Владимир Козлов - Ночной визит на остров Пахан

Герцог поймал взглядом Архара – его глаза были на выкате, как у лемура, а из разорванной штанины от страха полилась жёлтым ручьём моча:

– Эй, брат! – повернулся Герцог к Удаву. – Цепляй траверсу за гак, и немного сделай вира? Сейчас я их буду лишать абдурахманов. Сделаю им стерилизацию. Такие нелюди не достойны, иметь мужской символ!

– Собачка, что ты делаешь? Опомнись? – взмолился Архар, – в божеских законах не прописано такого нечеловеческого глумления над слугами бога.

– Нашёл момент, когда вспоминать, о божеских законах, – сказал Герцог, – а почему ты не вспомнил о них, когда убивал женщину и её одиннадцатилетнего сына?

– Дай трохи вира, – скомандовал пёс матросу за лебёдкой.

Траверса оторвалась на полметра от палубы, после чего Герцог быстро, словно опытный ветеринар произвёл всем кастрацию, а отходы выплюнул за борт. На корабле стоял хохот и визг. Затем пёс сел сам за управлением лебёдкой и отвёл траверсу к океану, опуская её и подымая, вместе с омоновцами в воду.

– А сейчас на вашу кровь сбегутся ваши родственницы акулы, – крикнул им Герцог, – пообщайтесь трохи между собой.

Протащив их несколько миль по волнам Тихого океана и напоив вдоволь солёной водой, Герцог возвратил омоновцев в трюм на холодный пол.

Герцог, удовлетворённый своим возмездием, чувствовал себя героем корабля.

– Держи сидор с лакомствами, – подошёл к Корноухову Хазар пятого трюма, – это тебе премия от братвы за приятное зрелище.

– Барно дружок, – гавкнул пёс, заглядывая в сидор.

В нём он обнаружил батоны и две котелки докторской колбасы, от которой исходил запах собачатины.

– Колбасу докторскую я не ем, я же не свирепый зверь, чтобы мясом своих соплеменников питаться, но всё равно сгодится, – кентов угощу.

Пёс вытащил из сидора румяный батон, откусил его и в рифму сказал Хазару:

Герцог забрался в шлюпку к своим компаньонам и положил перед ними сидор с харчами:

– Налетайте пока я добрый? – сказал он попутчикам.

– Негоже так поступать псам с породистой родословной, – уводя глаза в сторону, назидательно сказал Маргарин. – Разве можно уподобляться этому зверью? Ты прилюдно, без зазрения совести оставил почти целый взвод, без детородного органа.

– Эй, гуманитарий, ты, где работал? – рыкнул Герцог, – что коллег жалко стало? Их род не должен продолжаться дальше. Их участь сейчас одна. Они должны понести заслуженное наказание за свои преступления и не больше. А будешь их жалеть, колбасы не получишь и до острова поедешь на продукции от сенокоса.

– Извиняюсь? – спасовал Маргарин, – вы, как всегда, правы уважаемый Герцог.

– То, – то же! – успокоился Герцог.

Связист, проглатывая большими кусками колбасу, посмотрев на Герцога, грустно выдавил:

– Может, не будем ругаться по мелочам? Нам ещё предстоит реабилитация и обустройство на острове. Я всех больше опасаюсь проницательности Апостола Петра. Заглянет в мою профессиональную деятельность, загонит без разговора в упряжку или на Мусало, я тогда там худым и прозрачным сделаюсь.

– Скрывать тут нечего, – омрачил всех Герцог. – Я тоже его побаиваюсь. Ведь я несколько миллионов утаил от него, но я животное рисковое. Вдруг, обойдётся?

– А не лучше ли нам чистосердечно признаться там, на проходной у ворот? – предложил Дунай, – этим мы докажем верность их порядкам и установленному режиму?

Ответа на его предложение не последовало. В шлюпке разносился запах колбасы и раздавался лязг челюстей.

– Изголодались бедные – сказал Капитон и, не дождавшись ответа, присоединился к их трапезе.

Один Герцог отказался от еды. Он был сыт и мало того чувствовал себя героем дня! Всё – таки отомстил отъявленным негодяям за себя и кровь людскую, а также добыл провиант для своей обновлённой семьи:

– Вы тут ешьте, – прорычал он, – если минеральной воды захотите, идите на камбуз. Там её в неограниченном количестве можно брать. А я пойду получать у капитана новую командировку в третий трюм. Ты Пупа тоже готовься, – вместе туда опустимся.

Пупа чуть не подавился колбасой от такого известия:

– Мне – то зачем эта командировка? – удивился он. – Я вроде к барышням никакого отношения не имею?

– Будешь иметь, когда примеришь фартук буфетчицы, сделаешь маникюр и наденешь лифчик, – прогавкал Герцог. – Задание будет архиважное! О, задание, я подробно расскажу, только Дунаю. Разговор будет приватный.

Он, кивнул Капитону головой, давая понять, чтобы покинул шлюпку. Капитон без лишних вопросов, спустился на палубу.

– Слушай меня Капитон, ты хочешь вернуться к своей дорогой маме в полном здравии? – заинтриговал Дуная Корноухов.

– Я весь во внимании, – учащённо задышал он.

– Короче на борту едет фифа по имени Катерина она же Кейс. Это жена одного покойного олигарха. Тебе надо будет сблизиться с ней и расколоть до самого перешейка, где хранил её муж денежки и драгоценности. А если она не подастся тебе на корабле, то придётся на острове свадьбу справить. Возможно, процесс вашей семейной жизни будет являться продолжением нашей неоконченной операции. Ты у нас жених видный и холостой, только недостаток у тебя один имеется.

– Какой это недостаток у меня? – спросил Капитон.

– Ты сёдла для лошадей шил? – уставился Герцог на Капитона.

– Когда заказы были, то шил, а так в основном трензельные и бес трензельные уздечки плёл. На них спрос огромный был, но платили мало. А сёдла, другое дело, – это не штаны, не рвутся и быстро не стираются.

– Ты меня терминологией лошадиной не дави, – оскалился Герцог, – я знаю все элементы уздечек, из которых они состоят, намордные, налобные, защёчные, подбородные, за лобные. Занимаясь плетением лошадиной сбруи, у тебя на лице и фигуре зачастую отображается профессиональный оттенок, – это лошадиная масть.

Капитон после таких слов сразу поник. А Герцог продолжил свою агитацию:

– Но запомни, как женишься на красотке Кейс, все эти оттенки тебя покинут. Она дамочка привлекательная и не позволит около себя держать кавалера с конской холкой.

– Я не против свадьбы, – обрадовался Дунай, – хоть экономия какая – то будет. Бордели не надо посещать. Лишь бы она согласилась.

– Согласиться, – успокоил его Герцог. – Если она у нас до перешейка не колонётся, то Пупа приступит ко второму плану, который будет носить кодовое название «Сваха». На конечном пункте Иисус вас благословит на этот брак по расчёту. А может, вы и любовью друг к другу возгоритесь.

– А если я не соглашусь на эту командировку? – высунулся из шлюпки Пупа.

– Тогда с такой понурой рожей тебе придётся путь продолжать не с нами, а в трюме с оборотнями. Они тебя там обозначат, и приедешь ты на остров, уже не Пупом, а Пупиной. А с таким именем ты для нашего коллектива умрёшь. Сам понимаешь, нам такие косяки не нужны на новом месте жительства. Мы свой порядочный логотип не будем марать.