Леонид Треер - Круглый счастливчик

Аналогия с Буридановым ослом настолько очевидна, что участники совещания непременно развеселятся. Именно это вам и нужно!

— И все-таки, — улыбаясь, спросит Руководитель. — Вы за или против?

— Мне кажется, — отвечаете вы с простодушием упомянутого животного, — мы без ущерба можем одобрить этот пылесос, хотя, с другой стороны, мы ничего не потеряем, отказавшись от него…

Злоупотреблять этим приемом не стоит, ибо есть опасность приобрести репутацию Буриданова осла, не способствующую продвижению «вверх».

До сих пор мы разбирали ситуации, когда инициатором «Делового смеха» выступает Подчиненный. Не менее важным является умение реагировать на шутки Руководителя. Вся сложность в том, что далеко не всегда удается своевременно определить: шутит ли начальник или говорит на полном серьезе. Зачастую это приводит ко всякого рода недоразумениям и нежелательным последствиям. Особенно чреват жизнерадостный смех Подчиненного, усмотревшего шутку в неточных высказываниях Руководителя. Например: поддержать статус-кворум, отладить действенные связи, повысить серость серого вещества и т. д.

Если вы не уверены, что нужно смеяться, лучше не смеяться. В этом случае мы рекомендуем задумчивую полуулыбку и понимающее кивание головой с частотой 10–12 кивков в минуту. Из этого состояния вы, при необходимости, без труда перейдете как к громкому смеху, так и к полной серьезности.

Допустим, вы прозевали момент, когда нужно было смеяться, и шеф подозрительно косится на ваше лицо. Не теряйтесь, положение надо исправить.

— Эта шутка очень похожа на правду, — с грустью замечаете вы. — Тут не смеяться нужно, а плакать…

Глубинный подтекст придаст юмору шефа значительность, о которой он даже не догадывался. Ему это будет приятно.

Заслуживает внимания ситуация, условно названная нами «Кильватерная колонна». Представим, что в разговоре участвуют Подчиненный (П), Руководитель (Р) и Руководитель Руководителя (РР). В какой-то момент РР рассказал абстрактный анекдот, который не понял Р, зато прекрасно понял П. Неопытный П обычно начинает смеяться, не обращая внимания на озабоченное лицо своего Р. Подобная бестактность П редко остается безнаказанной, и у него рано или поздно будут трудности с уязвленным Р. В описанной ситуации П должен внимательно следить за реакцией непосредственного Р и быть с ним солидарным. При этом П ничем не рискует: он надежно прикрыт фигурой Р, на которого и обрушится возможное раздражение РР.

И, наконец, последний совет Подчиненному. Почти у каждого Руководителя есть набор любимых шуток, которые он повторяет довольно часто. Как бы ни было трудно, ваш «Деловой смех» должен оставаться свежим и заразительным, словно вы слышите их впервые. Это будет свидетельством вашей сообразительности и залогом грядущих успехов.

В этой статье мы, естественно, не могли охватить все стороны проблемы «Делового смеха». Если кому-то наши рекомендации покажутся неубедительными, мы готовы вступить в дискуссию.

Единственно, о чем хотелось бы предупредить читателя, — искусство «Делового смеха» полезно лишь тому, у кого есть чувство юмора (или, по крайней мере, чувство, что у него нет чувства юмора). Всем остальным, мечтающим об успехе, надо рассчитывать на талант, усердие и добросовестную работу.

И последнее замечание, относящееся и к Руководителю, и к Подчиненному. Не афишируйте свое знакомство с этой статьей: чем меньше ваших коллег овладеют «Деловым смехом», тем легче вам будет шагать вверх по служебной лестнице.

(Директору НИИ Прикладных Проблем)

Я, Бажаев Борис Иванович, заведующий лабораторией квадратных трехчленов, обращаюсь к вам по вопросу, требующему Вашего безотлагательного вмешательства. Речь идет о том нездоровом ажиотаже, который возник в связи с моей статьей в журнале «Полином», 1986 г., № 12. Но прежде несколько слов о себе.

Я защитил кандидатскую диссертацию десять лет назад. Все эти годы я успешно и настойчиво занимался научной деятельностью, отбирая у природы одну тайну за другой. В среднем у меня насчитывается двенадцать публикаций ежегодно, а в отдельные, наиболее удачные годы выходит по шестнадцать статей.

Моя высокая отдача, по-видимому, не дает покоя некоторым сотрудникам нашего института. Пытаясь оклеветать мое честное имя, они распускают грязные слухи, что я принуждаю подчиненных к соавторству, присваивая себе результаты чужих трудов. Долгое время я не обращал внимания на этот нелепый и возмутительный вздор, но дальнейший ход событий требует от меня решительного отпора.

Да, я действительно являюсь соавтором большинства работ сотрудников моей лаборатории. Мой научный потенциал, широта интересов, способность генерировать идеи позволяют мне принимать участие во всех исследованиях руководимого мною подразделения. Без ложной скромности скажу, что зачастую одно мое замечание заставляет подчиненного иначе взглянуть на решаемую задачу. Не однажды я ставил сотрудников в тупик своими вопросами, и они потом благодарили меня за полезные указания, безоговорочно признавая мое соавторство. Таким образом, принуждать мне никого не приходилось и не приходится.

Даже в тех редких случаях, когда исполнитель, принося мне статью на подпись, почему-то забывал ставить мою фамилию рядом со своей, я не оказывал на него давления, а лишь советовал внимательно проверить выкладки во избежание ошибок. И каждый раз сотрудник действительно находил ошибки, после чего на титульном листе появлялась моя фамилия. Только так, тактично и по-деловому, решались мною подобные вопросы.

Два года назад в мою лабораторию был зачислен выпускник университета Горчаков Вадим Васильевич. Отдавая должное его таланту и способностям, я, в то же время, обратил внимание на излишнюю самоуверенность, свойственную молодому специалисту. На семинарах в лаборатории он вел себя довольно дерзко, подвергая критике высказывания более старших и опытных товарищей, в частности мои. Я неоднократно беседовал с ним, объясняя всю пагубность такого поведения как для него самого, так и для климата в коллективе. Но Горчаков продолжал упорствовать, подвергая сомнению авторитет более старших и опытных товарищей, в частности мой. Стало ясно, что конфликт неизбежен.

Подготовив к печати свою первую статью, Горчаков сделал вид, что выполнил эту работу совершенно самостоятельно, хотя в действительности решил задачу, предложенную лично мною. Пришлось напомнить ему в мягкой форме, что существует научная этика, согласно которой не принято «забывать» руководителя без его согласия. Вместо того, чтобы прислушаться к моему замечанию, Горчаков начал грубить и дважды оскорбил меня словом «узурпация». Я, естественно, отказался подписать статью.