Евгений Лиманский - Признание… II. Учебное пособие для начинающих гетер

А вот другая сторона одной медали. Простые истории на ту же тему, рассказанные мне моими приятелями, прошедшими армию, выглядят, почему-то совсем не так романтично. Истории произошли примерно в одно и то же время, в семидесятые годы прошлого века. Один из них впервые попробовал секс с женщиной, когда ехал к месту службы в общем вагоне ещё с шестьюдесятью такими же призывниками и двумя проводницами. Вот как он это описывает.

По вагону прошёл слух, что одна из проводниц даёт всем за три рубля. Я видел её на перроне: тётка как тётка, лет тридцати пяти, даже миловидная, но какая-то потасканная. Лейтенант и сопровождающий его сержант ушли пьянствовать в соседний вагон, и новобранцы были предоставлены сами себе практически на всю ночь. Денег на дорогу и первое время службы родители дали многим ребятам, и они могли с пользой употребить их в первые самые тяжёлые месяцы службы на конфеты или сигареты. Но все решили распорядиться своими НЗшными финансами именно сейчас, не откладывая в долгий ящик. Желающих вкусить запретного плода нашлось много. В общем, перед купе проводников уже стояла очередь человек из десяти. Очередь двигалась довольно быстро. Разгорячённые ожиданием первого секса и собственными фантазиями ребята кончали очень быстро, возможно даже не донеся свое семя до объекта «страсти».

Когда подошла моя очередь, я зашёл в купе. На полке голая с раздвинутыми ногами лежала та самая проводница. Её напарница с банкой марганцовки и губкой в руках, сидела на откидном стульчике и осуществляла гигиенические процедуры. Периодически стирая многократные следы мужской спермы с половых органов подруги. Видимо, она была в доле. Я приспустил брюки, положил на столик три рубля и лёг на проводницу. Мой член, уже на полном взводе, провалился в какую-то бездну, не встречая сопротивления. Женщина безучастно смотрела в потолок. Я закончил минуты за три, практически ничего не успев почувствовать. Застегнул штаны и вышел в коридор, уступив место следующему.

Стоящие в очереди стали спрашивать: «Ну как?» Я только скривил губы и «цыкнул зубом», мол, понимайте, как хотите. Этот групповой секс продолжался всю ночь, и некоторые ребята умудрились побывать в купе по два раза. А утром проводница как ни в чём ни бывало, разносила чай, пошловато шутила и подмигивала некоторым особенно приглянувшимся ей счастливчикам. По моим прикидкам она заколотила за ночь очень неплохие бабки, около двухсот рублей. Это при том, что средняя месячная зарплата была в то время около ста пятидесяти.

А вот другой рассказ от только что отслужившего дембеля.

Я служил в роте радиолокации, и наш гарнизон располагался отдельно, в очень живописном месте на краю берёзовой рощи. Однажды, уже после отбоя, из самоволки вернулись трое наших ребят, возбуждённые и довольные. Говорят, сейчас встретили в роще девку, очень, падла, красивую. Но дело не в этом, а в том, что она сама предложила и дала им всем. А в конце сказала, приходите ещё и приводите с собой друзей. Мы стали обсуждать это событие, позабыв про сон и пришли к научному заключению. Решили, что у неё бешенство матки. Никто толком не знал, что это такое, но звучало очень научно, а главное, всё объясняло. Самый сообразительный из нас сказал:

– Ребят, а давайте её поселим в роще и будем трахать.

Сказано, сделано. Тут же взяли в каптёрке палатку, пару матрасов, одеяло и подушку, а в столовке, набрали еды. Нашлось даже полбутылки водки из чьей-то заначки. Мы втроём вызвались всё это отнести, в том числе один, который уже успел потрахаться с Катей. Девушку звали Катя, она была, действительно, симпатичная, но довольно вульгарная особа. Манеры Катины оставляли желать лучшего, видно было, что девушка не обременена воспитанием и образованием. Мы нашли её на опушке, она спала, раскинувшись прямо на траве. Увидев нас, очень обрадовалась и тут же принялась с нами заигрывать. Мы вручили ей еду и водку и стали устанавливать палатку. После этого затащили внутрь матрасы и одеяло с подушкой. Катя, уже под хмельком, тут же забралась в палатку и зазывно крикнула изнутри:

– Ну, кто первый?

Мы по очереди побывали в палатке, после чего отправились спать в казарму. По дороге в казарму мы хором решили, что надо бы её отмыть и вообще мыть регулярно. В том, что девушка у нас надолго, уже никто не сомневался. Когда мы вернулись в казарму, на смену нам отправилась следующая партия человек из десяти. До утра в палатке побывало в общей сложности человек тридцать.

Утром о девушке знала вся рота. Мы установили график посещения, и каждую ночь Катя принимала до пятидесяти бойцов. Днём, если была возможность, мы приносили ей еду и иногда выпивку. Для гигиенических целей прикатили на тачке сорокалитровый бачок воды, мыло и марганцовку. Пару раз в неделю по ночам её проводили на территорию части в душевую, чтобы она могла помыться. А ночью Катя принимала гостей. В палатку мы уже забирались человека по 3—4. Катя отрабатывала всеми частями тела: влагалищем, ртом, руками и задним проходом. Она была какой-то ненасытной, и только под утро было видно, что устала. Днём она обычно спала, просыпаясь только затем, чтобы поесть.

Так продолжалось всё лето и только в сентябре, когда пошли дожди, очередная группа «женихов», придя к палатке, Катю не обнаружила. Палатка была пустая. Пацаны попытались её искать по всей округе, но не обнаружили, и больше мы её не видели.

Собственно, это я всё к чему? Хотим ли мы этого или нет, но это существует, другой вопрос, как к этому относиться? По крайней мере, у меня язык не повернётся обвинить этих женщин в аморальности и сравнивать с мошенниками на дорогах и нечистоплотными гаишниками. В первом случае женщина честно отработала свои деньги, а во втором безвозмездно осчастливила триста человек. Возможно, моё заявление кого-то оскорбит, например, честных сотрудников ДПС, которые, наверное, существуют. Но я считаю, что жулики всех мастей, включая и нечистоплотных гаишников, безнравственнее и аморальнее, чем те, в общем-то, несчастные женщины, о которых я написал.

То есть, всем этим хочу сказать, что любая проститутка, честно выполняющая свою работу, гораздо нравственнее и морально чище, чем гаишник, сшибающий пятерки, десятки или даже сотни тысяч рублей на дороге.

Когда я принял решение о суициде (хорошее слово, произносится легко по отношению к себе в отличие от слова самоубийство), всё как-то встало на свои места, и весь остальной текст будет гораздо спокойнее и разумнее. Кстати, и мои отвратительные слова, сказанные выше в адрес моей героини, я беру обратно. Нет, она, конечно, не ангел, и есть свои закидоны. Но при всех издержках профессии и сопутствующих необходимых качествах, она – чистый и светлый человек. Я попытаюсь это доказать всем остальным повествованием.