Коллектив авторов - Осторожно, писатели! [сборник]

Видова сразу заявила, что будет играть Снегурочку. Во‑первых, она — натуральная блондинка. Во‑вторых — её семья более, чем все остальные, связана с искусством: папа работает бухгалтером в ТЮЗе, а мама — продавцом в книжном магазине при театральном училище.

Дедом Морозом назначили Шишкина. Потому что он самый высокий, и щёки у него самые румяные.

Петров и Кондрацкий согласились на разбойников. Разбойников просто играть: бегай, ори, саблей размахивай, народ пугай. Петрову с Кондрацким и в роль входить не надо, они то же самое и в жизни делают: бегают, орут, народ пугают. Ну и саблями размахивать смогут.

Долго ли, коротко ли, все роли распределили. Только роль ведущего осталась.

Тут все, не сговариваясь, посмотрели на Кругликову Та на стуле заёрзала.

— Чего вы на меня уставились?

— У тебя голос в классе самый громкий, — объяснил ей Шишкин. — Будешь ведущей.

— Не буду! — упёрлась Кругликова. — Я выступать боюсь.

Но ребята вместе на неё навалились, и дурацкие её страхи на корню придушили. Потому как легче сто раз на сцену выйти, чем хотя бы полчаса противостоять сплочённому стремящемуся к звёздной славе коллективу.

— Ну‑ну! — мстительно прошипела сдавшаяся под напором Кругликова. — Ещё пожалеете!

Потом репетиции начались, примерка костюмов. Кругликову для поднятия духа сделали не просто ведущей, а волшебницей, наряд ей сшили красивый: синее платье с золотыми звёздами и золотую накидку.

Вот и день праздника наступил. «Ёлка» у младших классов в десять часов начиналась, так артисты уже в девять в актовом зале были: переодевались, гримировались, готовились. Только Шишкин, как всегда, опоздал. На сцене директор с поздравлениями выступала, а он ещё по гримерке метался. У него самая главная деталь дедморозовского гардероба пропала — красный колпак с прикреплённой к нему седой бородой.

Шишкин всю гримёрку перерыл, но, помимо одежды одноклассников, нашёл только старую шапку‑ушанку да белую рубашку.

— А в качестве главного подарка, — между тем объявила директор, — ученики 6 «Б» класса подготовили для вас, ребята, спектакль.

— Итак… — она спустилась со сцены.

Зал замер в ожидании.

…Из‑за левой половинки занавеса появилось нечто тёмно‑синее с золотой звездой. Через пару секунд выяснилось, что нечто было коленкой. Мгновеньем позже возникла рука. И постепенно, сантиметр за сантиметром выдавливаемая из‑за кулис неведомой силой, на сцене оказалась дама в синем платье с золотыми звёздами.

Убедившись, что, несмотря на упорное сопротивление, она всё‑таки предстала перед зрителями, дама бросила за кулисы испепеляющий злобный взгляд, не меняя выражения лица, повернулась к залу и выпалила, почему‑то глубоким басом:

— Здравствуйте. Я — добрая волшебница.

Девочка, сидевшая на первом ряду, испуганно ойкнула и заплакала. А волшебница, переборов страх и перейдя с баса на нормальный голос, постепенно вошла во вкус. Произнося текст, она вдохновенно прохаживалась мимо искусственных ёлочек, изображающих зимний лес, и остановилась лишь на последней фразе.

— Сказка начинается! — торжественно проговорила она и взмахнула накидкой.

Ближайшая ёлка качнулась и, словно раненный боец, припала к плечу волшебницы.

Волшебница напряжённо улыбнулась и водрузила ёлку на место. Потом шагнула прочь. Ёлка наклонилась следом за ней. Волшебница быстро скакнула назад. Ёлка приняла вертикальное положение. Волшебница скосила глаза, пытаясь выяснить, что происходит, и чуть отодвинулась в сторону. Ёлка наклонилась следом. Тогда волшебница обернулась, строго глянула на привязчивое дерево и раздражённо спросила:

— В чём дело‑то?

Ёлка не ответила. Зато волшебница наконец заметила, что край её накидки запутался в густых ветвях. Судорожным движением она попыталась освободиться, но тут, на её счастье, на сцену вывалился новый персонаж, и о копошащейся в ёлках волшебнице мгновенно забыли.

У вновь прибывшего из‑под криво подвязанного красного тулупа торчали ноги в потрёпанных кедах, на голове лихо сидела лохматая шапка‑ушанка, а нижнюю часть лица скрывала большая белая тряпка, гладкая посередине и собранная в складки по бокам. Справа на одной из складок топорщился карман, из которого торчал краешек денежной купюры.

— Здравствуйте, ребята! — пробасил незнакомец. — Узнаёте меня?

В зале воцарилась растерянная тишина, и только откуда‑то из средних рядов донеслось:

— Узнаём! Ты Шишкин из шестого «Б»!

— Вот и не угадали! — невозмутимо возразил персонаж. — Я — Дедушка Мороз. Я ищу свою внучку — Снегурочку.

Пока Дед Мороз отвлекал разговорами зал, утомлённая безрезультатной борьбой с накидкой волшебница попыталась покинуть сцену. А так как с ёлкой она теперь была связана прочно и неразделимо, волшебница вдохнула побольше воздуха, крепко ухватилась за ствол и приподняла деревце.

— Значит, не видели моей внучки? — спросил у зрителей Дед Мороз. — Пойду искать дальше.

Он попятился, развернулся и удивлённо обнаружил, что прямо навстречу ему движется ёлка.

Такого в сценарии точно не было.

Дед Мороз робко шагнул налево. Ёлка, почти одновременно с ним, тоже устремилась налево. Дед Мороз метнулся направо, и ёлка шарахнулась туда же.

— А ну стой! — не выдержал Мороз. — Чего ты здесь бегаешь?

Ёлка послушно застыла, из‑за неё выглянула смущённая волшебница.

— Да вот, — виновато забормотала она, — ёлочку на… — но тут как следует разглядела дедушку, отчего часто заморгала и начала заикаться: — п‑п‑праздник н‑н‑несу.

— Давай помогу! — галантно предложил Дед Мороз, и все вместе они исчезли за кулисами.

Тогда на сцене появилась Снегурочка.

Надо сказать, Снегурочка из Видовой получилась — загляденье! Стройная, хрупкая, нежная, в голубой шубке, в расшитой блёстками шапочке, с косой до колен. Она и спела неплохо.

Зрители, наконец‑то увидев на сцене нормального человека, воодушевились и радостно зааплодировали. Но тут входная дверь распахнулась, и в зал, вопя во все горло, ворвались разбойники.

— Эге‑гей! — проорал Первый разбойник и взмахнул саблей: — Вжих!

От стоящего на подоконнике кактуса отлетела макушка с большим розовым цветком, пронеслась над ребячьими головами и угодила прямиком в пышную причёску директора.

— А‑а‑а! — эхом откликнулся Второй разбойник и тоже взмахнул саблей.

Учитель физкультуры Илья Иванович сидел на крайнем стуле последнего ряда, и только молниеносная реакция бывшего боксёра спасла его от участи несчастного кактуса.

— Извините, Илья Иванович, — торопливо пробубнил Второй разбойник, прежде чем снова заорать: — А‑а‑а!

Разбойники лихо пронеслись по проходу, распугав пристроившихся у окна опоздавших, запрыгнули на сцену и накинулись на Снегурочку.