Эдуард Успенский - Четверо под одной обложкой [Сборник рассказов, фельетонов, интермедий]

Начинается соло скрипок.

Заканчивается соло скрипок.

Соло саксофонов.

Заканчивается соло саксофонов.

Соло контрабаса.

Заканчивается соло контрабаса.

Соло тромбонов.

Конец соло тромбонов под сурдину.

Соло труб.

Конец соло труб.

Соло рояля.

Конец соло рояля.

Сдержанная барабанная дробь

Конец соло барабана.

В полную силу звучит весь оркестр.

Оркестр ставит музыкальную точку.

Расскажу я вам сейчас одну сказку. Жила-была Баба-Яга. Всю жизнь она из чужих изб сор выносила и в своей ступе толкла.

Работала, работала, да и ушла на пенсию…

Скучной ей стало дома сидеть, и решила она писать письма. Написала она в один сказочный местком… Дескать, Василиса Прекрасная тайком живет с Кащеем Бессмертным, и это при живом-то муже Иване-царевиче.

Задумался председатель месткома и собрал специальную комиссию. И вошли в эту комиссию тов. Леший, тов. Водяной и тов. Соловей-Разбойник…

Вызвали на комиссию сначала Василису…

Так и так, говорят, поступил сигнал… Налицо бытовое разложение, какие будут соображения?

— Ложь это, — говорит Василиса, — клевета… Не иначе Баба-Яга накляузничала… Она всю жизнь из чужих изб сор выносит и в ступе толчет. Не верьте ей…

— Как же можно ей не верить? — говорит комиссия. — Пожилой человек, пенсионер, инвалид — нога у нее костяная… Зря писать не станет.

И решила комиссия карикатуру в стенной газете поместить: «Василиса Прекрасная к Кощеем Бессмертным в непристойном виде рок-эн-ролл танцуют. А Змей-Горыныч на саксофоне аккомпанирует».

Увидел Иван-царевич карикатуру, расстроился, в местком побежал.

— Откуда, говорит, такие сведения?..

— Как — откуда? — отвечают. — Анонимное письмо получили за подписью Бабы-Яги.

— Так, может, это ложь?

— Как же это может быть ложь, когда уже в стенгазете отреагировали?

Загрустил Иван-царевич, закручинился, напился с горя живой воды и в нетрезвом состоянии жену свою побил, а Змею-Горынычу пробил голову саксофоном.

Василиса Прекрасная от такого позора обратилась в Царевну-Лягушку, а Ивана-царевича отправили в за тридевять земель жить-поживать.

Вот какая грустная сказочка.

Вы спросите, почему все так получилось?

А получилось все так не потому, что Иван-царевич был очень наивный, и не потому, что Баба-Яга была очень, хитрой, а потому, что в этом учреждении председателем месткома работал Иванушка-дурачок.

Кстати, недавно в газете прочитал я заметку о кляузнике, который сумел разрушить несколько семей… Прочитал и подумал: вот как иногда сказка становится былью.

Слышите?.. Звучат футбольные позывные… И вы, наверное, думаете, что я сейчас начну разговор о нашей команде, о наших темпераментных болельщиках, о том, как все мы любим футбол… Нет! Все это, конечно, так. Мы действительно очень любим футбол, и именно поэтому хочется говорить о самом печальном, что еще имеет место в нашем футболе, — о грубости.

Как часто мы читаем в газетах: такой-то удален с поля, такой-то дисквалифицирован на три игры, такому-то запрещено выступать вообще… И вроде бы все борются с грубостью.

Вот я прочту вам заметку:

Вчера на нашем стадионе встречались две команды — «Старт» и «Финиш». Игрок команды «Финиш» Кузякин ударил кулаком игрока команды «Старт», за что и был удален с поля. После игры команда «Финиш» на собрании сурово осудила хулиганский поступок своего товарища. Кузякин искренне обещал исправиться.

Так пишут газеты, так читают читатели… Читают и верят. А я не верю. Не верю, потому что знаю, как нередко проходят такие собрания вообще и как проходило именно это собрание…

А проходило оно так…

Собралась команда, и первым выступил председатель — тренер. Он сказал:

— Товарищи! Поступок Кузякина черным пятном ложится на меня, на команду, на Всемирную федерацию футбола и на всю бразильскую систему «1–4—2—4»…

Товарищи! Вы не раз передо мной ставили гамлетовский вопрос: «Бить или не бить?..» И я всегда решительно и категорически заявлял: «Смотря какой счет!» И поэтому возмутительно, что Кузякин ударил своего товарища по спорту, своего друга, своего соперника в тот момент, когда это видел судья!

Затем выступил один из нападающих:

— Ребята! Я не могу об этом без обиды говорить, потому что все видел сам… Кузя страховая Зозю… Зозя держал Мызю… А Мызя зажал Изю… Тогда Кузя гонит пузырь по краю… Со всей мочалы на всю колотуху… А навстречу прет Зозя и свои мослы против его костылей… Ну и понятно, Кузя ему кулаком промеж глаз! Зозя — с копыт, Кузю — с поля…