Александр Стефанович - Париж ночью

Сердце скандинава было разбито. Он женился на Светке и увез ее в Стокгольм. Там она родила от него ребенка. И, проштудировав с адвокатом шведские законы, кинула своего суженого. Выбила из него при этом двухкомнатную квартиру и что-то типа алиментов. Но этого ей показалось мало.

Светка без всякого зазрения совести объявила себя алкоголичкой, хотя на самом деле капли в рот не брала. Алкоголя, я имею в виду. Этот трюк давал ей дополнительную социальную помощь. Кроме того, она получала государственное и муниципальное пособие на ребенка, а также на престарелую мать, которую вывезла в Стокгольм из Вологодской области.

На круг, по российским понятиям, выходило вполне прилично, особенно если учесть, что ее квартиру, медицинскую страховку, коммунальные услуги и телефон оплачивали службы социальной помощи.

Света жила по принципу: «Дают — бери, бьют — беги». Компаньонкой она была просто замечательной. Страшно любила танцевать. Вместе мы обошли все местные дискотеки и клубы.

Иногда она просила меня отвезти ее куда-нибудь на машине. Купить машину она могла и сама, но не делала этого, чтобы не разрушать образа несчастной, малоимущей и одинокой женщины.

Однажды Света попросила подвезти ее в Уппсалу в химчистку. Зачем тащиться в химчистку в такую даль, когда в Стокгольме их полно на каждом углу, мне как-то в голову не пришло спросить. Но в Уппсале я никогда не был и подумал: «Это повод туда съездить, бросить взгляд».

В этот городок мы приехали под вечер.

Припарковали машину у торгового центра. Света пошла в химчистку, а я остался в кафе. И тут вспомнил, что вскоре у сестры, в доме которой я остановился, грядет день рождения и хорошо бы купить ей какой-то памятный подарок.

Когда Света вернулась, я попросил ее сопроводить меня в ювелирную лавку и поработать переводчицей. Она с радостью согласилась.

Лавка нашлась тут же, в торговом центре. Там меня заинтересовал маленький кулончик, выставленный в витрине. С помощью Светы я объяснил хозяину, обстоятельному шведу ювелиру, что мне нужно. На витрине он ничего не стал трогать, а, покопавшись, достал с верхней полки почти такой же кулончик. Но Светка забраковала его, и швед, кряхтя, стал искать в другом месте. Но и новый кулон ей не понравился. Она гоняла шведа по полкам, приговаривая:

— Покупатель всегда прав!

За время поисков Света перемерила половину вещей в этом магазине: цепочки, кольца, браслеты. Это доставляло ей удовольствие. Наконец нужный кулон был куплен, и мы пошли к машине.

— Быстрей, быстрей, — торопила Светка.

— Куда мы спешим? — спросил я. — Давай пройдемся по городу.

— Нет. В Стокгольм, срочно!

— Зачем?

— Потом объясню.

Мы вырулили на автостраду и помчались к столице. Когда проехали аэропорт Арланда, Света неожиданно заверещала:

— Ой-ой, заверни на этот паркинг…

— Но ты же спешишь в Стокгольм?

— Ничего подобного.

— Сама говорила.

— Раньше спешила, а теперь не спешу, — загадочно произнесла Света и повернулась ко мне: — А ты удачливый.

— С чего ты взяла?

— А вот с этого… — Светка раскрыла ладошку, на которой лежала золотая цепочка.

— То есть? — не понял я, останавливая машину.

И тут до меня дошло, что она только что обокрала этот магазин, а я был у нее прикрытием.

— Ах ты, скотина!.. — воскликнул я.

— Тише-тише, — зашептала Светка, — продадим, половина твоя…

— Я тебя сейчас прибью. Ведь если бы тебя поймали, я бы пошел как соучастник.

— Но ведь не поймали!

— Отдай сюда, дрянь.

— Возьми.

— Это все?

— Все, клянусь!

— Грош цена твоим клятвам! Я тебя сейчас в полицию сдам!

— Сдавай! — перешла в наступление Светка. — Сдавай, а пока я буду в тюрьме чалиться, ты будешь моего ребенка и больную маму кормить.

«Ну и твари же эти бабы, — подумал я, — умеют брать на жалость». И завел машину.

— Ты куда? — перепугалась Света.

— В аэропорт.

— Зачем?

— Так нужно.

— Скажи зачем, или я из машины выпрыгну и насмерть разобьюсь, — завизжала она.

— Туда тебе и дорога! — сказал я, и это, как ни странно, ее успокоило.

Она стала меня слушаться. Безропотно вышла из машины, потом мы зашли на почту в аэровокзале. На купленный мной конверт она переписала с визитки, наклеенной на коробочке с кулоном, адрес ювелирного магазина в Уппсале и снова принялась причитать:

— Нельзя этого делать! Больше фарта не будет. Возьми все себе!

Но украденная Светкой цепочка просто жгла мне руки. Я вложил ее в конверт и бросил его в почтовый ящик.

До Стокгольма мы ехали молча.

Больше Светке я никогда не звонил.

– А с другими русскими ты там общался ? — Конечно. Даже встретил мосфильмовских коллег-киношников. Мы тогда хорошо погуляли…

Съемочная группа фильма «Путана» приехала в Стокгольм на выбор натуры. Дневное время кинематографисты посвящали осмотру мест будущих съемок, а несколько вечеров нам удалось провести вместе. Однажды мы устроили чудную вечеринку на вилле моего шведского приятеля — там режиссер «Путаны» целый вечер играл на гитаре и аккордеоне и пел свои песни. В другой раз я показал мосфильмовцам свою любимую пивнушку, где работала барменшей умопомрачительной красоты цыганка. Под влиянием ее чар мы так набрались пива, что я еле довез ребят до их отеля. На прощание сговорились, что завтра в полдень я зайду за ними.

Как и было договорено, на следующий день ровно в двенадцать в холле маленького отеля меня поджидала, расположившись в креслах, вся съемочная группа. За исключением автора сценария, знаменитого писателя и веселого человека. В свое время он эмигрировал в Германию, прожил там несколько лет, поднабрался немецких привычек, в том числе и пунктуальности. Так что сегодняшнее его поведение всех несколько удивило, тем более что портье подтвердил — ровно в девять часов его разбудили.

Мы отправили администратора группы к нему в номер посмотреть, не случилось ли чего. Через полчаса появился сам писатель. Он выглядел несколько странно. Взгляд его был рассеянным, губы растягивались в блуждающей улыбке. Он смотрел как бы сквозь нас и отвечал на вопросы невпопад.

— Ребята! — сказал он. — Сегодня утром я умер.

Все замерли, потрясенные этой вестью.

— Что ты несешь, Володя? — воскликнул я, как самый непробиваемый. — Для покойника ты выглядишь слишком хорошо.

— Нет, правда! — тихо произнес писатель, блаженно улыбаясь, — Сегодня меня посетил ангел небесный.

Тут даже я не мог найти слов. Как-то не вязалась вся эта мистика с образом циника, гурмана и любителя еврейских анекдотов, каким я его знал.

А он продолжал:

— Вчера, после пивной, я еле добрался до кровати, а сегодня утром в мой закрытый номер вошел ангел. Это была девочка в белом платье. Ее русую головку украшал венок с горящими свечами. Она улыбнулась мне и небесным голосом пропела «Санта Лючия» — всю песню от начала до конца. Потом открыла шторы, наполнила комнату божественным светом и исчезла. Ведь такого не бывает в этой жизни. Ребята, я уже был ТАМ. Библия не обманывает — ТАМ действительно есть рай.