Олег Рой - Пятьдесят оттенков Серого волка, или Шапка Live

– Ты опять иронизируешь? – на всякий случай уточнил режиссер. Волк отрицательно покачал головой:

– Я серьезен, как Гобсек при появлении денег, честное слово.

Почему-то упоминание о Гобсеке заставило Брюковкина уткнуться в телефон и читать пришедшую эсэмэску:

– Вовчик, ты кого хочешь, заболтаешь! В общем, я побежал, – режиссер повернулся к Красной Шапочке: – Значит, договорились, завтра к двум жду на кинопробы. Ну, бывайте!

И, лихо, по-кавалерийски, развернувшись на каблуках, исчез за вагончиком. Волк вздохнул:

– Вот так всегда. Если бы энтузиазм Льва Львовича удавалось бы конвертировать в валюту, я был бы богаче любой звезды Голливуда… Вас подбросить до дома?

«Конечно, подбросить!» – безапелляционно заявила Внутренняя Богиня.

«Он имеет в виду, на мотоцикле», – заметил Разумей Занудович, до того мирно перечитывающий какую-то статью в брошенном Внутренней Богиней журнале.

«На мотоцикле?! – глаза Внутренней Богини расширились, как у анимешных героинь, заняв пол-лица, но внешней привлекательности при этом она отнюдь не потеряла. – На мотоцикле ездить нельзя! Это же смертельно опасно!»

«Полмира ездит, и ничего», – уточнил Разумей, но спорить с Внутренней Богиней было столь же эффективно, как ловить рыбу на Ледовой арене.

«Мне на полмира плевать с небоскреба в Москва-Сити. Там дорога! И машины! Многотонные, гигантские, мчащиеся со скоростью в сотни километров в час куски металла! Многотонные!!! – трепеща хрупкими крылышками, Внутренняя Богиня взвилась в воздух на высоту, на которой ее балетки оказались аккурат на уровне носа оппонента. – Гигантские!!! Смертоносные!!!»

Разумей Занудович пожал плечами:

«В конце концов, нас ждет машина», – примирительно заметил он.

– Меня машина ждет, – ответила Волку Красная Шапочка и вдруг добавила: – Как-нибудь в другой раз, хорошо?

– Как хотите, – поскучнел Волк. – Интервью я по почте отправлю.

– И сценарий, – напомнила Красная Шапочка.

– Угу, – ответил Волк. – Давайте я вас до выхода проведу, а то еще заблудитесь…

– Мне не десять лет, и тут не дремучий лес, – фыркнула Красная Шапочка. – Как-нибудь найду дорогу.

– Как хотите. – Расстроенный Волк едва удерживался от того, чтобы дотронуться до девушки, и поэтому убрал обе лапы за спину и сцепил их. – Ну, до завтра тогда.

– Угу, – сказала Красная Шапочка. – До завтра.

«…а мог бы и настоять на своем», – ехидно заметила Внутренняя Богиня, когда Красная Шапочка в гордом одиночестве отправилась по тропинке между декораций.

Красная Шапочка, если честно, хотела именно этого – чтобы Волк настоял на своем, и она бы получила возможность сидеть за спиной Волка, держась за кожаную косуху и ощущать бьющий в лицо ветер… Но не все желания юных девушек сбываются, увы, увы…

В машине у Красной Шапочки была возможность подумать, разобраться в себе, и, конечно, девушка ею совершенно не воспользовалась. Внутренняя Богиня собирала цветочки, маки, лотосы и асфодели и плела из них венок, мурлыкая под нос Histore de Loup французской певицы RоBERT, Разумей Занудович на что-то обиделся и сидел, уткнувшись в журнал, то и дело вздыхая (возможно, ему просто хотелось покататься на мотоцикле?), а перед внутренним взором девушки, словно коллекторы у двери хронического должника, стояли глаза Серова-Залесского. А как известно, если к вам приходят коллекторы, то ни угрозы, ни мольбы не помогут, и единственное действенное средство против них – пулемет «максим».

Возможно, Красной Шапочке польстил бы тот факт, что как раз в это же самое время сам Серов-Залесский, оставив на лужайке своего железного коня в полуразобранном состоянии, прилежно набивал в планшете ответы на вопросы ее интервью; но перед этим он нашел страничку Красной Шапочки в вКонтакте, добавился к ней в друзья и даже развернул во весь экран одну из ее фоточек, не самую, с точки зрения Красной Шапочки, лучшую.

Эту фотку сделала в институте Плотва. Красная Шапочка на ней была в профиль и смотрела на доску, на самом деле просто пытаясь понять, что там калякает один из преподавателей. Но ее лицо при этом приобрело такое выражение, что фоточку можно было смело загнать в какой-нибудь журнал вроде «Работницы» с припиской «молодая аспирантка за работой».

Собственно, поэтому снимок и не нравился Красной Шапочке. Собственно, поэтому Серому Волку он пришелся по душе.

Серов-Залесский прекрасно понимал, что они с Красной Шапочкой совершенно разные люди. В его голове не было ни внутренних богинь, ни других лубочных персонажей, там содержался только вполне человеческий интеллект. Волк не был склонен строить какие-то фантазии и как-то приукрашивать действительность, но…

…но коса нашла на камень: даже самый сильный, самый дисциплинированный разум становится слаб и бесполезен, когда в него с кровью проникает помянутый выше нейротоксин притяжения. И нереально-голубые глаза Красной Шапочки стали для Серого Волка столь же сильным возбудителем, как для нее – его глаза пятидесяти оттенков золотисто-желтого цвета…

Возвратившись домой, Красная Шапочка переоделась из брючного костюма в демократичную футболку, сняла красную шляпку, действуя именно в таком порядке, а потом немедленно проверила почту. Вообще-то она не подумала о том, что актер мог просто не успеть к этому времени выслать ей то, что обещал, но Серов-Залесский оказался волком слова, и в ее ящике уже лежали и интервью, и сценарий.

Красная Шапочка с облегчением вздохнула, а ее Внутренняя Богиня выглянула из кустов, показав свое личико, словно Гюльчатай. Внутренняя всегда пряталась во время волнений, к которым сама была непричастна. Она уселась в позу лотоса, глубокомысленно вздохнула и заявила:

– Он на тебя точно запал. Верь мне. Я же гуру! То есть гурочка!

– Он просто сдержал свое слово, – пожал плечами Разумей, до того момента удачно косплеящий элемент пасторального пейзажа, то есть белую овечку на стриженом газоне перед кирпичным домиком с красной черепичной крышей. – Почему нет?

– Ты! – возмутилась Внутренняя Богиня. – Не заслуживающий внимания и доверия кусок мирового скептицизма и критиканства, начисто лишенный даже миллиграмма романтики!

От слов Внутренней Богини созданная Разумеем овечка задрожала и стала таять, а за нею и полянка с чуждым российскому менталитету домиком.

– Я являюсь здесь полномочным представителем здравого смысла, – обиженно напомнил Разумей Занудович, – и всячески стремлюсь оберегать нашу подопечную от неизбежных разочарований, стрессов и психологических травм, которые чаще всего являются результатом как раз твоей неуемной деятельности! Вот! – Одетый в костюм-тройку и котелок, Разумей развел короткие ручки. – Хотел успокоить ее классическим пейзажем, а ты…