Елена Кисель - Герои

Гера: Я извиняюсь, а что, там на корабле готовит Медея?!

Геката: Ну да, а что, у кого-то проблемы с моими кулинарными рецептами, хе-хе?

Афина: …да-а, их ждут великие подвиги…

Если путешешествие «туда» для аргонавтов проходило под эгидой «Кто больше выпьет, или Хоббиты отдыхают», то путешествие «обратно» напоминало шатания пьяного бессмертного хомячка по минному полю. Хотя очень возможно, что добрый Ясон просто решил подкинуть команде впечатлений, а попутно осчастливить Медею показом всего-всего, что есть в греческой мифологии.

А потому…

− И-и наша экскурсия сразу же начинается с эксклюзивных парных экспонатов: Сцилла плюс Харибда. Названия смешные, экспонаты не очень. Харибда – это вон та, которая с большой пастью и заглатывает море, у Сциллы пастей поменьше, зато шесть. Пасти мы сейчас рассмотрим подробнее и, возможно, даже изнутри, если нашему кормчему не повезет. О, всем внимание! У нас незапланированная акция: явление нашей покровительницы Геры, которая бросает между нашими экспонатами волосок и советует по нему плыть. Мне подсказывают, что наша покровительница как будто кричит «Ну, на хрена вы сюда поперлись?» − но, возможно, это потому, что перед нами частная экспозиция…

− Наша экскурсия прерывается на музыкальную паузу, поскольку мы проплываем у острова сирен. Сирены – очередная удача античных селекционеров: помесь женщины и птицы (птичье тело плюс грудь, лицо, сопрано, коварный нрав). Есть предложение выслушать музыкальный номер полностью и разбиваясь о грифы у острова сирен… Что делает Орфей? Почему он берет кифару? Неужели мы увидим дуэтный номер? Это что, песни из репертуара Геракла?! − долгая, полная ужаса пауза. – Все-таки, не все могут вынести пафос наших гимнов. Кто-нибудь, скажите Орфею, чтобы перестал, а то сирены слишком активно топятся…

− И теперь – совершенно особый аттракцион! Пролив Планкты, он же водоворот под скалами, он же место, где не могут нормально пролететь даже голуби, которые носят амброзию для Громовержца! Нет, никто не в курсе, сколько нужно голубей с амброзией, чтобы накормить одного Громовержца… Итак, все приготовились к пику экстрима и к финальной точке нашей экскурсии – посещению царства Аида… Набрали в грудь воздуха, чтобы энтузиастическим «Уиии!» поприветствовать Таната… стоп, почему стихают волны? Какая Гера и почему она опять рвет волосы, нам вновь предстоит плыть по волоску? Что она там говорит Амфитрите насчет «смири уже волны, а то Аид не желает их всех сразу принимать, потому что план по имбецилам у него перевыполнен»? Мы что, просто вот так плывем дальше, без всякого адреналина?

К феакам в результате приплыл бодрый Ясон, впечатленная по самое «не могу» Медея и подозрительно икающие после экскурсии аргонавты. Еще к феакам приплыли колхидцы, которые доловили лего из командира, возжаждали мести и привычно рванули партизанскими маршрутами вместо туристических, а потому не опередили «Арго» только из природной вежливости.

В ответ царь Алкиной быстренько поженил Ясона и Медею, после чего задвинул перед колхидцами речь о нерушимости брачных уз и Медею отдавать отказался. Сбитые с толку колхидцы подались на родину (при этом речь о золотом руне они так и не подняли: то ли забыли, то ли не так поняли насчет Ясона и брачных уз).

А аргонавты вполне спокойно доплыли почти что до Пелопоннеса, но случайная буря, которая внезапно унесла их туда, не знаю куда, показала, что а) впечатления все-таки еще не все собраны; б) медовый месяц будет бурным.

Античный форум

Гера: А можно как-то… перестать быть покровителем, если ты стал покровителем? У меня скоро волос на них не хватит.

Афина: Насчет покровителей не знаю, насчет волос могу посоветовать шлем. Мешает рвать, скрывает седину.

Геката: Три головы, в принципе, тоже выход. Больше волос, больше обзор…

Гера: …хм-м, удобнее закатывать скандалы…

Аид: …и наконец-то полное сходство с Цербером.

Медовый месяц начинался в античном духе (то есть, шум, грохот, буря, экстренный и недобровольный заплыв на «Арго» через моря-акияны, а потом упаднические настроения, потому что кончилось вино). Доплыв до Ливии, корабль надежно выбросился на пустынный берег, а всех обуяло отчаяние, потому что медовый месяц – у Ясона, а в пустыне оказались все. По счастью, какие-то местные нимфы заинтересовались картиной в духе «Полсотни неприкаянных героев апатично бродят тут и там по берегу». И решили героев развеселить. И заявили им, что вот это у вас с девайсом непорядки, вы свое транспортное средство так замотали, что он теперь отказывается вас носить (между нами говоря, не совсем ясно и как вас земля-то носит). Потому теперь будете носить вы его. Нет, сталкивать в воду корабль не надо, это не наш метод. Подождете, пока Амфитрита выпрягает коней – а тогда уж хватайте его на плечи и нежно тащите через Ливийскую пустыню, куда вас, кстати, и занесло.

Какая связь между плечами, Амфитритой, пустыней и необходимостью переть через нее здоровенную пентеконтеру* − нимфы не сказали, а аргонавты не спрашивали (потому что уже смирились со своим очень странным везением). Они просто подождали, пока через пустыню побегут кони (античный аналог белочки) – а затем…

Всем, кто с жалостью поглядывает на картину «Бурлаки на Волге», надо срочно отвернуться, потому что Ливия не Волга, и есть мнение, что нежно нести «Арго» по ней не получилось. Через двенадцать дней уже последняя ящерица в Ливии знала греческую обсценную лексику, а змеи нахватались и начали шипеть что-то вроде: «А говорят, женщина на корабле к несчастью»… О божествах пустыни умолчим. Через много-много лет один ушлый славянский князь прикинет такой вот психологический эффект сухопутного корабельства, но пожалеет подданных и поставит свои ладьи на колеса.

В конце античного похода, бессмысленного и беспощадного, аргонавты таки дошли до водной глади, спустили на нее корабль, обплавали берега и обнаружили (звук фэйспалма), что промахнулись мимо моря и находятся в озере. Намечалась еще одна пробежка налегке с кораблем на плечах, но тут перед героями появился Тритон, принял жертвенного барана (пробулькав что-то вроде «Он мне будет о вас напоминаааать!») и показал, что выход из озера в море таки есть.

Если бы на корабле была просто женщина – на том бы все и кончилось. Но на корабле таки была Медея. Потому первая же попытка запастись у Крита водой и продовольствием споткнулась о Талоса, который медный, но не памятник.

Талос был подарен Зевсом Миносу в качестве вечного берегового инспектора и, как подобает инспектору, – нрав имел очень грозный, а кулаки очень здоровые. Приплызжих он приветствовал каменюками, а иногда – во всех смыслах горячими обнимашками (горячими потому, что медный Талос раскалялся в огне, а потом уж кидался обниматься). Из достопримечательностей Талос, кроме медного тела, имел незамкнутую кровеносную систему (как у червей). Единственный сосуд закупоривался на пятке шпеньком.