Дмитрий Ненадович - Повесть о потерянном времени

— Да, кстати, о наживе. Этот вопрос мы всуе так и не обговорили. Каковы ее объемы? Насколько может быть пополнен золото-валютный запас терпящей бедствие поисковой партии?

— Ровно на одну флягу чистейшего, почти медицинского спирта!

— Скока-скока? — возмущенно протянул, останавливаясь начальник. — Какая-то фляга за почти новую машину?!

— Имейте совесть, фляга — это же почти литр спирта. А литр спирта — это четыре с половиной бутылки водки по Менделееву, — спокойно парировал возмущение окончательно обнаглевший старлей, — вот как раз одна не новая машина и получается. И ничего не поделаешь, такие нынче расценки. Все вопросы к Политбюро ЦК нашей партии. Можете туда обратиться. Там есть отдел по работе с запросами чего-то не понимающих граждан. Обратитесь и Вам там, в этом отделе все подробнейшим образом пояснят. И не таким несознательным объясняли.

— Ну, старлей, ты нас просто режешь без ножа! Это же форменный грабеж средь бела дня! Если кому рассказать — никто не поверит, а если поверит, то будет долго над нами, дураками, смеяться. Чтобы на флягу спирта променять новую грузовую машину повышенной проходимости?!

— Сейчас, видите ли, произошла некая смена ценностей, а Вы сидите в своем лесу, дырки в родной земле сверлите и ничего вокруг не замечаете. Озверели уже тут, похоже, окончательно. Пораскиньте-ка своими отвердевшими мозгами: машин нынче в стране у нас уже очень много, а водки почти нигде нет. Если где и есть, то очень мало. И вина хорошего нет — все элитные виноградники уже давно и с абсолютного, что называется, «сдуру» повырубили. А раз чего-то нет, значит это «что-то» называется дефицитом, а там где появился дефицит, тут же самоорганизуется черный рынок. Ну и как на всяком уважающем себя рынке образуются особого рода цены — рыночными они называются. Вот мы с Вами, например, в мгновенье ока и превратились в махровых дельцов теневой экономики и прямых участников рыночных отношений. А это уже, извините меня за столь грубое слово, капитализмом называется. Да, да. И не морщьте так презрительно нос, пожалуйста. Вы, кстати, между нами, девочками, совершенно случайно не член ли родной нашей партии?

— В данном случае это не имеет никакого значения.

— Позвольте. Как это не имеет? Это же чуждая нашему признанному флагману модель развития общества. У нас же давно воцарился социализм и присущая ему сугубо плановая экономика. Вы что, ею не довольны? Странно, это отбрасывает тень на светлый облик строителя коммунизма. Надо бы сообщить куда следует об изъянах в Вашем моральном облике и творящихся у Вас махинациях. Страна доверила Вам разведывать запасы принадлежащих народу недр. А Вы? Что Вы себе позволяете? К чему призываете?

— ?????!!!!!!!!!!!

— Да успокойтесь, я же шучу сквозь готовые пролиться слезы, — поспешил успокоить мгновенно позеленевшего начальника Серега, осознавший то, что в данном случае он сильно перегнул и без того хрупкую палку, — для меня кого-то сдавать, это значит вступать в полное противоречие со своими принципами, а в данном случае это еще и противоречит моим рыночным интересам. Так что соглашайтесь, пока я не передумал.

— Совсем запутали меня… Ну еще хотя бы четверть фляги…?

— С превеликим бы удовольствием… Да, к сожалению, больше у меня нет. Это-то у сквалыжного зампотеха еле-еле выцарапал. Себе и то только на чекушку удалось отцедить.

— Эх, что с вами, военными, будешь делать…

— Спасибо. И не надо забывать, что я ведь не корысти ради… И мы с Вами всё же патриоты.

— С Вами про такое не забудешь. Ну и где же они? «Жидкие»-то эти?

— Утром стулья, вечером деньги.

— У классиков, по-моему, все было наоборот…

— Может быть. На то они и классики. Все у них вечно шиворот на выворот.

Ведя такой неторопливый в непринужденности своей диалог «акулы теневого рынка» наконец достигли расположения поисковой партии, где их с огромным нетерпением ожидал главный механик. Совсем еще новенький «ГАЗон» с опустевшей сзади рамой уже был заведен и нетерпеливо фыркал, роняя влагу из выхлопной трубы в предвкушении встречи с дальней для него дорогой.

— Застоялся жеребец, — ласково похлопал машину по капоту старлей, — а сыт ли?

— Тридцать литров залили в него, должно хватить. Вам ведь ехать-то, наверное, чуть больше сотни километров?

— Должно хватить, — уклончиво ответил Сергей. — Ну, как говорится, по коням. Давайте документы и вот вам заветная фляга. Заметьте, драгоценное содержимое вместе с казённой тарой вам отдаю. Ничего для вас не жалею. Другой бы жлоб флягу себе оставил. Это ведь государственное имущество. А я вон нет — иду, можно сказать, на тяжкое должностное преступление. И все ради успехов советской геологии. Кстати вы что, нефть тут ищете? Удачи вам и желаю здравствовать! Калужская область должна вскоре обогнать Эмираты, коли такие люди в стране советской есть! Не помню, кто это сказал. Но звучит! Удачи вам!

С этими слегка выспренными словесами Сергей впрыгнул в кабину, бросил документы в «бардачок» и, подав сигнал: «Следуйте за мной», терпеливо дожидавшемуся водителю «КРАЗа», тронулся с места, по воински приветствуя счастливых обладателей фляги. Вернее, приветствуя то место, где только что топтались геологические разведчики. Сами разведчики уже спешили в сторону вагончика начальника, суетливо перебирая ногами и оживлённо жестикулируя.

Часа через два боевая колонна, утроенная относительно своего первоначального состояния, наконец достигла родной воинской части. Родная встретила своих отчаянно-удачливых сынов не очень дружественным образом. Прапорщик-дежурный по КПП сообщил Сергею, что о задержке машины из рейса было доложено Ахтунгу, тот, как всегда, заслышав фамилию Просвиров, пришел в неописуемую ярость. Его праведный гнев тут же пролился вниз, и, в результате мокрый от высочайшего гнева Шахрайчук до сих пор сидит в штабе и ждет доклада о старлеевом прибытии. Тем же самым занимаются Пчелкин (обсыхает, сидя в роте) и Завдрыщенко (обтекает в автопарке). Попросив прапорщика позвонить с докладом о своем победном прибытии помимо дежурного ещё и Пчелкину, Сергей повел свою колонну в автопарк. Нетрудно было предположить, что у ворот парка его будет караулить Завдрющенко. Так оно и произошло. Первое, что увидел старлей, подъехав к воротам, была долговязая тень майора, меряющего своей нервной походкой расстояние от столба до столба. Заметив подъехавшую колонну, тень вначале настороженно замерла, а затем рваными прыжками двинулась к головной машине.

— Это еще что такое, нах?! Откуда это все взялось? Что за машины, нах?

— Это наши боевые машины, товарищ майор. Вот документы на них.

Сергей коротко рассказал майору о своих приключениях и о знаменательных встречах с замечательными советскими людьми. Простыми советскими тружениками.