Валерий Тихомиров - 12 ульев, или Легенда о Тампуке

С минуту Хана рассматривала находку.

— И из-за этого — весь сыр-бор? Куда мир катится? Поймаю — и засуну им это в задницу, — уверенно произнесла женщина. — Ты, не против, пацан? — она легонько ткнула кулаком в пальто Мананги.

Она приняла ванну, поела на скорую руку и быстро уснула. Сон ее был глубоким и спокойным.

На следующий день Виктория Борисовна и Файнберг возобновили поиски Мананги. Профессор предпринимал трудоемкие походы по городу, невзирая на мокрый снег и грязь под ногами. Он месил ее, пробираясь в давке утренних и вечерних «пиковых» часов, с упорством ползущего по камням на нерест лосося. В деканате и общежитиях мединститута, в больницах и травмпунктах он ориентировался прекрасно, но это не помогало. Нигериец не желал ни учиться, ни лечиться. Хотя как положительный факт следовало отметить, что и в моргах его не видели. К исходу третьего дня медицинские учреждения, фантазия и силы Виктора Робертовича иссякли. Профессор сел в любимое кресло, вытянул ноги и сказал:

— Витя, по-моему это бесполезно. Предлагаю поиски приостановить и немного поспать.

Виктория Борисовна молча кивнула. Она искала Тампука по своим каналам и своими методами. Эффект был тот же, что и у профессора. Никаких следов пребывания в городе Мананги О. П. не нашлось. Это было все равно что искать негра в темной комнате, когда его там нет. Но дело было даже не в этом. Последние дни она чувствовала к себе чей-то жгучий интерес. Неизвестно почему на горизонте опять замаячили наблюдатели. С ее навыками засечь их было несложно, хотя уровень был серьезный. Даже слишком. Зачем родной Конторе понадобилось отряжать по ее душу Жернавкова и компанию, оставалось неясным.

Найденный амулет ситуации не прояснил. В мешочке действительно был простой булыжник, без каких бы то ни было претензий на благородное происхождение. Тем не менее филеры следовали за ней, как приклеенные. День теперь приходилось начинать с ухода от «наружки», а заканчивать поиском подслушивающих устройств. Контрольные метки на дверях неизменно свидетельствовали, что в квартиру никому проникнуть не удавалось. Замок, сделанный на заказ, держался стойко, как последний спартанец.

После провала операции в «Панацее» Артур Александрович Кнабаух впервые в жизни опустил руки. Неудачи на его пути встречались и раньше. Но чтобы столько сокрушительных фиаско подряд... Депрессия длилась два дня. Известие об исчезновении Бая со всей бригадой пришло внезапно. Мозгу сразу стало легче. Оставалось найти Паука. Но единственной нитью ведущей к нему был Витя-Хана.

Связываться с безжалостным профессионалом было страшно. Особенно после рассказа уцелевшего в «Панацее» москвича про человека в белом халате и с окровавленными руками. Парня трясло от пережитого ужаса, губы бледными лягушками прыгали на желтоватом потном лице. Нагоняя жути, наблюдатель, следивший за домом Вити-Ханы, докладывал, что тот, невозмутимо улыбаясь, вернулся домой с женщиной, судя по походке, вдвое моложе его.

«Вот это нервы!» — подумал Мозг с пугливым восхищением. То, что человек преклонных лет играючи расправился с толпой хорошо обученных мужиков, потрясло его не меньше, чем потребность в женщине после этого. Сам Артур Александрович после стрессовых ситуаций утрачивал потенцию на несколько дней.

Однако в результате смертельно опасной слежки, пущенной за Файнбергом, выяснилось, что тот сам ищет негра и Паука. Это меняло все. Получалось, пахан где-то залег, набираясь сил и, конечно, вынашивая планы мести. Такой расклад Мозга не устраивал никоим образом. Нужно было срочно вычислять логово беглеца и брать теплым. Или, на худой конец, холодным. Но чем скорее, тем лучше.

Мысли Кнабауха вернулись к началу всей истории. Впервые Витя-Хана появился в квартире, где люди Бая пытались добыть камень, действуя грубыми, так сказать, шахтерскими методами. Но почему профи влез в это дело? Артур Александрович в который раз вставил в магнитофон кассету с видеозаписью событий, зафиксированных камерой на лестничной клетке. Вот в квартиру заходят двое боевиков, третий ждет на площадке... Стоп! Мозг порывисто поднялся с места. Трое!

На память Артур Александрович пожаловаться не мог. То, что двое покинули место происшествия, тщательно укрытые простынями с головой, он помнил твердо. А вот судьба третьего как бы растворилась в атмосфере произошедших с его подельниками перемен. Вроде бы, от увиденного в квартире тот тронулся умом. В ушах Кнабауха, как наяву, прозвучал голос старого кадровика: «Это же Витя-Хана!..» Непрошеный страх мазнул по сердцу холодной липкой лапой, стало зябко. Артур Александрович тряхнул головой, отгоняя наваждение. От встряски в мозгу что-то прояснилось, и пробел в памяти заполнился. Точно — третий действительно сошел с ума. Поэтому и выпал из поля зрения в суматохе.

Через час он знал о Че Геваре все. Бумага, выползшая из факса, извещала: «Андрей Константинович Скобель. В бригаде шесть лет. Шофер. Около года был личным водителем Паука...»

— Кого? — прошептал Мозг, уставившись в одну точку.

В распечатке черным по белому было четко зафиксировано решение проблемы. Уж если кто и знал адрес логова пахана, так это его персональный водила. Артур Александрович шлепнул себя ладонью по лбу. Последние строчки досье гласили: «В настоящее время находится в психиатрической больнице номер три имени Скворцова-Степанова».

На четвертом отделении психиатрической больницы номер три было по-домашнему уютно и тихо. Обед закончился, и больные разбредались по своим палатам. Кровь отлила от больных мозгов к здоровым желудкам. Ход мыслей резко изменил направление в сторону физиологии. Девяносто девять процентов из числа пациентов подчинились требованиям организма и послушно погружались в сон. И лишь один процент с надеждой бродил у дверей ординаторской. Кровь не полностью отлила к желудку, и та часть, которая проскочила чуть ниже, не давала покоя.

Игорь Николаевич Рыжов засунул обе руки в карманы, пытаясь скрыть прущие наружу мысли. Не получилось. Сегодня дежурила Грудаченко, и он, как обычно, метался в ожидании... акта психотерапии. На этот раз все было по-другому. На пороге ординаторской появился высокий красивый мужчина в кожаном пальто с меховым воротником. Следом за ним выскочила Светлана Геннадьевна и, указывая дорогу визитеру, прошла мимо экстрасенса, даже не заметив.

На шее у нее выступили красные пятна. Так было всегда, когда она хотела мужчину. На этот раз кожные высыпания предназначались не Рыжову. Мужчина был на голову выше него, явно сильнее и богаче. И, что самое обидное, оставался совершенно равнодушен к либидо психиатра. Игорь Николаевич вскинул руки, закрыл глаза и, собрав всю свою мощь, нарисовал в воздухе самую страшную руну, на какую был способен. Широкая спина невозмутимо продолжала двигаться по коридору. Рыжов устал — посыл такой мощи лишил его сил. Он сел на привинченную к полу скамейку и посмотрел вслед незнакомцу, свернувшему в его палату.