на лбу даже почувствовал иней! Ведь хотел же из старшинской кают-компании вернуться в каюту, но кто-то отвлек! Я мысленно застонал и стал прокручивать варианты выхода из этого положения – но в результате получался только второй вход в эту …. А этот самый Дед вдруг говорит: “Мир тебе, добрая женщина, да будет в Новом Году твой дом счастьем полон, да любовью отмечен. А от зависти людской оберег тебе такой!” – лезет в мешок и достает … серебряное украшение в старорусском стиле, как мы когда-то в музее видели. Моя ненаглядная сразу дар речи потеряла и к зеркалу прямо запорхала, чистый мотылек, блин, – да скорей примерять. Чмокнула меня в щеку, к вечеру уже колючую от щетины, и говорит нежным голосом: “Спасибо, родной! И подарок нашел, сразу видно – авторская работа хорошего мастера, не “ширпотреб” турецкий, мне такой наборчик уже года два снится. И Деда Мороза даже привел!”. А потом и говорит, а кто дед Мороз? Я весь ваш экипаж знаю, но вот узнать не могу”.

– От подводников он, – отвечаю, – у нашего только на детей-то времени с трудом хватит! А что еще сказать и не знаю. Стыдно мне стало как-то. Моей выдумки с трудом на флакон духов хватило. Хотя мог бы и до серебра додуматься самостоятельно, при некотором напряжении мысли. Особенно, если от фуражки извилины освободить…

Я договорить еще не успеваю, а она нас в зал тащит (знай наших – а то – кухня, кухня!) – а там стол, а на столе – лукуллов пир на восемь персон (на всякий случай) накрыт. Ну и весь новогодний антураж – елка, гирлянды, блестки, свечи, апельсины в вазе. Но вот тут Дед пищи отведал, а рюмку – наотрез. “Вот!” – он удовлетворенно сказал, столу семейному место самое в светлице! А то еще Шарль Перро, великий сказочник, писал: “мачеха настолько ненавидела Золушку, что даже кормила ее на КУХНЕ” А у вас, куда не войди…

А мы выпили, и честь хозяйкиным трудам отдали, да. Нетопырев, тот сразу домой заторопился, а мы с Мишечкиным пошли Деда провожать. Дед спросил у Нетопырева, что он хочет от него хочет под елочкой, а тот дурашливо ответил, что хорошей водки. У дверей мы распрощались с Сашей, а сами двинулись к городской елке.

Доктор сказал, что жена у него в Питере доучивается, они уже созванивались и поздравлялись, а в компанию к своему однокашнику по академии он всегда успеет. И вот что еще удивительно – Светлана моя меня, да в новогодний вечер, да без конвоя из двери выпустила! Чудеса!

Вышли мы, бредем значит, между домов, к самой большой поселковой елке у ДОФА, а тут наш комбриг у своего подъезда стоит, а нас увидел и кричит: “Сюда, мужики ! Я уже тут околел весь, вас дожидаючись!”. Подходим, а он сходу забрал полные паруса и говорит Деду: “Штурман! Где тебя носит! Моя жена специально для вашего корабля в детсаду костюм выпросила, чтобы и моего Мишку не забыли! А вы где-то тащитесь! Вот в отпуске ваш зам, и все у вас нюх совсем потеряли! Я же сказал – дед-морозовскую компанию всю отправить на “Камазе” в поселок сразу после ужина! Как сам не проконтролируешь – так у вас анархия в браке с демократией!” Могли бы и с меня начать – и не потому что я – комбриг, а хотя бы потому, что мой дом – рядом с остановкой!”. Это – лишь выжимки из его пламенной речи, остальное печати и переводу не поддается! Моряк – отменный, мужик – правильный, но по этому делу – виртуоз. Короче, как говорят: берегите, девки уши, моряку – бальзам послушать! Да и как без этого?

А тут наш Дед Мороз вздохнул и сказал:

– Ну, пошли! – и пошел, помахивая посохом.

А мы у подъезда остались – нас никто не приглашал, понятно, мы в свиту волшебника не подходили и в Новогодний антураж не вписывались. Дед Мороз скоро вышел, за ним вышел комбриг в небрежно наброшенной на плечи дубленке.