Александр Платонов - Опера и пограничники смеются. Смешные, каверзные и занятно-поучительные истории из жизни сотрудников органов безопасности и пограничной службы

Добей соперника и лишь тогда станешь настоящим самураем! Вот японцы молодцы в этом деле и не жалеют противника!». Здоровые мужики-офицеры контрразведки вынуждены были терпеть. Всё-таки помощник гуру. Хотя в разговорах между собой в раздевалке все дружно не желали быть самураями и осуждали ретивого любителя японцев. Кто таков и где служил Харитов, мы не знали, пока не увидели в конце одного из занятий в раздевалке, что перед нами с погонами курсанта одевается простой слушатель ВКШ КГБ. Вот тут-то у старшего опера майора Платонова — сына фронтовика всё, что кипело на душе на Харитова и его раболепие перед японцами, вылилось в следующей тираде. Надев форму и подозвав слушателя, я довольно громко ему заявил: «Молодой человек. Во-первых, мы русские и у нас не принято добивать лежачего соперника, как это делают, по Вашим словам, японцы. Во-вторых, полагаю, что гены потомков-победителей тысячелетней Руси-Матушки, громивших всякую нечисть от татар-монголов до тех же японцев в 1945 году, сформировали у русских куда более мощный дух, чем у любимых Вами самураев. Кричат у нас русские воины, идя в атаку испокон веков знаменитое „ура“, а не „кия“. Поэтому требую от Вас прекратить насаждать чуждую для нас идеологию. Да и приёмы русского рукопашного боя ничем не хуже японского каратэ, хотя у них можно и нужно позаимствовать самое ценное. Вот этим и занимайтесь!». Выслушав меня, слушатель Харитов налился кровью и попытался возразить, заявляя: «Не нравятся наши занятия — можете уходить». Однако молчавших до этого остальных офицеров КГБ, вдруг, как прорвало. Всякий на свой лад, горячо и аргументировано они провели его профилактику. Тот ещё пытался отговариваться, заставив меня в заключении назидательно заявить: «Товарищ слушатель. Вы же коммунист. Мы желаем Вам только добра. Думаю, что если мы вынесем этот вопрос на партком ВКШ КГБ, то вряд ли Вас оставят продолжать обучение в этом заведении». Харитов побледнел и тихо сказал: «Спасибо Вам за науку. Больше подобного не повторится». Так мы спасли парня, и в будущем он станет отличным офицером органов безопасности.

На ежегодный новый набор Высших курсов военной контрразведки в Новосибирске съехались со всего Союза офицеры — будущие опера. Из всех в основном молодых лейтенантов и старших лейтенантов руководителем набора был назначен майор Ловеласов, уже имевший солидный опыт оперативной работы. Тот не только по званию, но и по возрасту был значительно старше слушателей, а слухи о том, что он уже заканчивал это заведение, добавляли сильнейшую интригу и таинственность фигуре единственного в Союзе «школяра-второгодника» ВКР. Правда, никто не мог понять почему? Может такой тупой, что второй раз на учёбу направляют? Но тогда зачем доверили руководить набором, а преподаватели с уважением отзываются о нём? Ощущая на себе вопросительные взгляды, Ловеласов решил покончить с неопределённостью своего положения и одним из вечеров собрал в общаге свой набор на ознакомительную рюмку чая. Скинулись в общий котёл, закупили «боеприпасы» и заинтригованные слушатели тут же спросили инициатора: «За что пьём?». Тот, выдержав паузу, внезапно выдал перл: «Меня сегодня вызвал к себе генерал — начальник Высших курсов. У него в кабинете уже находились всё руководство военной контрразведки округа. Стоя они мне зачитали письменный приказ Председателя КГБ СССР Ю. В. Андропова». Сделав ещё одну многозначительную паузу, Ловеласов продолжил: «Объявили выговор за использование явочной квартиры не по назначению». У присутствовавших офицеров, ожидавших услышать о какой-то высокой государственной награде, отвисли от удивления челюсти. Орден, медаль, или грамота от Председателя КГБ — это понятно и почётно, а тут выговор от самого Андропова. Это же надо было такого натворить, чтобы удостоиться такой «чести». И тут заинтригованные сотрудники с открытыми ртами и поднятыми рюмками услышали рассказ-исповедь ветерана ВКР о превратностях судьбы военного контрразведчика.

Будучи в резерве выдвижения на вышестоящую должность, старший оперуполномоченный отдела ВКР по погранотряду и группе особо важных пограничных объектов майор Ловеласов усилил свою контрразведывательную работу до наивысших пределов. Агентура у него была с высокой оперативной отдачей, регулярно снабжающая опера сигналами буквально по всем линиям контрразведки. Однако источников в окружении у него не было. На что ему указывали вышестоящие начальники. Крупный город на Западной Украине, где дислоцировался погранотряд, граничил с Румынией. Оперативной базы на всяких националистов и других враждебных элементов в нём хватало с лихвой. Все они являлись питательной вербовочной средой для спецслужб соседнего государства и стран НАТО. Поставив перед собой цель, приобрести источника, имевшего выходы на Запад за счёт проживающих там родственников, Ловеласов перелопатил большой список подобных лиц. Остановился на одной разведённой и ещё молодой женщине по имени София, родные которой не только отбыли сроки в колониях за националистическую деятельность, но и имели родственные связи в Румынии и Канаде. Дальше дело техники. Вступив с ней в контакт, под вымышленной фамилией Богданов Иван Иванович, он представился майором-пограничником, выполняющим якобы особо важное специальное государственное задание. Может, это заинтриговало её, или внешняя привлекательность старшего опера с телом атлета, а главное, что он холостой мужчина (так представился), но кандидат на вербовку с удовольствием и желанием пошла на контакт. Через пару недель Ловеласов решил форсировать события и, пригласив возможную кандидата на вербовку на свою явочную квартиру (ЯК), не только вступил с ней в интимные отношения, но и поделился содержанием своего «специального задания». Наговорил он много всякого, что слышал от других ветеранов наших органов или читал в детективной литературе. И то, что якобы не только обеспечивает от разведывательного отдела так называемое «окно» для перехода госграницы, но и сам частенько бывает за рубежом. При этом довольно подробно описывал особенности названных им зарубежных городов, перечисляя наименования улиц и ресторанов. На явочную квартиру Ловеласов для убедительности пришёл в форме майора-пограничника. В ответ на «искренний» рассказ о себе майора, София, придерживаясь ранее отработанной ей линии поведения в подобных случаях, также поведала о том, что хочет любыми путями выехать за рубеж, где имеет близких родственников.

Вечером следующего дня оперуполномоченный этого же отдела ВКР капитан Тихонов, встретился со своим агентом «Незабудкой» — женщиной разведённой, очень общительной (особенно с красивыми мужчинами) и располагающей широкими связями в окружении пограничного отряда. Негласный источник сообщила контрразведчику о подозрительном майоре якобы разведывательного отдела погранотряда по фамилии, как он представился, Богданов, который вступил с ней в сожительство на снимаемой им квартире. Имея связи среди жён пограничников, «Незабудка» навела предварительные справки и узнала, что ни в разведывательном отделе, ни в других подразделениях пограничного отряда нет майора с фамилией Богданов. Агент, намётанный глазом, отметила, что к тому же «майор» явно редко надевает и не умеет носить форму, а волосы у него слишком длинные и явно не уставные для военнослужащего [53] Следует отметить, что, к сожалению, будучи сотрудниками КГБ СССР, отдельные военные контрразведчики позволяли себе иметь неуставную причёску, так как в окружении часто ходили в гражданской одежде. — Авт. . Так офицеры-пограничники не ходят. Капитан Тихонов, давно мечтающий получить майорскую должность старшего оперуполномоченного, встрепенулся как борзая собака, увидевшая на дереве тетерева. Явно на лицо сигнал с признаками агента-нелегала. Тут же наспех отобрав у «Незабудки» письменное сообщение и отработав ей задание на закрепление отношений с лже-Богдановым, капитан побежал на доклад к только принявшему в руководство отдел майору Петрову. У того от перспективы сразу «громко» заявить о себе начальству даже сердце застучало как молот. Оба провели первичные неотложные мероприятия и убедившись, что ни в одной из пограничных частей не служит офицер Богданов и даже в адресном бюро города и области не числится, решили доложить о сигнале в окружной отдел военной контрразведки. Оттуда примчался радостный куратор, также засидевшийся на своём месте и рвущийся на руководящую должность. Тот, проверив все материалы, с видом знатока заявил: «90 % перед нами агент-нелегал или разведчик-„маршрутник“, заброшенный из-за границы иностранными спецслужбами. Сами можем не справиться. Попросим третий главк КГБ прислать из Москвы группу наиболее опытных разработчиков». Быстро сварганив и отправив телеграмму в Центр, начальник, куратор и капитан Тихонов, отправились на срочную встречу с агентом «Незабудка».