Марита Мовина-Майорова - Поговорим? О том… о сём… – 1

Так вот, Валька взяла собачонку на воспитание у Лидии, поскольку её, Валькин сын, умница-разумница, (замуж она всё-таки вышла, но десять лет назад мужа похоронила), толковый программист, получил по контракту в Германии хорошую работу. Поработал, да так и остался – женился на немке. Он регулярно звонил матери и присылал материальную помощь – европейских пенсий на прожитьё было маловато, – об этом мне и Ирка мимоходом посетовала.

– Ну, а как в общем и целом жизнь? Ты-то здесь не одна, всё-таки – Лида рядом.

– А что Лидка? У неё своя семья. Забот полон рот. Здоровье не ахти какое – помнишь ведь, всегда она вкалывала.

– Помню, конечно… А у тебя со здоровьем как?

Валька на минуту задумалась и неохотно произнесла:

– Не очень у меня со здоровьем…

– А что так, серьёзное что-то?

– Как сказать… серьёзного ничего нет. Да только… у меня… давление, что ли, врачи говорят… Вот таблетки, пока простые совсем, выписали, чтобы жидкость в организме не скапливалась – мочегонные. Похудела я на них, а до того полная была. Теперь легче и ходить, и дела домашние делать стало…

Я напряглась, и внутри у меня мгновенно поднялось сочувствие к подруге. Мне сразу стало жалко Вальку и не захотелось больше расспрашивать ту ни о чём.

В это время Чунька снова попыталась впрыгнуть на стол.

– Ну что ты с ней будешь делать? – не столько мне, сколько собачонке, совсем без эмоций сказала Валька. – Но с другой стороны – мне веселее, – уже адресуясь ко мне, добавила она. – Когда сын уехал – скучала. Но теперь и почта электронная быстрая, и скайп – почти каждый день звонит.

Я обрадовалась, что тема с болезнями исчерпана.

– А тебя к себе не зовёт?

– Зовёт. Но мне это надо? У меня здесь квартира своя: что хочу, то и делаю. В городе нашем всё мне знакомо – вот и в церковь нашу хожу, в хоре пою. А там что я делать буду? Вместе с ними обтираться? Не надо мне этого. Вот если совсем худо станет, тогда посмотрю. А сейчас – нет.

Слушала я её и снова, как всегда, когда слышала, что кого-то жить за границу зовут, или на работу какую туда приглашают, или замуж – те не хотят, причины всякие себе придумывают, – сокрушалась про себя: вот если бы ей кто предложил, особенно, если сын родной, за границей жить, или просто пожить – она бы даже в свои немолодые годы поехала бы. Поехала бы! А что? Пожить и посмотреть на то, как другие люди живут, язык другой узнать, кухню даже другую изучить и попробовать – и то интересно. А тут тебя сын родной зовёт – «не хочу». Хотя… может, какие отношения с невесткой не сладились? Кто знает.

Но уточнять ничего и выспрашивать я не стала. Засобиралась. День к вечеру уже шёл, а через лес не очень-то в наше время, хоть и за границей, идти охота. Это тебе не в советские времена, когда и в школу, и из школы полкласса через лес ходило, и зимой на лыжах до потёмок в лесу ошивались – никого не боялись, потому как никого бояться было и не надо. А сейчас…

– Пойду я, пожалуй, Валя. Поздно уже. Пока совсем не стемнело, ещё до гостиницы дойти надо.

Не стала я говорить, что и в магазин ещё зайти надо, чтобы купить поесть чего-нибудь, и что сегодня уже на берег реки не получиться сходить – в гостинице есть придётся.

Валька не уговаривала остаться посидеть ещё. Не предложила она и переночевать у неё. Да я и не осталась бы. Поняла, что подружки мои бывшие другими стали и сами даже не замечают этого.

Видно, не очень сладко им здесь живётся, – глубокомысленно заключила я, – а может, так уже теперь здесь принято: по-европейски.

Однако видя, что уже по-настоящему вечер на дворе, Валька предложила мне денег на такси, чтобы в потёмках я через лес не шла. А я и не отказалась: подруга она мне всё-таки. Хоть и бывшая…

Через день я уехала. И знала, что вряд ли когда ещё сюда приеду. Делать здесь было нечего – ничего прежнего от того городка, от той жизни, от тех людей и друзей больше не осталось. А о чём можно говорить с незнакомыми людьми. Вот-вот – о чём?

3.

О той своей поездке за прошедшие годы я не вспоминала. До этого дня. Надо же! Прошло восемь лет!

Как катит время…

Были и электронные адреса бывших одноклассниц, и даже их литовские телефоны, но ни разу за эти годы я им не написала и не позвонила. Ещё тогда, когда обменивались адресами и телефонами, знала, что ничего из этого не выйдет: не будут они ей писать и звонить, и она им – тоже. А вот сейчас, пожалуйста – вспомнила!

«И очень кстати, – подумала я, – как же раньше мне это в голову не пришло? Ведь тогда Валька очень хвалила мочегонные таблетки, благодаря которым похудела. И я это дело на себе испробую».

Подумав так, тут же твёрдо решила: «Всё! Именно так и буду худеть!»

Как водится, сразу полезла в интернет. Поискала такие таблетки. Выбрала самые что ни на есть простенькие, с минимумом побочных эффектов. И начала принимать.

Нет, ничего такого зловещего я сразу не увидела на своем организме. Единственное, что похудеть – не похудела, только лицо осунулось, а вот под глазами круги нездоровые какие-то появились. Не видя положительного результата «похудеть», и отмечая перечисленные выше побочные неприятные эффекты, теперь я, тоже твёрдо, решила бросить эксперимент.

«Скорее всего, Вальке подошло, а мне – нет», – смирилась я с поражением. И бросила. Но видно поздно – процесс был запущен.

Вскоре вдруг – ничего такого подобного в моей жизни раньше не было – покраснели белки обоих глаз, а вслед за тем – воспалился левый глаз. Вспомнила я про альбуцид – проверенное средство – в советские времена его и в глаза, и в нос от воспаления капали. Покапала его в глаза – всё прошло.

«Это всё компьютер, – решила я, – надо поменьше в нём сидеть».

А как можно поменьше, если учить литовский надо, а там и словарь, и тексты всякие – в магазине ничего этого не купишь. Кроме того, вся информация нужная по жизни – тоже в интернете. А в него как залезешь, так время перестаёшь замечать. Словом, так и спустила всё я на тормозах. Это случилось весной. А осенью всё повторилось снова. Только теперь к воспалению глаз, на крыльях носа проступило что-то вроде болючих прыщей. Помазала прыщи йодом, покапала в глаза альбуцид. Вроде, прошло. А когда минусовые температуры пришли с ветром и снегом, снова пошли прыщи по носу, снова воспалился глаз. Но это было не всё – теперь к этой напасти добавилась ещё и слеза, вытекавшая из глаза всякий раз, когда я выходила на улицу.

Снова альбуцид, снова йод. Прошло. Но слеза, нет-нет, да вытекала.

Наступило лето и всё благополучно закончилось. Во всяком случае, мне так показалось. И я решила забыть об осенне-зимне-весенних глазных неприятностях.

Но вот снова пришла осень – всё повторилось опять.

На этот раз я решила идти к врачу.