Александр Крыласов - Запойное чтиво № 1

— Вурдалаков, — поправил Ермолай, — на Руси испокон веков были упыри и вурдалаки. Мы же патриоты, мы вампиров не изображаем, только вурдалаков.

— А упырей?

— И упырями можем.

Анчутки тут же обернулись двумя огромными чудовищами с белыми глазами и трясущимися головами.

— Это зомби, — расстроился доктор, — классический зомби из голливудских фильмов.

— Да ты что?! А так?

Бесы превратились в двух вампиров из фильма «Сумерки».

— Совсем охренели?! — рассердился нарколог, — голливудскую галиматью мне изображать! Вы Вия смотрели?! Старый фильм или хотя бы новый?!

— Не-е-ет, — анчутки вернулись в исходное состояние.

— Какие же вы, блин, патриоты?! — вскипел нарколог, — вы проводники западного образа мысли!

— Тс-с-с, — прижал палец к пятачку Еря, — а то ещё Переплут услышит, он тогда задаст нам жару. Слышь, Вадик, ты папе про зомби и вампиров не рассказывай. Ладно?

— Ладно.

— Слышь, Афанасьич, — сменил тему Спиря, — как же ты так быстро поднялся? Когда мы последний раз виделись, ты был голь перекатная.

— В России, или пить, или работать, — вздохнул Ростислав Афанасьевич, — других развлечений нет. А я, ни бухать, ни горбатить, спустя рукава не умею.

— Как в анекдоте, — рассмеялся нарколог, — в России, если не пить — будешь богатым. А если пить — счастливым.

Стемнело.

— Сколько можно читать? — Еря с разбегу прыгнул на планшет и скатился по нему на колени Вадику.

Полубог, не отрываясь от чтения, почесал анчутку за рожками, погладил упитанное пузцо.

— Мурлыкать не буду, — сразу предупредил гувернёр № 1, — даже не проси.

Спиря тоже запрыгнул к Вадиму на колени и попытался, закрыть собственным телом экран планшета.

— Этих писателей развелось, как собак нерезаных. Когда же они закончатся?

— Уже закончились. Здесь WI FI есть, я прямо из Интернета информацию качаю.

— Смотри, не лопни, — посоветовал дядя Ермолай.

— И нас не обрызгай, — предупредил дядя Спиридон.

Раздался треск рвущейся ткани, это плащ Ростислава Афанасьевича стал расползаться на Вадиме под напором молодецких мышц.

— Ё-моё! — взревел Афанасьич, показывая пальцем на юношу, — что деется-то, оголец и взаправду вырос!

— Ничего удивительного, — изрёк нарколог, — чужие дети растут быстро, а свои ещё и жрут много.

— Ничего удивительного?! — пациент уставился на лечащего врача, — парень за два часа вымахал так, что плащ, в котором он мог, утонуть, сделался, ему мал.

— Получается, что эти бравые чертенята тебя уже не тревожат, зато быстро растущий пацан приводит в замешательство?

— Я этим бравым чертенятам свой «лексус» проспорил! — взвыл Афанасьич.

— Зачем тебе в «дурке» «лексус»? — философски рассудил доктор, — там материальные блага без надобности, там главное — просветление.

— А давай в одну палату попросимся? — просветлел пациент.

— Давай.

Ерька довольно потёр лапки и подмигнул Афанасьичу, гони, мол, ключи от машины. Спирька по-хозяйски пнул скат и побибикал. Неподалёку, по дороге в их подъезд, прошмыгнула щебечущая стайка девушек, вторая, третья, четвёртая.

— А ведь где-то гуляют, аспиды, — позавидовал дядя Ермолай, — креста на них нет.

— Я даже могу назвать точный адрес, — скривился дядя Спиридон.

— Не может быть, — Еря задрал голову, — то-о-очно, наши куролесят. Вот сатрапы, как нам — так гувернёрство, а как самим, так — симоны-гулимоны.

— Что такое симоны-гулимоны? — Вадик оторвался от планшета.

— А в Интернете разве не написано? — смухортил рожицу дядя Ермолай.

— Нет.

— Грош цена тогда твоему Интернету! — взбеленился дядя Спиридон, — вот гадство, опять вечеринку профукали!

— Это они так Диву встречать, готовятся, — подлил масла в огонь Еря, — зашибись. Я бы с удовольствием им помог.

— Чувствуется, времени они зря не теряют, — покачал рожками Спиря, — не то, что мы. И завалить туда раньше полуночи не получится, Переплут строго настрого запретил.

— А мы скажем, что Вадюхе одёжка и обувка стала мала, — осенило гувернёра № 1.

Он посмотрел на ноги Вадима. Парень оказался босым, а два крошечных шлёпанца на левую ногу сиротливо валялись возле урны.

— И давно ты босиком ходишь?! — грозно осведомился дядя Ермолай.

— С обеда.

— Ну, это не долго, — успокоил дядя Спиридон, — а сейчас сколько времени?

— Двадцать часов двадцать минут, — оповестил Афанасьич.

— Выходит, ты весь день босиком провёл?

— Выходит так.

— Ты только Переплуту не говори, а то он с нас семь шкур спустит. Его мёдом не корми, только дай анчуток ремнём отходить.

— Не скажу.

— Короче, так, — распорядился гувернёр № 1, — ты, Вадюха, иди домой и поводи жалом. Если там все рассолодели, маякнёшь нам, мы тут же подоспеем.

— А мы? — заблеяли доктор с пациентом.

Точнее, уже два пациента.

— А вы прыгайте на мопед и дуйте в «дурку», — посоветовал гувернёр № 2, — за просветлением.

Роскошный пентхаус кипел, бурлил и утопал в пороке. По его покоям текли шампанские реки, росли марихуановые берега и плавали кокаиновые айсберги. Полуголые девицы водили хороводы и разносили в пух и прах мещанский уют, созданный четой Бурмакиных. Переплут с Припекалой чувствовали себя, как два братка, откинувшихся с зоны и откисающих на всю катушку.

— Может, Ивашку разбудим? — предложил Припекала в образе Брэда Питта, — пусть возрадуется, холоп.

— Не заслужил, — отрезал Леонардо ДиКаприо, — только и знает, что мне палки в колёса вставлять. И на Вадика он дурно влияет.

— Забей.

— Ну, ладно, — смягчился Бог пьянства, — Вань, отомри.

Иван открыл глаза.

— Что это было? — Бурмакин встряхнул одурманенной головой, — сон, кошмар?

— Навь. Как тебе девочки?

— Я верен своей законной жене Вере, — напыжился Иван и рявкнул, — а она, почему ещё спит?!

— Я же говорил, не надо будить этого святошу, — буркнул Переплут, — от него один дискомфорт.

— Бормота закончилась! — донеслось из соседней комнаты.

— Ничего себе бормота, — проворчал Бог пьянства, — французское шампанское, по семьсот евро за бутылку, совсем зажрались. Сейчас принесу!

Он заглянул в тёмную кладовую и протянул руку к выключателю, руку кто-то крепко накрепко схватил и дёрнул на себя. Переплут, и оглянуться не успел, как оказался лежащим на полу, а на его горло наступила чья-то нога. Послышался убедительный девичий голос:

— Лежи смирно, насекомое.

— Я, вообще-то, Переплут, Бог пьянства.

— Да ну?

— Просто напомнил.

— А я — Дива, Богиня охоты. Ты не против?

— Конечно, нет. Я к тому, что с нами, с Богами нужно поответственней, мало ли что.