Михаил Крюков - Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

Неделю спустя.

Оперативка вяло тянулась, пока замполитр не вытащил из пачки документов очередной пасквиль соседнего РУВД, в котором указывалось на то, что накануне неустановленная группа офицеров в зелёной форме после распития спиртных напитков в кафе «Солнышко» громко выражалась бранью с использованием выражений «зоновской фени» и размахивало руками. (Враньё! Не было такого!) На замечания экипажа ППС о недопустимости подобного поведения отреагировали некорректно (а нефиг сержантам матом в адрес офицеров выражаться), обезоружили патруль, приковали трёх сержантов отобранными наручниками к служебной машине (а чё, их бить что ли?) и скрылись в неизвестном направлении. Пистолеты и рацию через час передала в стационарный пункт милиции (стакан, проще говоря) девушка, которая заявила, что обнаружила их в пакете, висящими на двери данного стационарного пункта милиции (Гульнара очень умная девочка!!!) Просим принять меры по установлению личности и принятию мер…

На гул зала (Не, не наши, наши такого не могли) хозяин рявкнул и вспомнил о тестировании алкоголиков.

– Психолог! Доложите, что там по тестированию.

Гриня, поднявшись на сцену, достал свой блокнот:

– Товарищ полковник, к сожалению, в связи с уклонением сотрудников от тестирования на сегодняшний день обследовано только тридцать процентов личного состава.

– Начальники отделов! Я не понял! Почему приказ не выполнен?

Пока остальные виновато бубнили о нехватке времени, наш начальник, торжествуя и победно глядя вокруг, доложил, что отдел воспитательной работы единственный в колонии полностью прошёл тестирование.

Хозяин удовлетворённо хмыкнул, с подозрением оглядел сидящего рядом со мною Руслана, на шее которого виднелось пара ссадин (это не сержанты, это Гульнарка) и кивнул Грине:

– Понятно, а что там у тебя по воспитательному отделу?

– Товарищ полковник, отдел протестирован, результаты разрешите доложить лично!

– Почему?

– Ну, чтоб не сложить у выявленных сотрудников психоделического настроя!

– Давай без фамилий!

– В отделе двадцать человек, обследованы все! Склонных к употреблению спиртных напитков – один!

– Кто???

– Товарищ полковник разрешите доложить лично!

– Хорошо, зайдёшь после оперативки.

Мы в шоке оглядывали друг друга, кто ж этот таинственный алкоголик в нашей среде? Не, ну так-то пьют все, но кто же больше всех?

Дождавшись в курилке Гриню, мы взяли его в оборот.

– Гриня, колись!

– Не могу, мужики!

– Гриня, не раздражай нас! Колись, пока бить не начали!

– Ну, мужики, хорош, а! Это секретная информация!

– Гриня!!!

– Ну ладно, ладно! Тока никому! Начальник это ваш!

– Как??? Он же закодирован!

– Так пить ему все равно подсознательно хочется! Вот и проявился на тесте как склонный к употреблению алкоголя!

– Ржач! А остальные чё, нормальные?

Гриня с грустной улыбкой оглядел нас:

– Мужики! Хозяин спросил, сколько склонных в отделе. Я честно сказал – один! Остальные уже ни склонные, остальные – алкоголики! Вот такая она сложная вещь – психоделия….

Роднило их одно: у обоих одинаковые ФИО и тяга к радиотехнике. Правда, ещё их роднило то, что оба были завзятыми лентяями.

Один был сущим монстром.

Был он доцентом и начальником кафедры радиосвязи и телевиденья. При этом он был ещё и полковником.

Второй был просто салабоном-курсантом. Рядовым.

Полковник Александр Иванович Подзорин, воплощение современного аристократического сословия (мама домработница, а папа главный инженер в каком-то там почтовом ящике). Маленькое отклонение только от аристократичности было. Матерился Александр Иванович не по-детски (как говорят сейчас наши дети).

Курсант Александр Иванович Подзорин не мог похвалиться такой родословной… Увы… (Сашенькины мамка и папка загибались в близлежащем колхозе около города Орла, и откуда у парня образовалась «радиотехническая грусть», остаётся секретом по сей день).

***

Взаимная неприязнь у полных тёзок образовалась с первой же пары, когда полковник любезно попросил курсанта отточить кучку разноцветных карандашей, которыми он любил оперировать на схемах-портянках.

– Не буду! – решительно ответил салага.

– Простите… э-э-э… Почему? Мля?! – культурный доцент оторопел…

– А я, в военное училище пришёл не для того, чтобы карандаши чинить!

– Простите, а как ваша фамилия, товарищ курсант?

– Дык… Курсант Подзорин… Александр Иванович…

Вторично обалдевший полковник дал команду на приведение карандашей к нормальному бою другому чайнику от радиосвязи, страждущему лейтенантских погон.

***

Подзорин-старший очень любил радиосвязь. Особенно он любил телевизионные приёмники. На них он собаку слопал, и, хотя никогда паяльника в руки не брал (брезговал, наверное), но неисправность мог определить, как у нас говорят, «навскидку»:

– Э-э-э… Любезнейший… Во-о-он… В том контуре гетеродина, во-о-он ту ёмкость проверьте…

После чудесных рекомендаций телевизор чудеснейшим же образом начинал работать. Мастер!

Подзорин-малый (так к нему прилепилось после афронта с карандашами) радиосвязь начал потихоньку «разлюбливать» после двух месяцев обучения в нашем благословенном училище. Оказалось, что помимо специальной подготовки есть ещё и физическая, огневая, строевая и даже топография. А ещё надо было подшиваться каждый день, чистить сапоги и даже изредка стирать ХБ. Поэтому Сашка стал лениться.

Впрочем, всё это фигня полнейшая.

Самым паршивым было то, что «старший» Подзорин гнобил бедного Сашеньку по своему предмету категорически.

Не было пары, на которой бы Малый не потел перед схемой какого-то паршивого телевизионного приёмника или простенького осциллографа.

– Не куя… Я этого тёзку научу родину любить. И карандаши мне починит… сука… – злился полковник.

***

Всё течёт… Всё изменяется…

Время проходит, а мы остаёмся, как и прежде, идиотами упёртыми. Вот как упёрлись своими дурными и лысыми лбами, так и будем упираться до самой смерти, если…

Хотя… Какое там «до смерти»… Вру я, конечно…

Мы ведь грустим о своих женщинах, с которыми когда-то встречались. Мы с мужской нежностью вспоминаем о своих друзьях и даже врагах прошлых, с которыми служили когда-то… Мы становимся ещё взрослее и ещё старее…

***

Нет! Это «если» всё-таки есть!

***

Звонок.

– Разрешите?

– Пожалуйста… Вы по вызову? Извините, потише. Муж сейчас спит. Он болеет очень…

– Что с телевизором? Пройти разрешите?

– Да, проходите. А с телевизором непонятно что… У нас старенький ещё, «Рубин». По всем шести каналам помехи идут, а у мужа сейчас только одно развлечение – телевизор. Говорит хреновенько(?) Я его в коляске вывожу, он часа два посидит и успокаивается… А вчера что-то случилось… А… вы военный?