Александр Платонов - Опера и пограничники смеются. Смешные, каверзные и занятно-поучительные истории из жизни сотрудников органов безопасности и пограничной службы

Мораль сего рассказа такова. Товарищи офицеры! Строго храните, как обещали, давая присягу, военную тайну. За болтливость разные формы профилактики бывают. В том числе, как оказалось, и в таких, травмоопасных вариантах.

Владимир Побережнюк, оперуполномоченный нашего отдела ВКР в ЦГВ (ЧССР), только принял объект в обслуживание, как с зубной болью пришёл на приём к военному стоматологу капитану Хохмачёву. Тот среди военнослужащих пользовался дурной славой не только слабого специалиста, но и большого шутника со злыми приколами. Увидев, что новый пациент широк в плечах и с крепкой мускулатурой, врач, усадив его в кресло, тут же предложил заключить пари на бутылку коньяка. Показав на рядом стоящую с креслом гирю с цифрой 16 кг, он с усмешкой сказал: «Если хотя бы до плеча сидя поднимете пудовик, то коньяк Ваш. Если нет, то бутылка станет моей». Заподозрив какую-то каверзу, Побережнюк, любивший тяжёлую атлетику, решил спор поддержать. Однако когда он начал медленно ворочать рукоятку гири, то почувствовал, что она значительно тяжелее пуда и тянет на все 50 кг. Усмехнувшись, Володя, кряхтя, настроился именно на вес полцентнера и, подняв гирю на вытянутую руку, также с расстановкой опустил её на пол. От удивления у стоматолога отвисла нижняя челюсть, а глаза выкатились за орбиту. Как оказалось в большой по размеру шестнадцатикилограммовой гире по его заказу токаря в мастерской высверлили почти всё нутро, а затем залили свинцом пустоту. Получилась гиря в 55 кг. Понятно, что не знающие об этом «секрете» пациенты стоматолога не только все проигрывали пари, но и получали вывихи костей. Ну, а для Володи, поднимавшего штанги весом более сотни килограмм, а жену одной рукой, гиря оказалась пустяшным развлечением.

После лечения Побережнюк, забрав выигранный «приз», представился стоматологу оперуполномоченным Особого отдела КГБ СССР и предложил тому убрать из кабинета травмоопасную гирю со свинцом внутри. Тот вынужден был выполнить «рекомендации» столь мощного военного чекиста.

Да и шутить капитан Хохмачёв стал гораздо реже.

На очередной явке один из моих лучших агентов с псевдонимом «Бдительный», в доверительной беседе проговорился о том, что, будучи неженатым, периодически посещает тайный притон в соседнем чешском местечке. Об этом блудном месте уже поступала информация, но наш источник детально сообщил интересные подробности. Две распутные девицы-сестры, получив в наследство двухэтажный дом, превратили его в бордель для советских военнослужащих. Сами чехи обходили его стороной, а вот отдельные офицеры и прапорщики за умеренную плату, включая предметы воинской амуниции и формы, получали «услуги» от этих девиц. Пришлось проинструктировать агента на выявление в поведении чешских блудниц признаков сбора информации о наших воинских частях.

Через пару дней агент «Бдительный» экстренно напросился на встречу, на которой обратил моё внимание на подозрительные моменты в действиях одной из сестёр в притоне. Оставшись на ночь, он рано утром, лёжа на кровати в спальне второго этажа дома, увидел в щель незакрытой двери, что в его форме, висящей на стуле, роется Алиса — младшая из сестёр. Достав из кармана его удостоверение, она что-то переписала из него в свою тетрадь синего цвета, положив её затем на полку книжного шкафа. В это время со двора позвала к себе её старшая сестра. Алиса спустилась вниз, а агент тут же проскочив в комнату и, найдя синюю тетрадь, быстро её пролистал. Последняя запись в ней раскрывала не только полные установочные данные на агента и его должность, но и сроки службы во всех воинских частях. Половину тетради составляли подобного рода отметки о десятках военнослужащих самых разных окружающих местечко гарнизонов. Мельком наш источник запомнил фамилии «постояльцев» этого борделя, особенно почему-то подчёркнутых красным карандашом.

На основе полученных данных направил в адрес чешской контрразведки (СтБ) письменную информацию, а через неделю встретился с их сотрудниками для обсуждения совместных мероприятий по чрезмерно любопытным сёстрам. Ларчик открывался просто. Как оказалось, в окружении отдельных гарнизонов советских войск в ЧССР, ряд предприимчивых чешских девиц лёгкого поведения организовали прибыльный для них своеобразный бизнес. Переписывали они данные на наших, в основном неженатых офицеров и прапорщиков, со следующей корыстной целью. Когда те сообщали о предстоящем окончании службы в ЧССР и убытии в Союз, барышни после прощального вступления с ними в интимную связь, тут же активизировали свои подобные сношения с чешскими гражданами. С отдельными субъектами, как правило, из криминальной среды, даже заключали фиктивный брак. Через девять месяцев у неё рождался ребёнок, и барышня-коммерсант писала письма в адрес командования группы советских войск в Германии, а также своего правительства о том, что сын (или дочь) зачат от конкретного офицера. Указав все его координаты и время убытия в Союз, блудница, слезливо оправдываясь, мол, обещал жениться, а сам бросил, требовала выплаты ей таким офицером (или прапорщиком) алиментов. В те времена процесс возможной генетической экспертизы был слишком долгим, поэтому попавшаяся на крючок жертва, вынуждена была платить алименты. Да ещё в валютном варианте. На очередном выступлении перед офицерами части и их жёнами, мне пришлось обратить внимание на сей факт, конечно, не разглашая фамилии «штрафников». Как и факт того, что отдельные военнослужащие из этой «синей тетради» попали в ещё одну «долговую книгу». На этот раз владельца местного пивного бара (по-чешски пивныця), дававшего им в долг кроны с процентами. Как потом доложил начальник политотдела подполковник Гуминский, после моей лекции о бдительности, в отдельных семьях наших военнослужащих прошло бурное обсуждение вскрытой проблемы. На утреннем разводе танкового полка пару офицеров стояли с травмами на морде-лица.

Мораль сего рассказа такова. Российские офицеры и прапорщики! Находясь за границей, будьте разборчивы в своих, особенно интимных связях с местными жителями. Иначе получите «срок» в 18 лет уплаты контрибуции за блуд и «шалости». Да и долг иностранцу — это основа для вербовки.

Будучи ярым любителем рыбной ловли, немного войдя в курс дела на оперативно обслуживаемом полигоне Либава, закупив снасти, решил в свободное время утолить свою жажду заброски удочки с присказкой: «Ловись рыбка большая и ещё больше». К тому же многие офицеры и прапорщики моего танкового полка, включая конфиденциальных источников, также увлекались этим древним промыслом. Можно было совместить приятное с полезным, когда внеочередную явку с агентом или доверенным лицом проводишь на природе. Однако в ЧССР существовали строгие правила ловли рыбы во всех пронумерованных водоёмах, которые делились на форелевые и остальные воды. На год необходимо было закупить за 100 крон (ныне тысяча рублей) красного цвета «поволинку» (разрешение), чтобы ловить форель и хариус, а за 50 крон зелёную «поволинку» для ловли остальной рыбы. Кроме этих двух «паспортов», у меня, как старшего опера ВКР по полигону, традиционно имелась дефицитная для чехов президентская «поволинка», разрешающая ловлю рыбы в заповедном водохранилище Кружберг. Для нас, русских, которые в советские времена у себя на родине бесплатно ловили во всех водоёмах, коих в стране не счесть, на все виды приманок, было в диковину и супротив нашего понимания запрет в ЧССР использования всякой живности для насадки на крючок. Ни мух, ни жучков, ни кузнечиков, ни лягушек, ни ручейников! А самое главное, категорически запрещалось использование «короля насадки» русских рыбаков, обыкновенного червя! Разрешались только искусственные и кормовые виды насадок (тесто, хлеб, полувареные рожки, горох). Проверкой соблюдения этих правил обязаны были заниматься сами чешские рыболовы. Зайдя на водоём, они, поприветствовав находившегося рядом рыбака по-чешски «добрый день, пан», тут же спрашивали: «пан на что хитает (ловит)?». После показа насадки, пришедший рыбак задавал вопрос: «Что пан нахитал (поймал)?». А ловить-то разрешалось только определённое количество рыбы с установленным ограничением по размерам. Например, пойманный карп должен быть не менее 30 сантиметров. Кроме вышеперечисленных требований, рыбак обязан был иметь весы, сантиметр и зевник (для освобождения крючка из рыбы). Проверкой их наличия занимались чешские инспектора рыбного хозяйства. Но какой наш вояка придёт на рыбалку без коробочки червя, спрятанной в танковом комбинезоне? Да и как можно остановиться, когда вошёл в азарт из-за начавшегося жора? Понятно, что в садке трепыхались ровно три положенных по норме карпа, а в окрестных кустах мирно дожидались последующей жарки-варки ещё пойманных штук пять. Лежали-то они тихо, лишь пока никого рядом не было, но по закону «бутерброда», как только подходил чех-ревизор, карпы начинали прыгать и скакать, издавая возмущённые звуки, чтобы их услышали и вернули в воду. Поэтому мы старались садиться на озере или реке в труднодоступных местах, а я ещё ставил своего водителя ефрейтора Юматова Колю наблюдателем. Только чех направлялся в мою сторону, о чём предупреждал бдительный Коля, как я выдёргивал донку или удилище и, отцепив «браконьерский» червяк, насаживал прессованный рогалик. В тот раз, забыв про естественные насадки, вовремя отцепив червяка при подходе чеха, я оставил крючок голым. На традиционный его вопрос: «На что ловлю», пришлось просто пожать плечами, лихорадочно соображая, как выкрутиться. Чех попался идейно-придирчивым «ревизором». Потребовал показать улов. А в садку ровно три карпа. Два из них длиной сорок сантиметров, а третий поменьше. Тот начал его измерять своей линейкой, а в карпе, как назло не 30, а 29 сантиметров. Чех начал возмущаться, причитая, что мало того, что нельзя поймать на голый крючок три рыбы, но и размер одной из них не тот. В общем, достал меня своей излишней придирчивостью этот проверяющий. Рассердившись и взяв у него линейку, я сапогом наступил на пузо толстого, но немерного карпа. Измерили, а в нём стало 32 сантиметра. Тут же достав из кармана комбинезона недоеденную пачку печенья, взяв из неё половинку мучного изделия, я сказал чеху: «Одну штучку сам съедаю, а на половинку печенья ловлю карпа. Попрошу не мешать рыбалке». Чех засмеялся, но увидев на ремне у меня кобуру с ПМ, решил не испытывать терпение майора и ушёл восвояси.