Фёдор Быханов - Про Ерёму и Фому

Тогда в Китае эту птаху,

Гоняли на потеху всех

И вот теперь готов на плаху,

Фома пойти за давний грех…

Рогатку бросил на пол прямо,

Над ней поклялся наперед,

Что заповедник лучший самый

Для воробьёв он разобьёт!

Обнёс деревню городьбою

И запретил теперь шагать

Соседям шумною гурьбою,

Чтобы пернатых не пугать!

Запрет навел на огороды,

Мол, где бурьян, там птицам – кров!

Велел не брать из речки воду:

– Оставить всю для воробьёв!

Так, не на шутку разошелся,

Что донял всех вокруг себя.

И укорот тогда нашёлся

На «Заповедник воробья».

Фоме велели, коль азартен,

Использовать свой личный двор.

К соседям по земельной карте:

– Не лезть! Такой вот уговор…

Не по душе Фоме порядки,

Сам жить не смог без огурцов.

Теперь по огороду – грядки

И пугало от воробьёв!

Погожих дней весной бывает много:

И солнце светит с самого утра,

И тропочка подсохла у порога,

Что вдаль ведёт с родимого двора.

Но радости особой не настало

Не душе Фомы, с того, что снег сошел.

Куда ни глянь – «подснежников» немало,

Каких в сугробе в жизнь б не нашёл…

Вон – вытаяли от бутылок пробки,

Которыми стрелял на Новый год,

Пустые поллитровки из-под водки,

Окурки и подобный сорный сброд.

Хозяин почесал в сердцах затылок,

Да делать нечего: – Уборка на носу!

Сперва избавился от банок и бутылок,

Надёжно спрятав за селом в лесу.

Потом листвой опавшей занимался –

Собрав в мешки, отнёс до клуба в сквер.

Субботник красный там предполагался,

Что не забыл давнишний пионер.

За хлопотами уморился знатно.

Сел на крыльцо, пустил цигарки дым.

И тут же захотелось на попятный,

Так как сгустились тучи вдруг над ним.

Из сельсовета гости тропкой чистой

Пришли, чтоб похвалить: – За «День труда!».

А после речи – долгой и цветистой,

Фома и понял: – Не видать добра…

Он не ошибся – как пример другому,

Его поднял народ на высоту.

С обменом опыта поехал по району –

Пропагандировать борьбу за чистоту!

Так убеждать поднаторел в итоге,

Что сам себе однажды стал не мил:

Припомнил лес, куда шагали ноги,

Когда свой мусор прятать уносил.

И сквер у клуба, где с листвой варначил,

Забыть не смог, терзаясь всей душой.

Домой вернувшись – всё переиначил.

Убрал, как нужно, мусор за собой!

Своя скотина греет и надеждой

На то, что в зиму мяса будет всласть.

И нужно слыть уж истинным невеждой,

Чтоб раньше времени гуся на плаху класть.

Всему свой срок. Морозы вот нагрянут,

Тогда и опустеет птичий двор.

Ну а пока все жилы птицы тянут,

Когда несешь им ежедневный корм.

Вот почему сельчане жаждут зиму.

Её приход избавит от хлопот.

Ну а потом забитую скотину

Пусть покупает городской народ!

Сараи у друзей почти что рядом.

Фома из теса строил без затей,

Когда на пилораме был завскладом

И выгоды не упустил своей.

А вот Ерёма собирал обрезки.

И половняк кирпичный подбирал,

Но всё равно не сдует ветер резкий

Тот хлев бесхитростный, что на дворе создал.

Кормёжка, правда, вышла ему боком –

Сам недоест, а хрюшкам отнесёт…

А вот Фома решил проблемы скопом –

За склад ответственность уж зерновой несёт.

И вот мороз их уровнял немножко –

Забойщик действовал, как истый молодец.

И вот уже от поросёнка ножки

Отправиться готовы в холодец.

Всё остальное у Ерёмы принял,

Заготовитель, осмотрев товар:

Чтоб на боку у туши штампик синий

Поставил сельский их ветеринар.

Зато Фома отвёз свою свинину

На перекрёсток в городской черте,

Где прибыль – больше чем наполовину.

И вся идёт лишь одному себе.

Да вот беда – прищучили барыгу.

Стихийный рынок – риском напоён.

И не доход он получил, а – фигу!

И чуть не описали даже дом,

Когда нашли колхозное зернишко

И с лесопилки не учтенный тёс.

Все что семье своей «на молочишко»

Фома ночами то возил, то нёс…

Ерёма ж на себя не зря батрачил,

Хоть денег дали – не унять слезу.

Он все их до копеечки потратил,

Когда весною приобрёл козу!

Молока стакан на завтрак –

Ничего полезней нет!

Будешь день пахать как трактор,

С этой лучшей из диет.

От того Фома довольный!

И не только молоком,

Он ещё и борщ свекольный

Уважает за столом.

Может скушать и котлету,

Разминаясь перед сном,

Утром сесть, чтоб на диету

С вездесущим молоком.

И не с магазина в крынке

Жидкий он продукт несёт.

Исключительно на рынке

Молоко всегда берёт!

Но не всё коту – сметана!

Стал дороже каждый «кус».

И зарплаты уже мало,

Утолять, чтоб прежний вкус.

Вот Фома и догадался:

– Пью своё лишь молоко!

Козу купить он постарался,

Сбыв из дома кое-что.

Экономия с кормами

Очень нравится Фоме,

Ведь, «молочница» с рогами

Пасется не в его дворе.

То по скверу «снимет сливки» –

Обглодав на клумбе цвет.

То заблеет как на спевке,

У обелиска съев букет.

Про козы хитрющей, козни,

Все соседи говорят.

И дошло уже до розни –

С ним встречаться не хотят…

Вдруг, однажды, «покупное»

Снова тащит до двора.

– Время выдалось такое! –

Объясняет всем Фома.

Был Ерёма словно братом,

А теперь не стал скрывать

«Акты», что всем депутатам

Надоело составлять.

– Теперь кончилась волынка! –

Понял всё Фома про то.

Сбыл козу. Дешевле с рынка

Пить на завтрак молоко!

Сорняк полоть не всякому охота,

А что поделать, нежели растет?!

И что ни лето, та же всё забота –

Рубить под корень вражеский осот…

Про тяпку оттого Ерёма помнит.

Наточит так, хоть брейся по утрам!

А вот Фома по этой части скромник –

Полоть не любит сорный всякий срам.

Продергает лишь огурцы в охотку,

Чтобы в засолку было что спускать,

А в остальном не станет и за водку

Геройство трудовое проявлять.

И всё бы ничего, живи в пустыне,

Где никому нет к тебе.

А так – соседи вешают на тыне

Ему напоминанья о беде.

Мол, твой сорняк засеял всю округу,

Мешает нам растить свой урожай.

Вот и Ерёма попросил, как друга:

– Лениться и филонить отвыкай!

Но как оставить прошлые привычки?

Не стал Фома рубить свой молочай.

И сорняки, как пламя из-под спички,

Так расползаются, хоть руки опускай…

И вновь укоры слышит от соседей,

Но не желает разуму внимать.

– Привыкните! Не графы и не леди! –

На критику Фома стал отвечать.

Есть аргумент для спора и важнее:

– Мой огород! И нечего учить.

Лишь захочу, крапивой всё засею,