Ллойд Осборн - Несусветный багаж

И в эту благословенную минуту в офисе появился некий мистер Роджерсон, кредитор, от которого не ожидали, что он будет настаивать на немедленной уплате долга, поскольку он имел с фирмой давние и регулярные отношения.

— Ах, Финсбюри, — сказал пришедший с некоторым смущением. — Я решил, что должен вас уведомить, вы понимаете, сейчас трудно с наличными, пришлось мне один вексель… вы понимаете, все сейчас жалуются и короче говоря…

— В обычаях нашей фирмы никогда не было, мистер Роджерсон… — начал было Моррис, побледнев, — но только прошу дать мне время, посмотрим, что сможем сделать, и надеюсь, что к вечеру мы будем в состоянии перевести что-то на ваш счет.

— Да, но дело в том, что… — пытался объяснить Роджерсон. — Меня соблазнили. Вексель уплыл из моих рук.

— Уплыл из ваших рук? — повторил Моррис. — Это не вполне корректно по отношению к нашей фирме.

— Но я получил всю сумму, не сходя с места, все сто процентов.

— Всю сумму? — воскликнул Моррис. — Это неслыханно, чтобы кто-то выкупал вексель за полную стоимость. И кто же это такой?

— Я его не знаю. Его фамилия Мосс.

«Еврей, конечно, — размышлял Моррис, когда Роджерсон ушел. — И зачем ему вексель на такую сумму от нашей фирмы? Величина долга свидетельствовала лишь о расположенности к нам мистера Роджерсона», — Моррис был вынужден это признать. Но сейчас она говорит и кое о чем другом, а именно о том, что некий Мосс был в этом векселе заинтересован. Почему? Получалось, что к загадке Питмана добавилась еще и загадка Мосса.

— И это сейчас, когда все начало так удачно складываться! — воскликнул Моррис, стукнув кулаком по столу. И почти сразу же ему было доложено о приходе мистера Мосса.

Мистер Мосс оказался пожилым крючкотвором с импозантной внешностью, постоянной усмешкой на лице и с раздражающей вежливостью. Он был явно кем-то подослан, в обстоятельствах дела не ориентировался, знал только, что его клиент хотел, чтобы вопрос был обязательно урегулирован. При этом, если мистер Финсбюри пожелает, чек может быть с отложенной датой платежа, пусть даже на два месяца.

— Но я ничего не понимаю, — жаловался Моррис. — Зачем вам понадобилось выкупать чек за полную стоимость?

Мистер Мосс этого не знал. Таково поручение клиента.

— Но ведь это противоречит всем правилам торгового бизнеса, — заявил Моррис. — В это время года не принято требовать возврата долгов. А что вам поручено сделать, если я откажусь от немедленной уплаты долга?

— Тогда я должен увидеться с мистером Джозефом Финсбюри, владельцем фирмы. Мне велено настаивать на такой встрече, ибо мне дали понять, что вы официально фирму представлять не можете. Это не мои слова.

— О встрече с мистером Джозефом не может быть и речи. Он болен.

— В таком случае мы передаем дело адвокату. Минуточку. — Мистер Мосс открыл блокнот и подозрительно быстро нашел там нужную запись. — Да, а именно адвокату мистеру Майклу Финсбюри. Это не может быть ваш родственник? В таком случае дело было бы улажено без особых трудностей.

Оказаться в руках Майкла?.. Нет, этого Моррис решительно не мог допустить. Он сдался. «Чек с двухмесячным сроком оплаты не так уж и страшен. За два месяца меня или в живых не будет, или в тюрьму сяду». Он велел предложить мистеру Моссу кресло и газету.

— Я схожу к мистеру Финсбюри, который лежит дома на Джон-стрит и попрошу его подписать чек.

Дорога туда и обратно, эх, проклятая столица! Посчитал сбережения: после сделки с Моссом у него останется двенадцать с половиной пенсов. «А что самое худшее, дядю Джозефа придется “переселить” в Блумсбери. Бедняге Джонни уже незачем сидеть в Хемпшире, — размышлял Моррис. — Вообще непонятно, как дальше продолжать эту комедию. В Браундине было нелегко, а в Блумсбери будет вообще невозможно. Хотя Майкл как раз что-то похожее и вытворяет. Но у него полно сообщников. И шотландец этот, и вся шайка. Вот если бы у меня они были!»

Необходимость — мать изобретательности. Прижатый обстоятельствами Моррис подделал подпись так быстро и точно, что сам удивился, и через неполных три четверти часа вручил его мистеру Моссу.

— Прекрасно, — подвел итог мистер Мосс. — Еще мне поручено вам передать, что чек предъявлен к оплате не будет, но чтобы вы были осторожны.

Комната поплыла перед глазами Морриса.

— Что? Что еще такое? — воскликнул он, хватаясь руками за стол, чтобы не упасть. Лишь секундой позже несчастный осознал, что он почти кричит, а вся кровь отхлынула от лица. — Что вы хотите сказать? Почему я должен быть осторожным? Что весь этот маскарад означает?

— Не имею понятия, — с усмешкой ответил Мосс. — Эти слова мне велено вам передать. Я передаю их слово в слово.

— А как зовут вашего клиента?

— Это пока тайна.

— Но это не банк? — хриплым голосом спросил Моррис, наклонившись к собеседнику.

— Больше я ничего не могу вам сказать, мистер Финсбюри. До свидания.

«До свиданья», — мысленно повторил ему вслед Моррис. Но уже спустя минуту сам схватил шляпу и как сумасшедший выскочил из офиса. Пробежав три улицы, он со стоном остановился. — «О Боже! Надо было одолжить денег у заместителя! Но теперь уже поздно возвращаться. Это странно бы выглядело. Увы, я без гроша, совсем без гроша, как безработный».

Он вернулся домой, сел на стул в столовой и закрыл лицо руками. Даже Ньютону не приходилось размышлять столь напряженно, как нашей жертве стечения обстоятельств. Тем не менее ни к какому четкому выводу он не пришел. «Может, меня интеллект подводит, а может, — он подскочил с кресла, — это чья-то зловещая сила меня преследует. Такое невезение само собой не может так долго длиться. А проблема сейчас одна — надо немедленно достать денег. О моральных принципах уже речи нет, этот этап я прошел. Деньги, деньги нужны, и единственный шанс — это встреча с Питманом. Питман преступник, и уже поэтому в непростой ситуации. Но ведь что-то от восьмисот фунтов должно у него остаться. Надо заставить его поделиться, а если денег у него уже нет, то расскажу ему о тонтине и тогда у меня в помощниках будет человек, готовый на все, вдвоем мы справимся».

«Хорошо, но как добраться до Питмана? — продолжал размышлять Моррис. — Объявление дать? Как тогда изложить просьбу о встрече? И где? Уж конечно не на Джон-стрит, настоящего адреса таким людям, как Питман, никогда нельзя давать. Но и не у Питмана, который наверняка живет в каком-нибудь жутком районе в мрачном доме, откуда можно и живым не выйти. Что ж, и у хорошего сообщника есть свои минусы, — вздохнул Моррис и потряс головой. — Вот уж не снилось мне, что буду мечтать о таком товарище». И тут ему пришла в голову гениальная мысль: «Вокзал Ватерлоо! Место публичное, но в какие-то часы бывает, что и безлюдное. К тому же это место, которое заставит Питмана нервничать, намекнет ему, что его тайна известна». Моррис схватил листок бумаги и быстро набросал текст объявления.