Дмитрий Ненадович - Повесть о потерянном времени

В общем, обстановка была в «Гангрене» довольно-таки мерзопакостная, но пиво…, да, пиво было хорошее. Группа, празднующая день своего образования, ещё не знала всех специфических особенностей этого заведения и попала туда только благодаря рекомендациям некоторых старших товарищей, которые, видимо, были настолько непритязательны к условиям быта, что кроме качества пенного зелья их больше ничего не интересовало. Поэтому, когда молодой коллектив, состоявший в большинстве своём из старых майоров, очутился внутри кабака, им сразу же овладели пораженческие настроения. Особенно запаниковал майор Скучноправильников. Если все остальные члены группы старались погасить на мордах своих лиц брезгливое выражение и сосредоточить взгляд на льющееся в мутные кружки удивительно прозрачное пиво, то этот эстет тут же завопил: «Да вы что?! Чтобы я, да в таком гадюшнике…?! Никогда»! А затем с криком: «На волю! В пампасы!» майор стремительно выскочил наружу. И его вполне можно было понять. Майор Скучноправильников очень редко пил пиво, а если это всё-таки случалось, то происходило дома перед экраном телевизора во время просмотра скучнейшего футбольного матча чемпионата СССР, например, матча между «Нефтчи» и «Динамо Киев». Но не надо забывать, что майор Скучноправильников был един сразу в пяти лицах и всей оставшейся группе пришлось проследовать за ним на улицу. Несмотря на разгул капиталистического движения, количество цивилизованных питейных заведений города Питера увеличивалось очень медленно и если заранее не побеспокоиться о бронировании в них мест на вечер, то запланированное мероприятие можно было считать сорванным. Именно такая ситуация сложилась в тот злополучный момент из-за того, что не искушённые бытом старшие товарищи заверили только что поступивших военных в отсутствии дефицита посадочных мест в «Гангрене». И старшие товарищи оказались правы, вот только жаль, что умолчали они о запахе и внутреннем убранстве этого отстойного заведения. И теперь целая группа ещё недавно радостных военных растерянно топталась на улице. Вдруг кто-то вспомнил, что на располагающейся не так далеко улице Жени Егоровой есть заведение, где к столу подают исключительно только жареные на гриле куриные окорочка и холодную водку. Настроившиеся на пиво военные ещё немного поменжевались и двинулись в сторону улицы с довольно необычным названием. Вскоре они оказались внутри заведения, которое показалось военным в сравнении с «Гангреной» рестораном отеля «Интурист». Военные тут же принялись выпивать и поздравлять друг друга. А выпивая и поздравляя, постепенно друг с другом познакомились. Правда, к утру они опять позабыли «кто есть ху», но впереди было ещё три года совместного обучения, и военные по поводу возобновления знакомств, как сейчас говорят, особо не парились. Они довольно скоро вновь собрались в открытом ими для себя кабачке на улице незнакомой им Жени Егоровой, чтобы отпраздновать присвоение Канарейкину гордого звания капитан. Кабачке, пропитанном запахом жареных куриных окорочков и специального чесночного соуса. Военным здесь всё более или менее понравилось, и они вскоре даже присвоили этому заведению кодовое название: «Женя Курочкина» и могли вполне свободно строить свои планы в присутствии высокого начальства. Так, один военный мог, абсолютно не таясь, предложить другому военному в присутствии, например, Ивана Кузьмича: «Пойдем-ка сегодня после самоподготовки, да навестим Женю Курочкину, что-то мы давно у неё не были». Иван Кузьмич слышит всё это и успокаивается. Он, конечно, не знает эту девушку. Но то, с каким выражением произносится её имя, вселяет в него спокойствие за моральный облик подчинённых. А подчинённые идут себе вечером в кабак и понемногу выпивают, снимая с головы обруч стресса, образовавшегося в течение напряжённого учебного дня. Но бывало и так, что стресс, не желая сниматься, больно держался за короткий ёжик военной причёски. Тогда военным, конечно же, приходилось выпивать несколько больше обычного. Случалось иногда и такое… Но всё же происходило это очень редко. Ведь военные всегда были самыми стрессоустойчивыми гражданами своей страны.

Последовательно вырываясь друг из друга и с металлическим лязгом сцепляясь между собой, стремительно летели учебные дни. «Академики» вначале, насколько могли, вдумчиво перемещали на картах армии и фронты по различным театрам военных действий, а затем уже со знанием дела рисовали для них схемы организации связи. А для того, чтобы не погрязнуть в топографическом бюрократизме бумажных карт, «академики» часто выезжали в окрестные болотистые леса и разворачивали там учебные армейские и фронтовые узлы связи, попутно выполнявшие реальные задачи поддержания частей и соединений ЛенВО в постоянной боевой готовности. Работа кипела напряженная, но в сравнении с ритмом несения службы в боевых частях, обучаемым военным всё это казалось отдыхом. Через некоторое время новоявленные «академики», осознав выгодность своего положения по отношению к своими товарищами, оставшимися в частях, уже хотели, было, по примеру старших поколений слушателей мысленно поблагодарить партию и правительство за три года дополнительного оплачиваемого отпуска, но не тут-то было. По прошествии полутора лет обучения страна вступила в какую-то новую фазу своего развития и военным перестали платить деньги. «Человека с ружьём» начали обижать по полной программе. Экономившие на себе слушатели стали падать в голодные обмороки на занятиях, после чего им и членам их семей было милостиво разрешено обедать в академической столовой в долг. Но о том, где этим припадочным слушателям с всегда желающими что-либо съесть членами их семей можно было позавтракать и поужинать, официально ни где не сообщалось. Начальник академии был очень мудрым человеком и нашел очень хороший рецепт решения проблемы хронического безденежья, царящего среди слушателей. Ничтоже сумняшись, он как-то раздражённо заявил на учёном совете академии, брызгая ядовитой слюной с высокой трибуны: «Никак не могу понять я проблем этих слушателей… Ну да, три месяца задерживают выплату денежного содержания, ну и что из этого? Надо тут же падать в голодные обмороки? А-а-а, запрещаете им подработку согласно директивы из Москвы? Правильно и делаете. Надо не подрабатывать, а полностью сосредоточиться на учёбе. Учиться тому, что необходимо на войне! Как в присяге написано: «… стойко переносить тяготы и лишения военной службы!» Что-что? Жены с детьми присяги не давали…? Ну, я не знаю… В конце-концов, пусть эти слушатели перезаймут друг у друга, и все проблемы будут тут же решены. Что же они у вас глупые-то такие?» (????!!!!!)