Марита Мовина-Майорова - Поговорим? О том… о сём… – 1

– На что жалуетесь?

Мужчина, дородный и очень мужественный, окулист районной поликлиники, спросил безразлично, и даже не глядя на меня, спешно что-то уже записывая в мою же историю болезни.

Я внутренне собралась, стараясь по возможности коротко (у них ведь, у врачей, – десять минут на пациента – я это точно знала), изложить суть вопроса. Но не успела открыть рот, как мужественный окулист строго и требовательно приказал, по-прежнему не глядя на меня:

– Садитесь, – и мотнул головой в сторону стула, такого специального, со всякими блямбочками для осмотра глаз.

Я закрыла рот и покорно взгромоздилась на этот стул. Только теперь окулист посмотрел в мою сторону.

– Рассказывайте!

К этому моменту я уже поняла, что вряд ли такой мужественный и статный окулист станет выслушивать всю мою историю со слезой. Потому сразу в корне задушила насущную потребность излить тревогу о своём здоровье в белый халат врача и, проглотив обиду, робко посмотрела на доктора.

– Ну! – «подтолкнул» меня тот. – Рассказывайте!

– Слеза течёт, – сама страшно подивившись своему жалостливому тону, наконец почти проблеяла я.

– Слеза? Так зачем вы ко мне пришли? – недовольно отреагировал строгий и мужественный мужчина-окулист. – Плачьте, если хочется! Слеза очищает. Зачем же к врачу? У меня, видели, сколько на приёме сидит? У всех проблемы со зрением. А вы – слеза!

Я растерялась. Задохнулась даже от его непонимания:

… – да-а-а, но у меня слеза… сам-а-а… течёт… когда на улицу выхожу, – совсем потерянно уже мычала я, боясь, что мужчина-окулист сейчас запросто попрёт меня из кабинета, и я так и не узнаю, почему – слеза, почему – сама, и как сделать, чтобы её не было.

Но тут окулист просиял:

– Да вы что?! Тоже слеза течёт?

– Течёт, течёт… тоже…

– И что – сама?!

– Сама, сама! – радостно закивала я, осознав, что, наконец, чем-то заинтересовала врача.

– Ну, тогда вы точно с этим ничего сделать не сможете! – воодушевлённо подвёл итог нашему диалогу окулист. – У меня тоже течёт. Сама! И, как врач, я вам только одно могу посоветовать, а именно – то, что сделал я, – купите нитяные перчатки, чтобы удобнее было слезу утирать! Нитяные.

Я застыла на этом продвинутом глазном стуле и «проглотила язык». Радости как не бывало!

Похоже, доктор снова увидел на моём лице так и не высказанное страдание и потому с ещё большим оптимизмом в голосе завершил:

– Да-да! Именно нитяные перчатки. Именно нитяные – кожаные плохо впитывают.

Теперь он смотрел на меня дружелюбно, и, можно сказать, ласково, как на хорошую давнюю знакомую. Я «отнемела», потерянно глянула на врача и всё же решила попытать счастья ещё раз.

– А… может быть… вы всё-таки посоветуете мне капли какие-нибудь, …или… обследование? Уж очень неудобно… со слезой…

– Бесполезно! Поверьте мне, как специалисту! – всё так же воодушевлённо прогудел специалист по глазам. – Только нитяные перчатки! Только они!

Здесь он как-то поутих и обычным уже тоном, почти по-человечески, произнёс:

– Ну, а если справитесь со слезой какими-то средствами, милости прошу – приходите, расскажете.

– И… что… я могу идти? – всё-таки не поверила я.

– Идите, идите. Но если что – вы заходите, опытом, так сказать, поделитесь, – снова воодушевился специалист. – А то я и сам, честно сказать, уже порядком с этой слезой намучился, – на этот раз, словно извиняясь, признался он.

И я сползла с продвинутого глазного стула со всякими блямбочками для осмотра глаз, и проплелась к двери. Взявшись за дверную ручку, всё-таки с надеждой обернулась к специалисту – авось напоследок чем-то порадует. Но специалист уже уткнулся в историю болезни очередного пациента.

– До свидания, – униженная и оскорблённая совершеннейшей ординарностью и не оригинальностью, как оказалось, своей проблемы, уныло произнесла я.

– Всего доброго, – мужчина, не поднимая головы, дружелюбно махнул рукой. Потом поднял голову, посмотрел на меня, снова улыбнулся как доброй знакомой, и повторил: – Приходите, если что, – и уже куда-то в пространство, безразлично добавил: – Скажите там – пусть следующий заходит.

***

Спустя время я нашла приемлемую для себя диету и приемлемый образ жизни, вследствие чего медленно, но верно, начала сбрасывать положенные триста-четыреста грамм в неделю и привела таким образом постепенно своё тело в порядок.

А слеза так и текла – каждую осень и всю зиму. И мне пришлось купить нитяные перчатки.

или

…две недели милосердия

«Вот бы всегда так! – подумала я, вдыхая чистый морозный воздух. – Вот бы всегда так – больше мне ничего и не надо! Если бы…»

Я остановилась и осмотрелась вокруг.

Счастливые ребятишки с визгом носились по детской площадке. Те, что постарше, смело залезали на самый верх горок и самостоятельно катились с них вниз по отполированной поверхности неширокого желобка. Младшие дети, неуклюже переставляя ноги в широких, схваченных понизу резинкой непромокаемых шароварах, с лопатками и ведёрочками в руках расхаживали чуть поодаль. Когда кто-то из них пытался присесть для раскопок, дутые одежды непременно заваливали его набок, и тут же рядом с ним оказывалась мама. Она поднимала своего ребятёнка, ставила его, как матрёшку-неваляшку, на ноги, и тот продолжал своё блуждание по площадке до следующего падения.

«И что за детство у них! – с досадой, забыв на секунду о своём, вздохнула я. – На этой мизерной площадочке, под надзором, в этих ужасных искусственных одеждах! Засупонены по самое „не хочу!“ Понятно, почему из них потом одни хилятики вырастают!»

Я уже собралась продолжить путь, и… именно в этот момент ощутила, как первая слезинка нежно выплыла из глаза и покатилась по щеке.

Это и было моё «если бы…»

«Боже, как же мне справиться с этим!»

Слёзные железы теперь уже обоих глаз словно только и ждали этого крика моей души! Глаза мгновенно заволокло мокрым туманом, всё вокруг задрожало и начало преломляться – в такт дрожанию ещё не выкатившихся слёз. Площадка, дети, мамочки – всё ушло в белёсый туман.

Внутри тоже задрожало, и я так же мгновенно почувствовала себя очень, очень несчастной …и одинокой… в этом мире…

«Боже, как же мне тяжело, – прислушалась я к своему внутреннему дрожанию, и мне стало не по себе. Но не стала я дальше жалеть себя: – Ни за что не сдамся! Ни за что! Обязательно найду выход! Не может быть, чтобы ни нашла причину этих слёз! Обязательно найду!» – И снова посмотрела вокруг.

Первые слёзы вытекли, и теперь интенсивность слезотечения чуть поубавилась. Нитяными перчатками, которые я всё же купила вскоре после посещения импозантного офтальмолога районной поликлиники, быстро промокнула мокрые щеки и двинулась в обход детской площадки, интенсивно переставляя палки для скандинавской ходьбы. Как всегда после предательского момента уныния, и на этот раз пришёл энтузиазм.