Ф. Илин - В море – дома! Славный мичман Егоркин

И можете себе представить, что он почувствовал – над ним стоял мокрый аквалангист, в черном костюме, а с костюма ручьями стекала воняющая соляром вода.

«Все! Амба мне – подводный диверсант! Надо же – проспал! Врешь, не возьмешь – живым не дамся – заорал Леня и бросился на Михалыча и схватил его за горло. Михалыч, между прочим был в те годы мужик не слабый, спортсмен, но куда ему против перепуганного Лени! Главное, из помятого горла механика шли только одни невнятные хрипы! А Леня стал еще и бить его головой, так как руки были заняты!

Чем бы все дело кончилось – неизвестно, но тут ворвались мичман Егоркин и сам дежурный по дивизиону, вернувшийся с обхода. Вдвоем они еле-еле оторвали Леню от капитан-лейтенанта.

Михалыч даже материться не мог Леня намял ему горло, пытаясь выдрать кадык. Вот так вот попадись кто нашим мичманам не в добрый час – голыми руками…

Вот потому помощнику дежурного пистолета-то и не давали! – решил для себя Егоркин. А если бы – пистолет? Так он бы до Норвегии бы наступал! Вот как – знай наших! Понятное дело, Леня ни за что не признавался, что он спал, а Михалыч – что специально старался спровоцировать. Опять чуть было они не сцепились!

Вот с докладом замкомбригу получилось не очень – Михалыч сипел в ухо Семанкину, а тот переводил его сипы и хрипы и рассказывал детали осмотра Джигину. Понятное дело, тот мало чего понял, только очень изумлялся. Да сетовал вслух – где бы он такого еще инженер-механика нашел бы вместо Михалыча.

Вот только на каком-то своем листе готовности поставил против МПК Жеребчикова два жирных плюса – и за восстановленный дизель-генератор, и за осмотренные насадки винтов. Вот такие они, механики – главное для них железяки…

Бобровский, узнав обо всем этом, вздохнул – больше не осталось никаких поводов задержаться в Загрядье.

«Придет утром комбриг – и выгонят нас, как дворового песика из хозяйской хаты!» – уверенно подумал он, проверяя свои личные запасы сигарет и лакомств, пряча в сейф. Там-то их крысы точно не достанут!

«Хватит!» – прикинув, решил он и через несколько минут уже спал в своей каюте без задних ног.

Как он думал – так оно и вышло! Не надо было быть великим шаманом, чтобы предсказать действия родного комбрига! Еще задолго до обеда корабль опять оказался в «Точке, где одинокая бочка…»

Надо же – вроде бы – ерунда, фигня-фигней, а вот привязалась строчка, запомнилась… – думал Васильцев, готовясь заступать на очередную вахту.

Через пятнадцать минут наступало завтра…

– Эх, товарищ старший мичман! Разве станут про нас кино снимать? Фи-гуш-ки! Про кого снимают обычно? Ну, это, если про наше время? Про пограничников – раз, про десантников – еще больше, про спецназ… А если о флоте – так у нас на это есть боевые пловцы, у них приключения и…

Бандиты или натуральные враги вокруг них стадами бродят, затем, подводники на следующем месте! Если они куда не вляпаются, значит, у них происки врагов или с техникой что-то произойдет! Они – по сценарию и сюжетным разработкам, с кем сражаются? Со взбесившейся собственной матчастью, с последствиями деятельности каких-то клинических идиотов – собственных и супостатских, которым, кроме ложки, ничего и доверить-то нельзя! Или штаб их загонит в какое-то такое место, что военные зрители – даже не офицеры – удивляются: – какого такого огородного овоща, по еолено, им надо было туда соваться?

И потом они героически все это будут преодолевать и устранять, на радость врагам и переживающим зрителям, ага! Вот на месте подводников я бы очень обиделся на киношников и даже за руку бы не здоровался!

– Кризис жанра! – авторитетно заявил Потапов, заполняя таблицы «Журнала обходов», прямо с подволока, ничуть не утруждаясь.

– Точно, Фаза! Сколько можно вспомнить фильмов про надводные корабли в мирное время? Раз, два и – обчелся! В лучшем случае, они кого-то из главных действующих лиц куда-то привезут! А уж если и снимут кино-то, опять же что-то такое, чего и не бывает!

– Какие вы умные! – ехидно восхитился мичман Егоркин, – ну надо же, с кем рядом служу! Гордиться буду! Вот только жаль, что матчасть свою толком выучить не можете! Может быть, и про нас кто-то сценарий именно сейчас и пишет!

– А если снимать, как у нас на самом деле бывает – никому не интересно! Вон, рыбаки мину плавучую обнаружили, тральщики туда, сразу, как на пожар рванули… Ну, и что? Где-то с осушки, на островах, наверное, смыло старую бочку, большую и ржавую. Болталась она себе, пока рыбакам что-то в ней не померещилось… Об этом только анекдот можно сочинить, а не кино снять! Да что там говорить – наша служба это: шесть раз – приборка, четыре раза – прием пищи… А уж если и снимут какой фильм, так натяжка на натяжке, по всяким там заморочкам! Тьфу!

– Это потому, что снимают фильмы для широкого зрителя, кому по фигу, как оно там, есть или было на самом деле. Лишь бы приключения были, а то зритель мирно заснет, сам больше в кино не пойдет и другим закажет. Сборы накроются, все такое, и никакая реклама уже не поможет. Хирурги, например, когда смотрят фильм про врачей, тоже смеются и плюются – по своему батяне знаю – встрял в разговор долговязый старшина-метрист Родаков, не отрываясь от потрепанной книги: – но он же и пояснял, что полная достоверность никому не нужна, а то над чем, к примеру, мы смеемся, девчонки из кулинарного техникума смеяться не будут. Это у американцев смеются за кадром, чтобы показать, тем, кто в игру не въехал, где ржать надо, а у нас пока – только там смеются, где смешно! – со знанием дела, съехидничал он.

– Ничего, скоро и у нас подсказывать начнут, где смешно, а где – юмор! – сказал простодушный кок.

– Нет, где юмор, там и так видно, а где просто дурь – там не всем и не всегда смешно…

– А ты, Санёк, только и ищешь, где киношники ошиблись, чтобы проявить морскую эрудицию! – заметил ему кок в белой куртке.

– Ага! А вообще-то правильно, что фильмы стараются снимать общедоступными – кому охота себя полным болваном ощущать? Это только про милицию и разведку – плюнуть не в кого, одни знатоки!

– Еще и про воспитание – тоже спецов тапочком не перебьешь!

– В жизни всегда есть место подвигу! – с нарочитым пафосом произнес Александр Павлович, и улыбнулся. – Молодежь! – снисходительно протянул он: А вот представьте – не пошли бы тральщики к этой бочке, а она на самом деле миной оказалась?

– Так ей сто лет в обед, бултыхалась бы, пока не потонула!

– Не скажи, смерть в ней просто спит! Не так давно мина еще с первой мировой чуть приличный, да новенький американский корабль не потопила! Весь борт разворотила! Еле спасли! – сказал мичман и развил свою мысль: – Подвиги обычно совершаются героями, когда некоторые балбесы и раздолбаи не выполнили то, чего должны были сделать по своему статусу, или в чем-то переусердствовали, как раз там, где вовсе не должны бы…!