Олег Тихомиров - Королевский карнавал

Гость аккуратно плеснул себе в рот, вновь наполнил стакан по указанной норме, протянул Кису.

– Закуси локоточком. Другой закуски нет. – Король выпил, протяжно выдохнул, вернул тару. – Вот такие, дружок, дела – втихаря от королевы. Ты женат?

– Еще как!

– Значит, тоже стерва?.. Наливай.

Трубочист налил.

– А теперь выпьем за наше с тобой единство, – провозгласил король.

– За единство народа и короля? Как на лозунге: возьмемся за руки и протянем ноги.

– Дурак. За наше с тобой единство интересов. Твоих и моих. Пей.

Трубочист выпил, налил Кису.

– Хорошо, а? – сказал король, проглотив очередную порцию.

– Куда лучше!

Король покрутил пустую тару, поковырял ногтем маленькую щербинку и любовно заметил:

– Заслуженный стакан. Выручал не раз.

Трубочисту тоже захотелось сказать этакое приятное, душевное, компанейское.

– А в руке как сидит, – присовокупил гость. – Будто влитой.

И обнявшись, они запели:

Когда оба исполнителя разжали руки, король спросил:

– Ты меня уважаешь?

Профессия приучила трубочиста держаться прямо. Он ответил:

– Если честно, не уважал, а теперь уважаю. – Он был переполнен чувством благодарности. Хотелось, чтобы всем было хорошо. Трубочист покосил глазом на домик кукушки. – А ей нельзя?

– Она непьющая. Вот раньше механическая была – та спилась и куда-то слиняла. А эта живая, но непьющая. Один я знаю, что она живая. – Он дружески ударил трубочиста по плечу. – А знаешь, как удобно? Когда у меня нет, – король выразительно показал руками размер бутылки, – она слетает к таксистам – и все в порядке, синий туман. Они, правда, дерут по двойной цене. Зато – верняк. Ну, ладно, давай по последней и ступай в трубу. Не заблудишься?

– Обижаете, ваше мышиное...

Они допили «родимую», и король сказал:

– Бутылку спрячь под столом.

– А стакан?

– Не твоя забота.

Безукоризненно выполнив последнее повеление, трубочист забрал моток веревки и нырнул в черный зев камина.

Он ретировался очень даже вовремя, так как за дверью послышались чьи-то шаги. Королю было жаль расставаться с заслуженным стаканом (такими не бросаются!), и тогда он решил воспользоваться династическими связями. У Киса IV были трогательные отношения с портретом дедушки. Не всегда, конечно, а, как говорится, при случае. Вот и сейчас, тронув портрет за раму, король сунул между Кисом II и стеной полюбившийся щербатый стакан и подмигнул дедушке.

Едва он успел проявить свои родственные чувства, как в зал вошли звездочет, целительница и министр веселья.

– Да здравствует ваше мышиное величество, – крикнули они хором, – да сгинут все лягушки.

Кис повернул трон тыльной стороной к вошедшим, сел на него верхом, положив подбородок на спинку.

– Что надо?

– Вызывали, ваше мышиное величество?

– Устал я. Утомился.

Распахнулась дверца домика, выглянула Акулина, прокричала:

– Ку-ку... – И снова спряталась.

– У меня перерыв. Слышали? – Король встал с трона, пересел – также верхом, но теперь уже спиной к вошедшим. – Ясно?

Все, осторожно ступая, попятились к двери.

– Появитесь через полчаса, – бросил им вслед король.

Ну что ж, дорогой читатель, может быть, и вам стоит сделать перерыв? Тогда, пользуясь случаем, разомните ноги, пройдитесь по вашей Оксфорд-стрит, или бульвару Капуцинов, или по Новомогильцевскому тупику. Если проголодались, купите по дороге большой или малый гамбургер (в зависимости от аппетита) и банку светлого или темного пива (в зависимости от вкуса) или, если повезет, холодный пирожок с рисом и кружку теплого кваса и возвращайтесь, приступайте к чтению, ибо король Кис IV от продолжительного отдыха устает.

– Ку-ку, ку-ку, ку-ку...

И вновь робко вошли в зал звездочет, целительница и министр веселья. Все это время они стояли в коридоре и напряженно прислушивались, когда прокричит кукушка. Целительнице очень хотелось в туалет, но она терпела.

– Ваше мышиное величество, – хором, но весьма тихо произнесли они, – мы появились.

Король ответил не сразу. Он походил туда-сюда, с грустью взглянул пару раз на портрет дедушки и, наконец, остановился возле трона.

– Хочу, чтоб вы меня развеселили. Начинай ты, звездочет.

Счастливый от того, что его выделили среди прочих, звездочет позволил себе приблизиться на шаг к королю.

– Ваше мышиное величество, как это замечательно, что именно сегодня, – он заглянул в записи, – вы пожелали узнать...

– Говори сразу, – перебил король, – что там хорошего сулят звезды?

– Я просто поражен удивительно благоприятным для вас расположением светил.

– Это хорошо. – Король сел на трон, достал платок, высморкался. – Но, насколько я помню, они всегда мне благоволили. Разве ты говорил раньше о другом расположении?

Целительница ехидно улыбнулась:

– В самом деле. Ах, как тонко подмечено!

– В самом деле, – с улыбкой того же свойства заметил министр веселья. – Как верно схвачено!

– Но сегодня особый случай, – звездочет угрожающе покосился в их сторону. – Светила выстроились как будто специально для вас, ваше мышиное величество. Вы добьетесь больших успехов благодаря чувству уверенности...

«Где его взять?» – подумал король.

– ... в собственные силы и выдержке.

«Это что такое? И с чем его едят?»

– Кроме того, – продолжил звездочет, – вас ждут семейное счастье, покой и...

– Минуты блаженства, – перебил король.

– Вы научились составлять гороскоп, ваше мышиное величество? – переступил с ноги на ногу звездочет.

– Нет. Но догадываюсь.

– И все же вам не следует вступать в конфликты.

– С кем? – зевнул король.

– Как тонко подмечено! – вставил министр.

– Как верно схвачено! – ввернула целительница.

Звездочет, снова покосившись на них, что-то процедил сквозь зубы. Кажется, матерно выругался.

– С кем, светила об этом не говорят, но ваше мышиное...

– А пояснее нельзя? – король терял терпение. – Говорят – не говорят.

– Астрология – наука тонкая, – проконстатировал звездочет.

– Где тонко, там и рвется, – заметил король.

Целительница и министр веселья дружно засмеялись, отчего целительнице захотелось в туалет пуще прежнего.