Льюис Кэрролл - Охота на Снарка

Во-первых, у Снарка особенный вкус —
Потоньше кошачьего уса.
Он мягкий, как вата, и пышный, как мусс.
Не всякому Снарки по вкусу.

Он, во-вторых, спозаранку встает,
Но едва поспевает к обеду.
И если обедать в субботу начнет,
С компотом управится в среду.

И третья примета — шутить не мастак.
С ним шутки опасны и жутки.
Он все понимает, но только не так,
Мрачнеет, как туча, от шутки.

В-четвертых, он, словно улитка, везде
Таскается с пляжной кабиной —
В горах и в лесах, на песке, на воде,
Низиной ползет и долиной.

И пятое — Снарк задаваться горазд:
Без драки, гордец, не сдается.
Кусается крепко, если зубаст,
Клювастый пребольно клюется.

Но помните, страшной бедою грозит,
Коль Снарк обернется Буджумом!.. —
Тут ахнул и ухнул на землю Бисквит,
Рассыпав пакетик с изюмом.

Они его к жизни пытались вернуть:
Клали на пятки ему шоколадки,
Лепили оладьи на лоб и на грудь,
Считали до ста, задавали загадки…

Очнулся Бисквит, и встряхнулся, и сел,
Несвязное что-то урчал и мычал.
Тогда колокольцем затряс Билли-Белл,
— Понятней мычи! — закричал.

Скорее расселись они по местам,
С Бисквита не сводят внимательных глаз.
И тот, кого звали Как-Тебя-Там?,
Повел по старинке неспешный рассказ:

— Мы были бедны, но чертовски честны…
— Короче! — одернул его капитан. —
Темнеет, и звезды ночные видны,
А Снарка во тьме не заманишь в капкан.

— Долой сорок лет, — согласился Бисквит, —
О них не обмолвлюсь и словом.
Итак, хоть невзрачный и хилый на вид,
Я стал моряком-снарколовом.

Мой дядя, который за дело радел,
В дорогу меня провожая…
— И дядю долой! — проревел Билли-Белл,
Свирепо глазами вращая.

— Мой дядя, — упрямец стоял на своем, —
Наказывал: «Если изловите Снарка,
Петрушкой посыпьте его и лучком,
Так ароматнее будет поджарка.

А ловятся Снарки на то, чего нет.
К ним подходите смелей, но с опаской,
Маните Законом и звоном монет,
Бутылкой, и вилкой, и лаской, и таской»…

— И лаской, и таской? Отличный совет! —
Кивнул капитан, — но не новый.
Его постигают уже с малых лет
Все удальцы-снарколовы.

…«Да, Снарк, — облизнулся мой дядя, — хорош!
Но коль превратится в Буджума,
Спасайся, мой свет! Пропадешь ни за грош
Без дыма, огня и без шума!»

Ах это, ох это снести нелегко.
Пропасть ни за грош? Воля ваша!
Скисаю от страха я, как молоко,
Дрожу, просто как простокваша.

— Ты то или это? Унять молодца! —
Вскипел капитан Билли-Белл.
Но ахал и охал Бисквит без конца
И дрожи унять не умел.

— Ах дайте, ох дайте мне душу излить!
Страшилище Снарк уже снится ночами!
И стоит его поперчить, посолить —
Он пышет огнем и сверкает очами!

Но если Буджумом он явится мне,
В НИЧТО провалюсь я, как в бездну,
Растаю как дым, как пушинка в огне,
Навеки бесследно исчезну.

Вскипел, словно суп, капитан Билли-Белл,
Насупился, проще сказать,
Бурлил он и булькал: «Да как ты посмел
От нас эту тайну скрывать?

Попасть в НИКУДА и пропасть без следа —
Какая ужасная участь!
Неужто, дружок, ты открыться не мог,
Все выложить честно, не мучась?

Да как ты посмел эту тайну скрывать?
Тайну! От нас! И такую!»
Взмолился Бисквит: «Ну опять двадцать пять!
Я только об этом толкую!

Ругайте за совесть меня и за страх,
Казните, что бурю устроил в стакане,
Меня обвините во многих грехах,
Но только не в гнусном обмане!

Твердил я об этом на всех языках —
На финском, арабском, валлийском,
Меня понимал и монах, и феллах…
Но я позабыл об английском!»

— Понятно! — вмешался опять Билли-Белл,
Хотя и не понял ни слова, —
Согласен — ужасен Бисквита удел,
И наша судьбина сурова.

Но все же негоже теперь отступать,
И трусить героям негоже.
Мы просто обязаны Снарка поймать,
Если не раньше, то позже.

Ловить его будем на то, чего нет,
Смелей подходить, но с опаской,
Манить и Законом, и звоном монет,
Бутылкой, и вилкой, и лаской, и таской.

Охота на Снарка нудна и трудна.
Едой запасись и терпеньем.
Для Снарка особая хитрость нужна —
Его не возьмешь ни умом, ни уменьем.

Но Англия смотрит с надеждой на вас.
Оставьте любые сомненья
И прихватите с собой про запас
Немного ума и уменья!

Банкир серебро за подкладку подшил —
Он славился с детства смекалкой.
Бисквит бакенбарды взбивалкой пушил
И брюки отглаживал скалкой.

Точил, нет, тачал башмаки Бэби-Бой,
А Брокер вострил язычок.
Бобер в стороне толковал сам с собой,
А с остальными — молчок.

Болтун-Бормотун ворчал, что молчун
Плетет в тишине свои сети:
— Опасен Бобер, который, как вор,
Все помыслы держит в секрете.

Беспечный Берет под задумчивый свист
Был занят пошивочным делом.
Намеливал лысину Билли-ардист,
Заметьте, не мылом, а мелом.

Козлиный жакет на желточный жилет
Напялил с трудом Бука-Бяка,
Вдобавок закутался в клетчатый плед.
Билли-Белл возмутился: «Кривляка!»

А Бука змеей зашипел: «Не дразнись!
Жакет тесноват и, пожалуй, заужен,
Но мог бы и Снарку по вкусу прийтись…»
— С тобою в придачу на ужин!

Ах, как скакатал, брыкоблучивал вспрыг,
Хихикал злорадно Бобер!
Бисквит показал Буке-Бяке язык,
Но встрять не посмел в разговор.

Команду свою Билли-Белл оглядел
И брякнул: «Не в этом вопрос!
Вот будет беда и прибавится дел,
Коль встретится нам… ЖУТКОНОС!»

…Ловить его надо на то, чего нет,
Смелей подходить, но с опаской,
Манить и Законом, и звоном монет,
Бутылкой, и вилкой, и лаской, и таской…

Не знал капитан, что таинственный план
Созрел в голове у Бисквита —
Он к цели заветной тропой неприметной
Один зашагал деловито.

Уйти в одиночку решил и Бобер
И тоже в дорогу собрался.
С другой стороны обойдя косогор,
Он той же тропой пробирался.