Леонид Треер - Происшествие в Утиноозерске

— Понял, Андрей Михалыч! — деловито ответил Алексей, демонстрируя готовность немедленно приступить к заданию.

— Но смотри, Бандуилов! — строго произнес шеф. — Чтоб никакого идеализма и субъективизма. Чтоб без бульварной дешевки, за которую тебя уже били. Иначе мы с тобой расстанемся!

— Понял, Андрей Михалыч, — кивал Алексей.

— Ты парень способный, — подобрел главный. — Иди работай!

Бандуилов покинул кабинет и энергично зашагал в свою комнату. Он был возбужден, в голове теснились приятные мысли. Задание сулило великую журналистскую удачу. Правда, праздник омрачало напоминание шефа о выговоре…

Схлопотал его Алексей на супругах Старобыкиных из райцентра Салавайска. До редакции дошли слухи об удивительных способностях этой четы: муж якобы передвигал взглядом предметы, а жена читала с завязанными глазами. Алексей был командирован в Салавайск, чтобы проверить факты. Слухи, как обычно, оказались преувеличенными, но и того, что семейство продемонстрировало Бандуилову, вполне хватило для сенсационного материала. Петр Порфирьевич Старобыкин успешно двигал взглядом стул местной фабрики, а Марья Ивановна Старобыкина читать не умела даже с открытыми глазами, зато деньги различала действительно на ощупь.

Статья Бандуилова о феноменах вызвала много шума. В Салавайск прибыла комиссия из видных ученых, возглавляемая академиком. Проверка закончилась конфузом супругов. Во время эксперимента стул местной фабрики вместо того, чтобы перемещаться, жалобно заскрипел и развалился на месте, что случалось иногда с салавайской мебелью. Двигать же иногородние стулья Петр Порфирьевич наотрез отказался. Что касается Марьи Ивановны, то она, вероятно, от волнения, полностью запуталась в денежных знаках. В центральной прессе появился фельетон, — едко высмеивающий любителей дешевой сенсации из журнала «Наука и мы». Главный редактор устроил разнос, грозился уволить Бандуилова, но ограничился выговором.

Да и не мог Устюгин уволить Алексея, ибо второго такого пера в редакции не было. Никто из сотрудников не умел так лихо заинтриговать читателя, так доступно и просто изложить сложные научные идеи. И то, что писать о ящере поручено было именно Алексею, еще раз подчеркивало его роль в журнале. От этих приятных мыслей он шагал уверенно и чуть заметно улыбался…

Алексей начал с того, что составил план ближайших действий. Согласно этому плану, он должен был встретиться с очевидцами, познакомиться с литературой о ящерах, прочитать все, что известно об обитателе озера Лох-Несс, пометить Институт Прикладных Проблем, который будет вести поиски, и установить тесные контакты с учеными.

Прежде всего необходимо было побеседовать с часовщиком.

Алексей пришел к нему в мастерскую после обеденного перерыва. В узкой, как пенал, комнатке было пусто. За деревянным барьером одиноко сидел мастер, хмуро ковыряясь в будильнике. Он мельком глянул на посетителя и продолжил свое занятие.

— Извините, — сказал Бандуилов, — не вы ли Евгений Иванович Жгульев?

Часовщик настороженно уставился на бритоголового, подумал и ответил: «Ну, допустим, я…»

— Очень приятно, — сказал Алексей. — Я из журнала «Наука и мы». — Он протянул руку. — Будем знакомы! Бандуилов Алексей Николаевич!

Жгульев поспешно пожал его руку, обрадовался, засуетился, выбежал из-за перегородки, закрыл на ключ входную дверь, повесил табличку «Учет» и, улыбаясь, подвинул гостю стул.

— Я в вашем распоряжении, — сказал он, усаживаясь напротив.

— Видите ли, Евгений Иванович, — произнес Бандуилов, — ваша фотография — пока что единственное убедительное доказательство того, что в Утином озере живет загадочное существо. Поскольку я готовлю о нем статью, мне важно услышать ваш подробный рассказ. Так что, Евгений Иванович, постарайтесь вспомнить все по порядку: как, что, когда?

Жгульев задумался, как бы напрягая память. Он «держал» паузу очень профессионально: за последние дни он так часто описывал знакомым свою встречу с чудовищем, что у него сложилось устное произведение, с которым он вполне мог выступать со сцены. Причем каждый раз Евгений Иванович дополнял историю красочными деталями, но чувства меры не терял.

— Попробую с самого начала, — сказал мастер, — чтоб ничего не упустить… Хотите верьте — хотите нет, у меня в тот день какое-то предчувствие было. Вот что-то такое беспокоило, сверлило, как говорится, места себе не мог найти… — Далее Евгений Иванович подробно изложил уже знакомую читателю легенду о поездке в Щегловку, исключив по совету супруги упоминание о пятнадцати рублях, и наконец добрался до остановки на берегу озера. — Мою я, значит, машину, как вдруг чувствую на себе чей-то взгляд. Оборачиваюсь — глазам своим не верю! В жизни ничего подобного не видел. Метрах в двадцати возвышается над водой огромное животное темно-зеленого цвета. Шея длинная, голова как у змея, но гораздо крупней, примерно во! — Он показал руками размер головы. — Но главное, конечно, не это. Что меня больше всего поразило, так это — глаза! Карие, размером с куриное яйцо, и взгляд вроде бы понимающий, я бы даже сказал, усталый взгляд. Да… — Жгульев помолчал, словно вспоминая волнующую картину. — Смотрели мы друг на дружку с минуту, я, конечно, шелохнуться боюсь. А потом он вдруг как будто мне кивнул. Понятно, мне это могло померещиться, если бы он раз кивнул. Но ведь три раза подряд! Я в ответ тоже слегка головой мотнул. Стоим так, киваем, а что дальше делать — не знаю… Тут он вдруг звук издал, странный такой звук, вроде простуженного шипения. Кто его знает, может, он о чем-то просил. Мне бы, наверно, тоже надо было что-то проквакать, а я начал пятиться к машине, за фотоаппаратом. Осторожно так пятюсь и киваю, мол, погоди, не исчезай… Схватил аппарат, а он уже на погружение пошел. Может, не хотел, чтобы я его снимал. Но все-таки щелкнуть я успел. — Жгульев вздохнул: — Не выскочи эта баба, кадр получился бы что надо!

Жгульев расстроенно махнул рукой. Алексей достал из портфеля фотографию.

— Впечатление такое, что она позирует, — заметил он.

— Кто ее знает, может, и позирует, — согласился Жгульев, — увидела у меня в руках фотоаппарат и захотела попасть в кадр. Это ведь женщина!

— А вы с ней не познакомились? — поинтересовался Алексей. — Может, она тоже видела животное?

— Какой там видела! — Евгений Иванович даже скривился. — По лицу же видно, что даже не догадывается….. А знакомиться с ней после этого, по правде говоря, и не хотелось.

— Ну, а как спина выглядит? — спросил Бандуилов.

— Чья спина? — не понял мастер.

— Ящера, — уточнил Алексей.

— Детали я, конечно, не разглядел, так что за подлинность не ручаюсь; кожа вроде грубая, шершавая, а по самому верху зубчики торчат или бугорки. Знаете, я такую тварь видел, кажется, у дочки в учебнике, там на картинке всякая доисторическая живность…