Array Коллектив авторов - Одесский юмор: Антология

Если бы кинофильм снимался в другом городе, то, возможно, в объявлении фигурировал бы иной ассортимент: эмалированные миски, рыболовные крючки, пипетки. В третьем городе – термометры, автомобильные чехлы, крышки для консервирования. Ибо неисповедимы пути мелкобытового дефицита.

В один прекрасный день предметы второй, пятой, двенадцатой необходимости, которыми вчера еще были завалены все базы, вдруг становятся редкостью. Были – и нету!

Тут начинается местный бум. Спрос с высунутым языком рыщет по магазинам, но предложения нет. И если за невестой дадут детскую кроватку и таз для варенья, то можно быть уверенным: отбоя от претендентов не будет.

Это происходит, скажем, где-нибудь в Йошкар-Оле. В то же время, но в другом месте, допустим, в Кустанае, фабрики наплодили столько детских кроваток, что аисты – даже при трехсменной работе – смогут их заполнить только к 2000 году.

Зато здесь считается хорошим тоном ходить на именины с коробкой канцелярских скрепок – в магазинах их видели лишь самые старые старожилы. Год лежали скрепки на полках, два лежали, десять, а потом вдруг вильнули хвостиком и скрылись. Куда?

Все это тем более удивительно потому, что с каждым годом у нас появляется больше самых разных товаров. Еще лет десять назад человек, который привез из заграничной поездки трехцветную шариковую ручку, сразу становился среди знатоков достопримечательностью.

– Видите, – шептались они, – это тот самый, у которого есть то самое!

А сегодня: «Подумаешь, трехцветная…» Да что ручки – часы? Сегодня у одного они мелодично тикают сразу на тридцати камнях, у другого бесшумно выдают точное электронное время, у третьего – целый часовой комбайн.

Казалось бы, изготовить это куда сложнее и дороже, чем примитивные бельевые щипчики. Но попробуйте заикнуться о них на крупном объединении.

– Щипчики? – брезгливо переспрашивает объединение. – Да мы ж индустриальный гигант! Если уж запускать новинку, так что-нибудь карусельно-фрезерное на ультразвуковом ходу. А то – щипчики!

Оно конечно: продукция копеечная, да и славы-то… Не грохнет зал аплодисментами, когда директор скажет с трибуны: «Освоен выпуск щипчиков бельевых…» Не сбегутся за интервью гонцы из журналов, и не светит директору самый завалящий «Гран-При» на международной выставке «Интерщипчик» – нет такой выставки.

Но вслух говорят о другом.

– Ладно, освоим. А завтра изобретут самосохнущее белье – ну, как быстрорастворимый сахар. Так что, прикажете снова идти на поводу у домохозяек?!

Но предприятию все равно надо же выполнять план по товарам народного потребления. Пожалуйста, оно выполняет! Оно толпами гонит пластмассовых девушек, нюхающих полихлорвиниловый лотос. И в отчетах никогда не забывают упомянуть, что модель новая.

Действительно, по сравнению с ранее выпускавшимися половинками той же модели, о которую в свое время перед входом в пирамиду вытирали ноги фараоны, это был большущий шаг вперед.

– Да что там шаг – скачок! – взмывал иногда кто-то на техсовете.

Но старый опытный директор осаживал вольнодумцев от ширпотреба:

– Никаких скачков! Шаг, не больше. Шагом едешь – дальше будешь. Если в главке узнают, что мы такие скакучие, знаете, сколько ассортимента навесят?! А покупателю – ему все равно. Был бы товар.

Смотришь на продукцию иных предприятий и понимаешь: люди, которые планировали ее выпуск, последний раз общались с покупателями еще до того, как конферансье перестали бороться с узкими брюками.

Вместо того чтобы внять запросам моды, помозговать с дизайнерами, они морщатся:

– Ишь привереды!

Точно: покупатель пошел капризный. Не нравится ему, видите ли, костюм линючий цвета передельного чугуна, не нравится искусственная хризантема из искусственной проволоки, воротит его от двухпудовых детских сапожек, коробит его холодильник, включающийся только от встряхивания.

А чему тут, собственно, нравиться? Люди теперь прекрасно разбираются, что модно, а что нет, что в хозяйстве пригодится, а что еще спокойно может полежать на складе, пережив директора, пожар и три уценки.

Эта здоровая покупательская настырность в конечном итоге заставляет самого упорного отказаться от мысли о щипчиках с дистанционным управлением и клипсах, самозаклиняющихся в ушах от фотоэлемента, и взяться наконец за тот самый, быть может, скучноватый, но, поверьте, такой необходимый всем ширпотреб.

…А на киностудии нашли выход из положения: сняли фильм не о современниках, а на историческую тему. Потому что в том городе добыть канделябры и лорнеты оказалось проще, чем детские колготки и ножницы.

Маша Икс и Петя Игрек полюбили друг друга с первого взгляда.

– А что, Петр, обдумал ли ты свой первый шаг в семейной жизни? – спросили родственники по линии невесты.

– Чего же тут думать? – удивился жених. – Распишемся и пойдем по жизни рука об руку домой.

– Пой-дем?! – ужаснулись родственники.

– А вот Кногтевы столько такси заказали, что пока последнее домой доехало, гости до пломбира дошли, а молодые до развода, – ни к кому якобы не обращаясь, заметил дядя с Сахалина.

– Весь город выбежал смотреть, когда Кногтевы по всему городу ехали, – всхлипнула Машина мама, в которой медленно, но верно просыпалась теща.

А какой жених не любит своей тещи и быстрой езды?! И вот уже летит кавалькада в двадцать «Волг» с шашечками, шишечками, ленточками и розовой куклой на радиаторе флагманской машины.

Но все это у молодых еще впереди. А сейчас позади них сомкнутые ряды родни, которые медленно, но неуклонно подталкивают Ее и Его Туда. Петя и Маша честно признаются в том, что хотят стать мужем и женой. И тогда-то наконец выясняется, кто тут главный.

Откуда-то сбоку выскакивает человек в еще более черном, чем у жениха, костюме и властно командует:

– Невеста, два шага вперед! Фату на ширину плеч. Жених, пол-оборота налево. Свидетели, кучнее! Все по местам. Готово! Теперь вы, жених, подступаете к невесте и надеваете на нее кольцо. Готово! Кругом! Движемся к выходу! Стоп! Сомкнулись. Еще. Еще. Улыбку! Готово!

Фотограф щелкает в упор и с дальней дистанции, клацает затвором, слепит магнием, гремит штативом, пикирует с лестницы, возникает среди пальмовых кадок и формирует из участников брака живописные группы.

Он царь, он бог. И. о. Гименея. Цепей у него нет, но у него есть квитанции. Четыре обязательных снимка плюс шесть снимков по желанию новобрачных, которое знает один бог, то есть он, фотограф.

Стороны довольны. Заказчик хочет, чтобы ему было красиво крупным планом. Фотографу тоже нужен план. И тоже, по возможности, крупный. Реют купидоны. Рдеют хризантемы. Что еще нужно для полного счастья?